Димитр Гулев - Большая игра

— Мы вроде не в футбол собираемся играть, — заметил Иванчо, озираясь в недоумении, не перепутал ли он чего-нибудь.

Спас принес и один из своих футбольных мячей, напялил старые кеды со сбитыми, как всегда, носками, а Иванчо явился в новеньком тренировочном костюме, синем, с двумя белыми полосками на брюках с застроченной складкой, — все как полагается. Иванчо страшно гордился этими брюками, не говоря уж о куртке — белая отделка на рукавах, белая пластмассовая молния. Загляденье!

Костюм купили неделю назад. Конечно, не для того, чтобы гонять в футбол на пыльном пустыре, а серьезно заниматься спортом, как Дими. Вот как раз удобный случай обновить костюм! Не идти же в нем в школу из-за одного-единственного урока физкультуры!

— Ну, ты прямо как с витрины, — прищурился Андро (он-то был в своей обычной одежде).

У Дими через плечо перекинута спортивная сумка. Сразу после прыжков через речку он спешит в бассейн.

— Ты, конечно, в плавках, — сказал ему Спас, когда мальчики шли по горбатому мостику, — в них и прыгай!

Было ровно пять часов, Паскал еще не вернулся из школы, но приятели не стали его ждать. Он, конечно, маловат для этого испытания.

Мальчики спешили еще и потому, что после пяти возвращаются с работы родители, да и другим не обязательно видеть, что они болтаются у реки. Зачем? А идти на речку раньше, пока не сделаны уроки, не хотелось, это не в правилах Крума.

Правый, пологий берег у большого моста, там, где владельцы машин мыли свои автомобили, был довольно далеко, мальчики вовсе не собирались делать такой крюк. Разве не могут они спуститься по крутому, каменистому берегу?! Сразу у горбатого мостика мальчики начали спускаться к реке — одни лицом, другие спиной к воде.

— Здорово пружинят! — подпрыгивал в своих белоснежных кедах довольный Иванчо.

Давно уж было заведено у мальчиков их квартала: перепрыгнешь через речку — значит, ты уже не маленький! Не осмелишься — значит, еще подрасти надо! Так уж повелось.

Друзья Крума первый раз выдержали это испытание еще два года назад. Но сейчас Крум повел их влево, туда, где устье реки расширялось перед тем, как разделиться на два рукава. Значит, предстоит совсем новое испытание, настоящая проба сил, требующая смелости и ловкости.

Давно уж друзья не спускались здесь к реке. Сверху она казалась тоненьким ручейком, бегущим по камешкам, но сейчас, у самой воды, река вовсе не была так узка.

А Крум молча вел приятелей вперед, туда, где русло становилось все шире, где у каменного мыса острова поблескивали гребешки волн.

— Перепрыгнем, что за вопрос! — несколько беспокойно повторял Иванчо, то забегая вперед, то пружинисто подпрыгивая на месте, наслаждаясь эластичностью новых кед.

А вот и мост. Берег тут еще круче, река еще шире, вода споро мчится вперед и вдруг рассекается большими сцементированными камнями вдававшегося в реку мыса и, укрощенная, устремляется по двум узким рукавам.

Здесь самое широкое место реки, сюда и привел друзей Крум.

— Тут, — сказал он.

Мальчики все не раз перепрыгивали речку у горбатого мостика, но здесь…

— Поспешим! — торопил друзей Крум. — Времени у нас в обрез! Нечего собирать зевак вокруг!

Широкое каменное русло реки содержалось в чистоте, здесь регулярно убирали тину и наносную грязь. От нагретых солнцем камней исходило приятное тепло, речная долина казалась уютной, просторной и тихой. Шум автомобилей слегка доносился откуда-то сверху и замирал, и, только когда на мосту загорался зеленый свет, глухой гул сотрясал темные своды моста.

— Бочка, с разбегу, да? — спросил Иванчо и, отойдя подальше, разбежался, будто и в самом деле собрался прыгать.

— Да подожди ты, стой! — недовольно крикнул Спас. Иванчо остановился у самой реки, едва удержав равновесие, и отступил назад.

— Не останови ты меня, я запросто перепрыгнул бы! — засопел он.

— Ну что ж, прыгай! — рассердился Спас, стараясь не замечать новый костюм Иванчо.

— И прыгну! — продолжая свой бег на месте, крикнул Иванчо. — Без всякого разбега перепрыгну.

— Не выпендривайся, толстяк! — вскипел вдруг Спас. — Еле-еле ползет, а туда же! Без разбега он прыгнет!

Прыгать с места без разбега, поджав ноги и собравшись в комок, — дело непростое, и тут Спасу не было равных.

— Что? — раскрыл рот Иванчо, замерев на месте с поднятыми руками. — Что?

— Толстяк, — четко повторил Спас. — А сам небось боишься, как бы не испортить новый костюм!

— С чего это ты взял? — огорченно засопел Иванчо. Меньше всего ожидал Иванчо таких нападок от Спаса, чьи убийственные удары мяча он героически отбивал от отцовского забора.

И из-за чего?

Из-за какого-то тренировочного костюма!

Андро, как всегда в таких случаях, разбирал смех:

— Придурок, толстяк!

И все это предназначается Иванчо! Хорошо, хоть Паскала нет.

Крум молча ждал, когда приятели угомонятся.

— Вы кончили?

— А чего он задирается! — буркнул Иванчо, но Крум жестом остановил его.

— Или прыгаем, — тихо сказал он, — или расходимся по домам.

Крум взглянул на Евлоги, который чуть заметно кивнул ему, и направился к реке.

Было тихо, над рекой дул легкий ветерок, неумолчно журчала вода. Вверху, по обеим сторонам проспекта, все так же гудели, обгоняя друг друга, потоки автомобилей. Над массивными перилами моста время от времени мелькали фигуры прохожих, из-под свода тянуло сыростью, а там, дальше, над рекой повис, как радуга, тонкий горбатый мостик.

Крум напрягся, разбежался, у самой воды чуть приостановился и в тот же миг оторвался от прибрежной гальки, пролетел над речкой и легко, совсем легко опустился на землю.

Приободрившись, мальчики нетерпеливо задвигались.

Евлоги шагнул назад. Шаг, другой — и, даже не напрягаясь, будто переходит через ручеек, легко махнул на другой берег. И вот он уже рядом с Крумом. Потом так же неожиданно, одним махом, снова перепрыгнул речку.

— Это что же, Бочка? — насупился Иванчо. — Ведь прыгать будем только по одному разу?

— По одному, — сказал Крум.

— И еще по одному, — отозвался Евлоги и опять перепрыгнул через речку.

Он был высокий, легкий, на вид очень хрупкий, и, хотя все время мальчики проводили вместе, только сейчас они почувствовали, какая неиссякаемая энергия кроется в худеньком, но крепком и жилистом теле Евлоги.

«Вот уж друг так друг! — с восхищением подумал Крум. — Самый близкий мой друг. После Яни, конечно».

Крум понимал, что Яни чем-то превосходит Евлоги, но не мог точно определить чем. В душе его они составляли единое целое, как и вся их ватага — Андро, Спас, Иванчо, Дими и, разумеется, Паскал, ведь все они одарили его дружбой, которой хватит на долгие годы.

— Смотрите!

Прижавшись спиной к крутому берегу, Андро стремительно оттолкнулся и помчался, наклонив голову вперед. Бежал он быстро, не рассчитывая шагов, но подпрыгнул слишком далеко от каменной кромки реки и поэтому едва удержался на противоположном берегу. Андро приземлился на самом склоне, уперся руками в землю и только потом выпрямился.