Михаил Каришнев-Лубоцкий - Чудесное наследство

Ганс повернул кран и горячая вода перестала течь. Красноватое видение в образе голого волосатого толстяка помаячило еще немного в широко раскрытых от ужаса глазах матроса и медленно расстаяло в воздухе. На ватных ногах Эрих вышел из душевой и... снова столкнулся нос к носу с вездесущим капитаном.

- Почему ты не помылся, Эрих? Разве у нас нет воды?

- Нет... - прошептал матрос и слегка попятился назад. - Нет... Только не это!

И он убежал прочь, не дав капитану никаких объяснений. Но опытный речной волк не нуждался в них, привыкнув до всего доходить своим умом.

- Боится воды... - прошептал капитан, рассуждая вслух и потягивая любимую трубочку. - Первый признак бешенства... Летающая тряпка, сошедшая с ума... Придется определять Эриха в клинику. А жаль: хороший был матрос!

- Господин капитан! - крикнул в этот момент из рубки рулевой Курт. Уже виден Гнэльфбург!

На горизонте в утренней дымке и правда начали вырисовываться очертания большого города. Это был Гнэльфбург.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Едва ступив на гнэльфбургскую набережную, Ганс-Бочонок заявил:

- Сначала мы немного подкрепимся, а уж потом отправимся на поиски баронессы. Я хочу есть, Ольгерд!

- Из-за твоего обжорства мы можем вляпаться в неприятную историю, поморщился рыцарь.

Но Ганс поспешил успокоить приятеля:

- Все будет отлично, вот увидишь!

И он показал невидимой рукой на здание с красочной вывеской:

- Кажется, это - кафе. Я чую запах жареных колбасок и пива!

Рыцарь невольно потянул носом и вдруг весь напрягся: он уловил в воздухе запах конского навоза!..

- Лошади... - прошептал Ольгерд, как зачарованный. - Настоящие живые лошади! Я не видел их лет двадцать, клянусь!

И он побрел походкой лунатика туда, откуда доносился волшебный аромат конюшни. Ганс-Бочонок хотел остановить его, но потом махнул рукой:

- Я буду в кафе, найдешь меня там!

И толстячок-привидение чуть ли не бегом помчался в любимое заведение.

Запах лошадей шел из клеток передвижного цирка, приплывшего в Гнэльфбург на гастроли. Клетки с животными стояли уже на берегу и ждали, когда за ними приедут трейлеры. Ольгерд протиснулся между клетками с тиграми (изрядно напугав полосатых хищников), миновал вольеры с обезьянами ( его появление вызвало у мартышек не столько испуг, сколько невероятное удивление) и, наконец, добрался до передвижной клетки-конюшни.

Белогривая красавица-лошадь привела рыцаря в особый восторг.

Вцепившись в прутья невидимыми руками, он просунул голову внутрь клетки, и, наверное, добрых две-три минуты, любовался на это чудо. Потом откинул запор и вошел в клетку. Чуя присутствие рядом с собой невидимого существа, лошадь заволновалась.

- Ну-ну, моя хорошая, - похлопал ее по крупу Ольгерд, - не нужно нервничать!

Он взял лошадь под уздцы и вывел ее из тесной клетки на площадку.

- Разреши мне только немного посидеть на тебе, - прошептал он умоляюще и взгромоздился на спину кобылицы.

Лошадь испуганно заржала и, конечно, привлекла этим ржанием внимание цирковой братии.

- Макс, творя Роз-Мари на свободе! - крикнули хозяину белогривой красавицы.

Ольгерд невольно вздрогнул, услышав эти крики, и машинально пришпорил лошадь. Роз-Мари снова заржала и пустилась с места в карьер.

- Лови, лови ее! - завопили артисты цирка.

Но было поздно: Роз-Мари с невидимым для них седоком уже мчалась по набережной, звонко цокая по ней подкованными копытами.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Все-таки это странное зрелище, когда по центральной улице города скачет цирковая лошадь без наездника! Гнэльфбуржцы невольно останавливались на тротуаре и долго провожали ее удивленными взглядами. Водителям машин глазеть на Роз-Мари времени не было, им приходилось только успевать увертываться от столкновения с нею. Легковые автомобили проделывали это довольно ловко, а вот грузовым устраивать маневры было значительно тяжелее. Неуклюжая поливальная машина промчалась мимо Роз-Мари совсем рядом, и щедрый фонтан холодной воды обрушился на красавицу-лошадь и ее невидимого всадника. Приняв ледяной душ, Роз-Мари шарахнулась в сторону и перевернула тележку старика, перевозившего на ней свой постельный скарб. Перина лопнула и ветер, подхватив куриные перья, облепил ими мокрую лошадь и мокрого Ольгерда.

- Смотрите: на ней кто-то есть! - закричал какой-то глазастый паренек.

- Чудище! Чудище! - завопили и другие зеваки.

У одного из гнэльфов в руках оказался фотоаппарат. Счастливчик быстро сделал несколько снимков и хотел было сделать еще, но не успел. Опомнившись от неожиданности, рыцарь Ольгерд пришпорил Роз-Мари и свернул за угол.

Но на другой улице его ждал сюрприз пострашнее: группа полицейских устроила там засаду.

- Слезайте с лошади или мы будем стрелять! - крикнул один из стражей порядка и навел на чудо в перьях свой револьвер.

Его жест повторили и пятеро других полицейских.

Попадать под арест Ольгерд не хотел и он сделал попытку удрать. Потянув за уздцы, он заставил Роз-Мари повернуться на месте.

- Стоять! - крикнул снова старший полицейский и видя, что пернатое чудовище сейчас от них ускользнет, прицельно выстрелил. Пуля прошла сквозь доспехи рыцаря и попала в грудь манекену, демонстрирующему в витрине магазина спортивный костюм.

Следом за первым выстрелом раздались еще пять - и еще пятерка манекенов была удачно подстрелена меткими стражами порядка.

- Пожалуйста, не стреляйте! Пожалуйста, не стреляйте! - завопил, выбегая из-за угла, цирковой наездник Макс. - Вы можете попасть в лошадь!

Он кинулся к Роз-Мари и, вцепившись в поводья обеими руками,

принялся умолять Ольгерда:

- Прошу вас... Умоляю... Отдайте мне мою лошадь! Ее из-за вас застрелят!

- Простите, я не хотел причинить ей зла... - Ольгерд свалился с крупа Роз-Мари и заковылял к фонтану с бассейном.

А счастливый Макс вскочил тут же на белогривую красавицу и поскорее умчался прочь, опасаясь, что чудовище передумает и изменит свое решение.

Полицейские стояли на месте и не знали, что предпринять: то ли гнаться за циркачом, то ли продолжать охоту за неуязвимым монстром. Второй вариант им показался предпочтительнее и они, вскоре опомнившись, бросились за Ольгердом.

Но благоприятный момент был уже упущен: нырнув в бассейн, рыцарь вылез из него невидимым для гнэльфов. Дав воде стечь из доспехов, он зашагал по мостовой, оставляя на ней чуть заметные следы от сапог. Но полицейские не обратили на них поначалу особого внимания: их взоры были в это время прикованы к сотням куриных перьев, всплывших на поверхность бассейна. А когда стражи порядка очнулись и бросились искать следы чудовища, то их уже на мостовой не оказалось: теплое летнее солнышко сделало свое дело и они испарились.