Понсон Террайль - Цикл романов Молодость короля Генриха

– Да видите ли,- продолжала Нанси,- мне тяжело жить среди всех этих важных господ и высокопоставленных дам. Я была бы крайне счастлива, если бы мне удалось осуществить свою мечту…

– Вашу мечту? Какую?

– Ах, простите, я забылась на минутку… Я не знаю вас, вы – мой палач, а я заговорила с вами как с другом. Но что поделаешь! Бывают такие минуты, когда не можешь удержаться от излияний…

– Ах боже мой, но почему бы вам и не говорить со мною, как с другом? – краснея, сказал Амори.- А между тем… если бы вы знали…

Он умолк, окончательно сконфуженный и раскрасневшийся, словно пион.

– Сколько вам лет?

– Шестнадцать!

– В вашем возрасте люди обыкновенно еще не умеют быть злыми…- промолвила Нанси, нежно взглянула на юношу и добавила: – К тому же у вас очень добрый вид.

– Сударыня… – И я буду говорить с вами как с родным братом. Паж подошел к оттоманке и уселся поближе к Нанси. Та взяла его за руку и заговорила:

– Вот видите ли, моей мечтой было жить самой тихой, скромной жизнью где-нибудь подальше от Лувра и Парижа… Так хотелось бы встретить человека, который полюбил бы меня!

– Как? – с трепетом восторга спросил паж.- Неужели " a никто не любит?

– Никто! – скромно вздохнула Нанси. – И вы сами никого не любите?

– Но кого же мне любить, раз я еще не встретила героя своих грез?

У бедного пажа голова окончательно пошла кругом и в глазах забегали какие-то радужные точки. Влажный, нежный взгляд девушки чаровал его и производил на него какое-то магнетическое действие. А тут еще Нанси положила на подушку свою полную бело-розовую ручку, которая небрежно играла кистью… Не сознавая хорошенько, что он делает, паж осмелился взять эту руку и поднести ее к своим губам.

– Что вы делаете? – удивленно спросила шустрая камеристка.

– Ах! – простонал паж.- Со мной происходит что-то странное.

– В самом деле? – воскликнула Нанси и тут же удвоила чарующую нежность взгляда.

– Мне кажется, что… если вы… захотите, то я… буду… страстно любить вас! – смущенно пробормотал юноша.

– Вы? – воскликнула Нанси.

– О, да! – ответил паж, бросаясь на колени перед девушкой. "Попался, голубчик!" – с торжеством подумала она.

Нанси оставила пажа несколько секунд трепетать у ее ног, но затем, резко выдернув руку, оттолкнула юношу.

– Мой милый незнакомец, я очень польщена вашей любовью, но…- она засмеялась коротким насмешливым смешком, который подействовал на пажа подобно ледяной воде, вылитой на горячую голову, и продолжала: – Но я осторожна и не покупаю кота в мешке. Прежде чем я отвечу на ваши страстные излияния, я хочу видеть ваше лицо!

– О! – смущенно сказал паж, сконфуженно поднимаясь с колен.

– Не буду спорить,- продолжала хитрая девушка, предательски поглаживая низко склоненную голову пажа,- с вида вы очень статный молодец, но это не мешает тому, чтобы без маски вы оказались уродом… Ведь как знать чего не видишь? – Нанси кинула на пажа убийственный взгляд.- Помимо того, даже если бы вы и оказались совершеннейшим по красоте юношей, все же для меня это вопрос самолюбия. Господи, конечно, я совершенно неопытная девушка; но мало ли историй наслушалась я9 Вот такой же речистый паж вскружит голову бедной девушке, а потом…

– Но я не из таких,- крикнул Амори, снова кидаясь на колени и принимаясь с жаром целовать руки девушки.- Я действительно люблю и буду вечно любить вас!

– Полно! – ответила Нанси.- Еще час тому назад вы меня и в глаза не видели, а теперь вдруг…

– Но поймите, что, увидев вас,я сразу испытал какоето странное, необъяснимое ощущение,-пламенно перебил ее юноша.- И я сразу понял, что могулюбить только вас, всю жизнь, вечно…

Нанси прервала страстные излияния Амори взрывом смеха, после чего сказала:

– Но в таком случае имеется еще лишнее основание, gb.!k вы показали мне свое лицо!

– Я не смею сделать это,- ответил паж.- Мне приказано не снимать маску, чтобы вы не узнали меня при встрече и не проведали, где именно вы были укрыты после похищенья.

– Вот это мило! – смеясь, воскликнула Нанси.- Вы говорите мне о своей любви, клянетесь любить вечно, а сами не хотите, чтобы я узнала вас при встрече? Хорош, нечего сказать! – Нанси принялась хохотать словно сумасшедшая, окончательно смущая и без того смущенного юношу.- Ну нет, милый друг! – продолжала она, насмеявшись вволю.- При таких обстоятельствах не трудитесь говорить мне о любви. Пожалуйста, исполняйте свою обязанность тюремщика! Ведь в конце концов разве вы не самый обыкновенный тюремщик?

– Ну, да… мне приказано… стеречь вас…

– А когда будет решено отпустить меня, я не должна узнать вас! И, зная это, вы все-таки предлагаете мне свое сердце? Удобно, нечего сказать!..

– Я сделаю все, что вы хотите! – взволнованно сказал паж.

– Оставьте меня в покое! – небрежно ответила Нанси.- Не смейте говорить мне о своей любви!.. Я хочу или всего, или мне ничего не нужно. Разве вы мужчина? Вы ребенок, боящийся, что его высекут.

От этих слов вес затуманилось в голове влюбленного пажа, и, забыв о своем долге, он сорвал с себя маску.

Увидев очаровательное юношеское лицо, полное бесконечного обаяния, Нанси подумала:

"Ого, да он прелестен на диво! Им можно увлечься… Но нет, нет, следует все время думать о Рауле… Это необходимая предосторожность в данный момент".

Паж с трепетом ожидания смотрел на нее. Тогда Нанси обхватила его голову обеими руками и запечатлела на его лбу поцелуй, который влил огонь в жилы влюбленного. Затем она привлекла его к себе, усадила рядом с собою на оттоманку и сказала:

– Вы прелестный парень! Как вас зовут?

– Амори.

– Какое очаровательное имя!.. Ну а теперь, милый Амори, давайте поговорим серьезно.

– "Серьезно"?.. О, какое это отвратительное слово!

– Да, но это необходимо.

– Но о чем же я могу говорить с вами, кроме того, что я бесконечно люблю вас?

– Запрещаю вам повторять мне это, пока вы не выслушаете меня.

– О, говорите только…

– Видите, голубчик: по-моему, любовь напоминает счастье тем, что зачастую она всего только один раз стучится к нам в дверь, и, если вовремя не отворить ей, она более не возвращается. Вот поэтому я уже давно дала себе клятву не капризничать и, если меня полюбит достойный человек, не отвергать его.

– О, я люблю вас всеми силами своей души!

– Я верю вам, но… Что, если бы я сказала вам: "Мне ненавистна жизнь среди интриг луврского двора; я хотела бы бежать с вами, чтобы укрыть нашу любовь в безвестном уединении?

– Я с восторгом согласился бы! – А если бы я прибавила: "Ночь еще не прошла. У нас имеется несколько часов до того времени, когда начнет светать"?

– Так бежим сейчас же! – пламенно воскликнул паж.

– Бежим? Но куда? Нельзя же блуждать без цели! Вы сами откуда, милочка?