Анатолий Домбровский - Великий стагирит

Биография Аристотеля — это биография самой Науки, причем не только его современницы, а едва ли не Науки всех предшествующих времен. Ибо Аристотель просеял в своем сознании все, что было создано до него в геометрии, физике, биологии, истории и доброй дюжине других наук, для многих из которых он сам заложил научное основание. Одним словом, Аристотель — это целый мир знаний, и для того, чтобы его постигнуть, мало одной жизни.

Талантливая книга, которую вы прочли, ставит перед собой скромную задачу приоткрыть дверь в этот сложный и интересный мир, показать, какие за нею скрываются богатства и чудеса, и предложить вам: войдите в него. Но чтобы этот мир стал ближе и понятнее, я хочу дополнить образный рассказ романиста послесловием историка.

Аристотель жил в одну из самых сложных и трагических эпох эллинской истории. В бесконечных междоусобных войнах Эллада опустошала сама себя. Война велась не только между отдельными городами-государствами, но и внутри государств между отдельными группировками господствующего класса, между богатыми и бедными. Философия не оставалась в стороне от этой борьбы. Недаром восстановленная в Афинах демократия увидела в Сократе провозвестника враждебных ей взглядов и приговорила философа к смерти.

Одни из героев этой книги, Платон, был учеником Сократа и в своих многочисленных сочинениях не только защищал память учителя, но и высказывал свои взгляды как бы устами Сократа. Сократ становится участником сценок (диалогов), где он в споре со своими противниками или в беседах с людьми, безразличными к истине, доказывал свою правоту и развертывал учение самого Платона.

Споры, участником которых Платон делал Сократа и современников, зачастую были вымышленными, но за ними стояли противоречия, из которых эллинское общество времен Платона не могло найти выхода. Платону казалось, что он знает этот выход, — он предложил создать такое государство, в котором не было бы погони за властью и богатством, борьбы между богатыми и бедными. В этом справедливом государстве власть должна принадлежать мудрецам, не обладающим семьей и собственностью, ибо семья и собственность, по мнению Платона, были источниками раздоров в государстве. Не должен был иметь семьи и собственности и класс воинов, людей, охраняющих государство. Собственность и семью Платон сохранял лишь низшему классу, — людям, добывающим пищу и производящим блага. Они должны работать, не вмешиваясь ни в управление государством, ни в его защиту от врагов.

Это учение о государстве было враждебно существовавшей демократии, и Платон, как вы знаете из книги, неоднократно отправлялся в Сицилию, чтобы убедить ее правителей-тиранов устроить «справедливое государство». Но не все ученики Платона слепо шли за своим учителем. К их числу относился Аристотель, пришедший в Афины с севера, из маленького городка Стагиры, расположенного неподалеку от столицы Македонии Пеллы.

Отношения учителя и ученика не только не исключают, но и предполагают противоборство. Подобно тому как цыпленок не может выйти на свет, не разрушив материнскую скорлупу, так же и ученый не может добиться успеха, если он будет повторять выводы учителя, не делая шага вперед.

Скорлупой, разрушенной Аристотелем, была Академия Платона. Он создал свою собственную школу — Ликей и свое учение о государстве. С беспощадностью ученого Аристотель показал, что проект создания «справедливого государства» Платона неосуществим, ибо такие учреждения, как семья и частная собственность, против которых выступал Платон, являются основой любого государства, могущего быть созданным при тех условиях, когда существует рабский груд. Рабство является основой всего, считал Аристотель, и пророчески замечал, что конец рабству наступит тогда, когда ткацкие челноки научатся ткать, а музыкальные инструменты играть без помощи рук. Пока же этого нет, незачем возлагать обязанности рабов на свободных бедняков, как этого добивается Платон.

Пытаясь объяснить природу мира и наших знаний о нем, Платон исходил из того, что видимый нами мир, состоящий из вещей и тел, занимает лишь второстепенное место по отношению к другому, невидимому, но совершенному миру, где эти вещи и тела существуют в виде образов, или, как их называл Платон, идей. Ведь образ, идея стола, убеждал Платон, возникает до того, как плотник возьмется за работу и сколотит стол, причем этот стол будет неизмеримо более грубым и топорным, чем тот, который он мог бы создать, если бы перед его глазами был стол мира идей. Но все-таки откуда плотник вообще узнал о столе, если он не был в мире идей? В мире идей, отвечает Платон на вопрос поставленный им самим, была душа плотника задолго до того, как она вселилась в данного человека. Краешком своей памяти душа донесла идею стола и дала приказ рукам: делай. Идеи, учил Платон, вечны, так же как вечны души, а вещи и тела — смертны. Человек должен заботиться о вечном, неподвластном времени, а не о материальном, сиюминутном.

Таково учение Платона, близко смыкавшееся с религией. Его называют идеализмом. Против такого учения первым начал борьбу ученик Платона Аристотель, а вслед за ним многие передовые ученые, сторонники материализма.

Аристотель считал, что нет никакого мира идей, существующего отдельно от мира вещей, и что, вводя само понятие «идеи», Платон не только вводил в заблуждение учеников, но и закрывал для самого себя правильное понимание мира и природы знаний о нем. Идеи не существуют, как не существуют отдельно от вещей цифры, с помощью которых мы ведем подсчет вещей. Нигде нет вечных и неизменных идей стола, как нет и «пятерок», «троек», «десяток», «уравнений», «корней» вне предметов, которыми мы оперируем. Эту изложенную нами в общей форме критику Аристотелем идеализма В. И. Ленин считал превосходной, отчетливой, ясной.

В то время когда в Академии шли споры о лучших государствах, идеях и материи, над Афинами и другими греческими городами-государствами сгустились тучи. Возвысилось северное государство Македония. Пользуясь разобщенностью греков, парь Филипп стал угрожать греческим городам своей властью.

Греки по-разному относились к Филиппу. Одни видели в нем грубого и жестокого варвара, врага демократии, безжалостного душителя свободы. Другие, напротив, — спасителя Греции, сумевшего дать Элладе единство, человека, могущего разрешить с помощью завоеваний на Востоке социальные противоречия.

Аристотелю не приходилось делать выбора — «с Филиппом» или «против Филиппа», поскольку он был связан с Македонией своим происхождением и биографией. Филипп мечтал овладеть Грецией и шел к этой цели с исключительным упорством, применяя, где это было нужно, коварство и обман. Аристотель в те же годы шел к высотам знания. И когда греческие города-государства признали верховенство Македонии, греческие ученые склонились перед мощью таланта Аристотеля, признав в нем своего главу. В 338 г. до н. э. Филипп подчинил Грецию своей власти. К этому времени Платона уже не было в живых, а Аристотель стоял во главе Ликея.