Ирина Токмакова - Может, нуль не виноват?

Погода испортилась. Дождь моросил по-осеннему, астры на балконе сникли, из окна пахло не свежестью, как бывало при летнем дожде, а сыростью.

Настроение у Али тоже испортилось. До первого сентября оставалось еще целых два дня. Уже все готово к школе. Школьная форма висит на специальной детской вешалке, гладиолусы купили и поставили в воду с аспирином — чтоб не завяли. А тут еще два дня. И дождь, и мамы дома нет, и Антошка пока не вернулся с дачи. Ну, разве не тоска!

Аля протянула руку, взяла из стопки новеньких учебников тот, что лежал сверху. Оказалось — «Математика».

Да… Как оно будет с этой математикой? Буквы Аля знала, можно сказать, по именам. А вот цифры — другое дело. Во-первых, их трудно писать. А во-вторых, просто напишешь — не отделаешься. Считать надо! Прибавлять, отнимать…

Аля раскрыла учебник — так, наугад, где сам раскрылся. Прочла: «У Антоши на столе было девять солдатиков. Один барабанщик, остальные пехотинцы. Сколько было пехотинцев?»

«У какого это Антоши?» — подумала Аля.

Ах да, так вот же он нарисован на картинке. Аля пригляделась и даже ойкнула от удивления. В учебнике математики на семьдесят седьмой странице была нарисована Антошкина комната, все, как на самом деле есть, — и диван такой же, как у Антошки, и аквариум с красными меченосцами, и старая с книгами этажерка, ну, словом, все-все. И сам Антошка был тут же. Он ползал под столом на четвереньках. Аля его окликнула. Антошка обернулся. Никакого сомнения, это был ее приятель Антон Водовозов, с которым они договорились сесть в классе рядом, даже если кому-нибудь и придет в голову дразниться.

— Как ты туда попал, Антошка? — воскликнула Аля. — Ты что, заколдованный?

— Иди, помоги искать солдатика, — своим обычным голосом сказал нарисованный Антошка, точно ничего странного не происходило.

— Как же я к тебе попаду, когда ты нарисованный, или заколдованный, или вообще, может, я тебя во сне вижу?

— Ладно тебе. Какое там во сне! Ты идешь или нет?

— Хо-ро-шо, — очень неуверенно сказала Аля. — Только как?

— Очень даже просто, — ответил вместо Антоши чей-то писклявый голосок. — Через мостик.

Рядом с Антошкой оказалась Единица ростом с самого Антона. Она помахала Але рукой, поклонилась и вдруг… вдруг перекинулась мостиком прямо к Але, и Аля сама не заметила, как перебежала по этому мостику и оказалась рядом с приятелем.

И сразу же не стало ни номеров, ни условий задач, не было никакой семьдесят седьмой страницы, а просто Антоша в своей комнате, а рядом Аля, а рядом… В том-то вот и дело, что рядом стояла Единица. Худенькая, с длинной шеей и маленькой головой, забавная, живая.

— Вот видишь, это совсем нетрудно, — сказала она.

— Что? — спросила Аля.

— Оказаться в математике, — пояснила Единица.

Антошка встал с колен и озабоченно посмотрел на Алю.

— Понимаешь, — сказал он, — потерялся пехотинец. А это очень плохо.

— Антош, жалко, конечно, что потерялся. Но он ведь солдат, он мужественный. С ним ничего плохого не случится. Ты не тревожься.

— Во-первых, плохой я командир, если о солдатах тревожиться не буду, — сказал Антон. — Мало ли в какую беду он может попасть.

— А во-вторых, — подхватила Единица, — условие задачи без этого солдата нарушается. Без него нельзя решить задачу. Ответ не сойдется. Вот какой это важный солдатик. Уж вы мне поверьте, я в математике четыреста лет служу.

— Ого! — изумилась Аля.

— Да, да, да! — опять сказала Единица. — Солдатика надо найти, иначе рухнет эта задача, очень важная задача на вычитание, а за нею следом — и другие, да-да-да, математика — наука стройная, и в учебнике все-все должно быть всегда там, где положено.

— Как это? — спросила Аля.

— Да так. Все цифры — на местах, все знаки — на местах. Все условия задач — каждое на своем месте. Порядок в учебнике должен быть, строгий порядок.

— А при чем же тут солдатик? — уже немного робея перед Единицей, спросила Аля.

— Очень даже при чем. В задаче что сказано? Было девять солдатиков. Так?

— Ну да, — согласилась Аля.

— Значит, и должно на столе стоять девять. А тут сколько?

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь. Восемь, сказала Аля.

— Вот видишь, — произнесла Единица с укором, точно Аля спрятала недостающего солдатика у себя в кармане.

Аля даже машинально сунула руку в карман. В кармане лежала пуговица.

— Солдатика необходимо отыскать. Потому что, когда в математике начинается беспорядок, тогда над людьми берут верх двойки. Объединяются в стаи и берут верх, — втолковывала им Единица.

Але, может, все это и показалось бы вздором, да вдруг в комнате распахнулось окно и в него влетело несколько странных красных гусей, которые закружились по комнате, не то с гоготом, не то с хохотом.

Аля пригляделась к гусям и вдруг обнаружила, что это не гуси вовсе, а цифры два, то есть самые настоящие двойки. Влетев в комнату и немного погоготав, «гуси» вылетели вон, а окно само собой захлопнулось.

— Вот видишь, — наставительно сказала Единица.

Антошка окончательно вылез из-под стола и встал с коленок.

— Нет, — сказал он, — нигде нет солдатика. Прямо не знаю, что делать.

— В таком положении дело оставаться не может, — сказала Единица. Как хотите, а необходимо отправиться на поиски. Ты не слышал, солдатик упал на пол или нет?

— Он бы звякнул, — сказал Антошка. — Он же металлический, а не какой-нибудь пластмассовый.

— Значит, кто-то просто незаметно унес его.

— Антош, может, это сделал Кляксич? — спросила Аля, вспомнив свои недавние приключения в Букваре.

Она подробно описала их Антоше в своих письмах.

— Вряд ли.

Это сказал не Антон, это произнесла Единица.

— Он все больше по тетрадкам норовит бегать, — продолжала она. Помарку и Описку подзуживает людям разные каверзы строить. В Математику ему не так-то легко пробраться.

— Ты-то что думаешь, Антон? — спросила Аля.

— Не знаю, Аль, — честно признался Антон. — Просто совсем ничего не понимаю.

— Я знаю одно, — сказала Единица. — Надо идти искать пехотинца и найти его во что бы то ни стало. Это наш долг перед учениками первого класса «Б» и перед наукой — математикой, — добавила она торжественно. Пошли.

Единица распахнула дверь из Антошкиной комнаты, но за дверью оказался вовсе не коридор его квартиры, где все еще продолжал жить друг детства трехколесный велосипед и были сделаны до самого потолка книжные полки. Нет. Дверь, открывшись со скрипом, выпустила всех троих на веселую, залитую солнцем лужайку. Дождя не было. И вообще было лето.

— А может быть… Может быть… — произнесла Единица задумчиво. Да-да-да. Вполне может быть. Он ведь любит аннулировать…