Евгений Наумов - Утро вечера мудренее

- Ну, ты показал высший класс пилотажа! - откуда-то вынырнул Генка Лысюра. - Утер всем нос... Конечно, без волшебства не обошлось? добавил он вкрадчиво.

Макар хотел бросить горделиво: "Обошлось!", как вдруг ему пришло в голову: "А верно, выиграл-то не я... Если бы не волшебство, что бы я отвечал на вопросы?" Он уже совсем забыл об этом, ему казалось, что именно он сам завоевал приз, сам отвечал на каверзные вопросы.

Ни к селу ни к городу вдруг вспомнилось, как мямлил он на первом турнире и даже не смог нарисовать какого-то несчастного морского конька. "А вот Живцов смог", - ужалила мысль.

Но Синицын постарался ее отогнать. "Нет, победил на турнире я, я один!" - упрямо сказал он сам себе и недружелюбно посмотрел на старосту.

- А тебе чего?

- Да я так просто, - заюлил тот. - В команде прямо ахали после каждого твоего ответа...

Макар недоверчиво покосился на него.

- Точно! А Поспелова... аж подпрыгивала!

- Подпрыгивала? - Синицын оживился, глаза его заблестели.

- Ну! - подтвердил Лысюра. - А Пономаренко говорит: может, "альбатросовцы" ему, то есть тебе, заранее все вопросы дали? Ты ведь прошлый раз им подыгрывал... А я говорю: дураки они круглые, что ли?

- Ну, а Поспелова, Поспелова? - не выдержал Макар.

- Что - Поспелова? - пожал плечами Лысюра. - Подпрыгивала...

Он остановился и с подозрением посмотрел на Макара.

- А чего ты про Поспелову спрашиваешь? Влюбился в нее, что ли?

- Скажешь тоже! - горячо запротестовал Макар, но покраснел так, что на глаза его даже слезы набежали. Лысюра загоготал, тыкая пальцем:

- Ага, все понятно! Жених и невеста замесили тесто!

- Я тебе дам тесто! - сжал кулаки Синицын.

Лысюра попятился. Все-таки волшебник, не стоит с ним связываться. А то еще превратит старосту в крокодила или царевну-лягушку, и будешь всю жизнь на кочке квакать, горючие слезы лить...

- Да я пошутил, ты что, не понимаешь?

- Хороши шутки, - Макар начал остывать. - Говори, да откусывай.

- Не кипятись, - успокаивал его Лысюра. - Какая может быть любовь в четвертом классе? Нам ведь на пионерском сборе объясняли, что среди пионеров может быть только дружба и взаимное уважение. У тебя ведь с Дашей дружба и взаимное уважение или только дружба без взаимного уважения?

- Почему без уважения? - задышал Макар. - У нас... уважение.

- Только уважение без дружбы? - разочарованно протянул Генка.

- Нет, дружба тоже есть... Уважение... с дружбой, - Синицын окончательно запутался и опять разозлился. - Да что ты ко мне пристал со своей дружбой и уважением? Иди спроси у Даши, если тебе так нужно.

Лысюра быстро огляделся.

Они стояли в вестибюле школы у большого окна. Никого уже не было, все разошлись после турнира. Несколько человек топтались во дворе, размахивая руками: наверное, спорили.

Глаза Генки хитро блеснули, он сказал с расстановкой:

- Она не только подпрыгивала...

- А что еще? - вскинулся Макар.

- Она сказала, что хотела бы дружить с тобой. Всю жизнь... до самой пенсии.

Синицын остолбенел. Он хотел что-то сказать и не смог.

- Что? - насторожился Лысюра. Он потирал руки. Вот это эффект! Теперь все ясно: Синицын хочет дружить с Поспеловой. И даже уважать ее. Хотя, по мнению Лысюры, уважать девчонок было не за что. Зря их избирают в совет отряда, не раз твердил он.

- Врешь! - наконец выдавил Синицын. Лысюра быстро провел по горлу ладонью, что должно было означать: будь спокоен, никаких сомнений. А как, как она сказала?

- Ну... как, - Генка многозначительно поднял одну бровь. - Очень просто. Так прямо и сказала.

- Так и сказала? Эх, Лысюра, ну и молодец ты! Не зря тебя назначили старостой.

Лысюра напыжился.

- Не назначили, а выбрали. Единогласно, понял?

Но Синицын не слушал его.

- Говори, чего хочешь? Ну! - напирал он.

- Я к тебе, понимаешь, с общественным делом, - многозначительно сообщил староста. Он вытащил из кармана печенье и захрустел им.

- С каким делом?

- Послезавтра все классы будут брать обязательство по сбору металлолома. Сколько, по-твоему, наш класс может собрать лома? А?

Синицын беспечно махнул рукой:

- Сколько соберем, столько и будет.

- Нет, так нельзя! - у Лысюры даже крошки изо рта полетели. Пускать дело на самотек! Наш класс должен собрать больше всех.

- Ну и соберем.

- Поможешь, значит? - обрадовался староста.

- А как же! - удивился Макар. - Все будут участвовать в мероприятии.

- Да я не об этом, - поморщился Генка. - Сколько тонн я могу назвать в обязательствах?

- Тонн? Да ведь ни один класс больше тонны никогда не собирал. Даже старшеклассники.

- Не мели ерунды, - нахмурился Лысюра. - Я думаю, если скажу, что дадим пять тонн, не поднимут на смех? А? - он беспокойно заглядывал в лицо Синицыну.

- Говори уж - десять! - бросил Макар.

Лысюра почесал в затылке.

- Десять? Десять... десять... - видно было, что цифра все больше и больше нравится ему. - Десять тонн! Обязуемся собрать десять тонн!

Синицын выпучил на него глаза.

- Да ты в своем уме? Слыханное ли дело - десять тонн! Где мы соберем столько?

- Как - где? Ты же только что обещал помочь! - он хитро подмигнул и сделал вид, что бормочет заклинания.

До Макара только теперь дошло, на какую помощь надеется староста.

- Вот так помощь! - ахнул он. - Да ведь все десять тонн мне придется давать.

- А тебе жалко для коллектива какого-то ржавого железа? - сплюнул Генка. - Большой труд - махнул рукой, крикнул: "тары-бары-растабары" - и готово!

- Для меня, положим, труд и небольшой, - поморщился Синицын. - Но ведь это будет нечестно, другие классы меньше наберут.

Лысюра подбоченился.

- Ах, нечестно? А сам-то ты честный? - и он кивнул на завоеванный Макаром приз, который тот держал под мышкой.

Синицын опустил голову.

- А если разобраться, то ничего нечестного тут нет, - успокоил его староста. - Каждый собирает столько, сколько может. Верно?

- Верно.

- Вот ты и дашь, сколько можешь, - он хлопнул Макара по плечу. Десять тонн можешь?

- Конечно, могу. Я и двадцать...

- Не, двадцать многовато, - закряхтел староста. - Заподозрят, что дело нечисто... то есть, что нечистая сила помогла.

- Какая я тебе нечистая сила? - возмутился Макар. - Каждое утро умываюсь. С мылом. Во!

- Да я не про тебя, - отвел глаза в сторону Генка. - В общем, так, Синицын. Даем тебе, как волшебнику, общественное поручение собрать десять тонн металлолома. Усек?

Макар махнул рукой.

- Ладно. Получишь свои десять тонн.

Ему не хотелось сейчас спорить со старостой класса. Жалко ему, что ли, какого-то металлолома? Да за такую новость он сколько угодно набросает Лысюре железяк!

Поспелова Даша хочет дружить с ним...

УТЮГИ ПОСЫПАЛИСЬ ГРАДОМ

На следующий день после уроков Лысюра объявил пятиминутное собрание класса.

- На повестке дня, - важно начал он, - сбор металлолома.