Евгений Наумов - Утро вечера мудренее

- На совесть сделано!

- Что да, то да!

Пашка Многолет прищурился:

- Значит, свою работу сделали и нашу захватили? Хотите показать, что мы слабаки? Втихую пораньше пришли... Мы так не уговаривались! По мордасам захотели?

К нему подошел Зина Живцов, сказал спокойно:

- Зачем ты так? Просто хотим помочь вам. Видишь, сегодня ночью были заморозки. Нужно спешить, а то деревья погибнут.

Пашка заглянул в его глаза, расслабился:

- Ну, раз так, ладно. Давайте вместе работать.

И работа закипела! Синицыну и Лысюре, стоявшим в нерешительности поодаль, казалось, что на их глазах происходит новое чудо: так же завихрялась между деревьями солома, один за другим укутывались голые стволы, только теперь в саду раздавались звонкие веселые голоса да под плывущими по воздуху охапками соломы мелькали ноги в брюках или чулках. Иногда охапки сталкивались, валились на землю, и тогда неудачники, хохоча от восторга, тузили друг друга. К ним подскакивали другие, начиналась куча мала.

Синицын подошел к Лысюре, дернул его за рукав:

- Давай и мы... - он кивнул, - поработаем. А то стоим, все на нас косятся.

- И пусть косятся! - мотнул головой Лысюра. - Что мы - мало сделали? Сто штук! Пусть попробуют столько укутать, а потом говорят, - он скривился, передразнивая кого-то: - "Нам чужой работы не надо, мы не тунеядцы..." Я ведь для коллектива старался, для своего класса...

Макар с удивлением слушал Генку. "Я старался, я, я..." Получается, что даже Синицын тут ни при чем, а чудо сотворил сам староста класса Лысюра, один, собственными натруженными руками, и никто ему при этом не помогал.

Тут открылась калитка и вошли Нина Борисовна и Егор Сергеевич. Они остановились в удивлении.

Нина Борисовна выглядела очень смешно: в синих спортивных брюках и синей куртке - совсем как старшеклассница.

- Смотрите, что делается! - зашумел ботаник. - А кое-кто боялся, что ребята еще спят. Они вон половину деревьев обработали. И как обработали! - он ходил по "волшебному" участку. - Идеально, просто идеально!

Нина Борисовна громко чихнула от налетевшей соломенной пыли. И увидела стоявших перед ней Лысюру и Синицына.

- Когда же вы успели сделать? Ведь сейчас только... - она взглянула на часы, - четверть одиннадцатого.

Лысюра смутился, но ненадолго.

- А наш класс пришел на час раньше! - выпалил он. - Свое задание выполнили, теперь вот... помогаем отстающим.

- Это же чудесно! - восхитилась Нина Борисовна. - А я думала, что за сегодня не управимся. Вы и не подозреваете, какие вы молодцы, - и она, полуобняв, увлекла за собой озадаченных таким оборотом Генку и Макара. - Мы-то, оказывается, опоздали! Но ничего, сейчас наверстаем.

ВСТРЕЧА С КОБРОЙ

Вечером Синицын столкнулся в подъезде нос к носу с Гошей Шурубурой. Тот шел, волоча за собой ранец прямо по ступеням. Одна лямка у ранца совсем оторвалась.

- Ага, попался! - притворно налетел на него Макар. Тот остановился, глядя исподлобья. С тех пор, как Гоша разбил волшебный стаканчик, он старался избегать Синицына.

- Да ты не бойся, - положил Макар руку ему на плечо. - Думаешь, я злюсь на тебя за то мороженое? Зря. У меня его сколько хочешь. Не веришь?

Гоша недоверчиво засопел.

- Угостить? Какое ты любишь?

Гоша что-то пробурчал и попытался протиснуться слева.

- Эскимо хочешь?

Шурубура метнулся вправо и полез вдоль перил вверх, перехватываясь руками. Но Синицын притиснул его к перилам.

- Постой, куда ты рвешься?

Гоша, пыхтя, напирал изо всех сил. Синицын вдруг перед самым его носом громко хлопнул в ладоши.

Тот остолбенел и не сводил глаз с раскрытой ладони Макара. А на ней плясал и кувыркался маленький-маленький клоун в пестрой одежде и длинном колпаке с кисточкой. Рядом с ним скакала крохотная собачонка и лаяла писклявым голосом.

Гоша медленно протянул к диковинному человечку палец. И клоун стал бить по пальцу длинной палкой, а собачка наскакивала на него и пыталась укусить. Гоша чувствовал легкое щекотание от ударов лилипута и размяк от невиданного зрелища.

- Где достал? - прошептал он чуть слышно.

Тут послышались шаги, заскрипела дверь подъезда. Макар сжал ладонь, и оба обернулись.

В подъезд пошла соседка Агафья Сидоровна, которую за сплетни и злой язык прозвали Коброй. Особенно не любила она детей, говорила, что они "кругом пакостят", и всячески старалась им досадить. Увидев ребят, она оживилась.

- Сейчас начнется, - Гоша схватил уцелевшую лямку ранца.

- Ага! - пронзительно завопила соседка. - Кучами в подъездах собираются! Пройти людям не дают! Курят, бумажки жгут! Пожары разводят!

И тут же спокойным деловитым тоном спросила:

- Ну-ка, что там спрятали? Несите сюда, показывайте.

Но видя, что ребята и не думают подходить к ней, опять перешла на крик:

- Сейчас милицию позову! Мигом заарестуют!

Ребята и рады были удрать на улицу, но Агафья Сидоровна стала в двери и подбоченилась. Мимо не проскочишь: она умела ловко и очень больно дергать за ухо.

Синицыну в голову неожиданно пришла счастливая мысль.

- Агафья Сидоровна, - умильно проговорил он. - У нас скоро турнир кавээн будет, так мы хотим пригласить вас почетным участником.

- Кто это - мы?

- Мы, пионеры четвертых классов.

- А чего мне делать там, на турнике вашем? - сварливо спросила она.

- Не на турнике, а на турнире, - поправил Макар. - Это соревнование такое: кто больше всех знает.

- А-а, - протянула она, смягчаясь. - Дело хорошее. Кто же вас надоумил, чертенят? Я ведь действительно много знаю, поучить вас могу...

- Вот-вот, - подхватил с невинным видом Синицын, чинно проходя мимо нее и держа за руку Гошу. - Потому и говорят, что вы все на свете про всех знаете.

- Ах ты сморчок! - вскипела Кобра. - Значит, я сплетница?

Растопырив руки, она кинулась на Синицына, но было поздно. Ребята бросились наутек. Сзади долго слышались крики Кобры.

- Куда же ты спрятал человечка? - спросил Гоша, отдышавшись. - Я тоже хочу этот фокус показывать.

- Никакой это не фокус, - мрачно сказал Синицын. - Волшебство одно, понимаешь?

- Жмешься, значит? - скривился Шурубура. - Ладно, попросишь и ты у меня что-нибудь. Мне отец обещал фонарик круглый достать, на сто метров бьет, даже посмотреть тебе не дам. И мороженое твое фокусное не надо: ешь, ешь, а в животе пусто.

- Это потому, что ты жадный, - упрекнул его Макар. - А фонариков таких я могу хоть десять штук достать.

- Ха-ха-ха... - начал было издевательским тоном Гоша, но поперхнулся. Синицын протягивал ему сверкающий новый фонарик.

- Тот самый... на три батарейки! - Гоша вытаращил глаза. Схватил его и начал осматривать. Нажал кнопку - и ослепительный сноп света ударил в сгущающуюся темноту.

- Мечта, - сказал Гоша унылым голосом.

- Бери насовсем, - разрешил Макар.