Алексей Пантелеев - Из старых записных книжек (1924-1947)

* * *

Екатерина Владимировна, учительница пения, кончившая консерваторию, о моей печке:

- Эта голландка, я вам скажу, прожорлива. По-настоящему если топить, на нее беремя два в день надо.

* * *

Старик продает на рынке бритву:

- Тупая?!! Ты посмотри! Ее ничеухтеньки точить не надо.

* * *

- Очень борзо вы ходите, Алексей Иванович.

* * *

Зацепский рынок:

- А ну, закуривай! Крепкие ароматные сигары! Один курит, трое с ног падают.

* * *

Слепой на рынке - с толстенной засаленной книгой на коленях. Водит по ней пальцами, как по гуслям.

- Гадаем служащим, рабочим и всем между прочим!

* * *

Объявление на стене:

"Одинокий на полтора месяца снимет КВАРТИРУ или ХОРОШИЙ УГОЛ. Оплата по соглашению. Плохих не предлагать".

* * *

Мороженщица:

- А вот кому! Есть сочное, дальневосточное!..

Бессмыслица? Заумь? А ведь звучит. И потому - годится, привлекает внимание. Совсем как у Маршака:

Апельсинное,

Керосинное

* * *

Пьяный в метро поет:

Я любила лейтенанта,

А потом политрука

А потом все выше, выше,

И дошла до пастуха

* * *

Веселый кочегар и мастер на все руки - Андрей Евграфович. Маленький, плотный, с роскошными буденновскими усами. Летом по воскресеньям ходит без пиджака, в подтяжках и при галстуке. Слегка выпивает, конечно. Кумир всех жильцов (главным образом жиличек, соседок). Чинит матрасы, вставляет стекла, замазывает на зиму оконные рамы, пилит и колет дрова...

* * *

На Зацепе.

- А вот кому - бывший костюм бывшего сукна бывшей Прохоровской мануфактуры!..

* * *

Там же. Мужик осматривает валенки.

- Валеночки законные.

* * *

Девушке снилось, что ей пришивают усы (шилом протыкают щеки).

* * *

Андрей Евграфович вставляет стекло в квартире Образцовых. Екатерина Владимировна, с которой они большие друзья, стоит рядом. Разговор "о политике". Апрель 1945 года. Идут бои за Берлин.

Он. Теперь их окружили. Теперь им выхода нет.

Она. Под землей-то, наверно, есть у них ход.

Он (небрежно и уверенно). Это-то есть...

* * *

"Солдатские слезы - страшная вещь".

В.Гюго

* * *

Аполлон Григорьев{444} писал, что, кто бывал и живал в Москве, но не знает таких ее частей, как Таганка и Замоскворечье, - тот по существу не знает Москвы... "Как в старом Риме Трастевере, может быть не без оснований, хвалится тем, что в нем сохранились старые римские типы, так Замоскворечье и Таганка могут похвалиться этим же преимуществом перед другими частями города-села, чудовищно-фантастического и вместе великолепно разросшегося и разметавшегося растения, называемого Москвою".

А ведь и сегодня, почти сто лет спустя, слова эти не потеряли силы. И в наши дни цветет это еще больше разросшееся и разметавшееся растение. И сегодня Таганка и Замоскворечье - больше чем другие районы Москвы - хранят ее старину, ее быт, язык, характеры и обычаи. В Питере после войны и блокады ничего подобного уже не будет. Ни Охты, ни Коломны, ни Песков, ни Гавани.

* * *

Там же, у Григорьева. В Замоскворечье "улицы и переулки расходились так свободно, что явным образом они росли, а не делались. Вы, пожалуй, в них заблудитесь, но хорошо заблудитесь".

Как это дивно сказано. До чего же я люблю хорошо заблудиться в Москве.

* * *

В метро. Аккуратненькая старушка сидит и держит билет двумя руками.

* * *

А что же вы не закусываете?

- Истинные таланты не закусывают, как верно заметил Николай Семенович Лесков.

* * *

Продавал что-то на рынке. Покупательница - деревенская женщина, отсчитав деньги, задержала последнюю пятирублевку и говорит:

- Пятерочкой почти, а? Как раз на поезд, на билет.

Хоть я и так задешево продал ей, а не мог не уважить, не почтить ее за это хорошее русское слово.

* * *

Часто вспоминаю московских просвирен и Альфиери на флорентийских рынках. С наслаждением часами толкаюсь по Зацепе, жадно слушаю. Почему именно здесь так чисто звучит московская речь, так густо насыщена она перцем, юмором, старыми и новыми прибаутками?!.

* * *

- Кто печенье жалает?!.

* * *

Ребячья клятва сорок пятого года:

- Честное под салютом!..

* * *

Продавцы мороженого у Павелецкого вокзала (их там, как и повсюду в Москве, целые тучи):

- Пара пять, пара пять, пара пять...

- А вот сливочное кому!

- Щиколадное кому! На чистом сахаре...

- Горяченького кому?

* * *

Кс. Мих. Жихарева:

- Не живу, а будто по сырым яйцам хожу.

На нервах.

* * *

Учитель черчения Трафарет Лекалович Линейкин.

* * *

Учительницы:

Кенгуру (фамилия Кнуру).

Швабра.

Евглена Зеленая.

* * *

Мальчик просит тетку дать почитать ему интересную книгу:

- Тетя Галя, ну дай. Хоть на два дня! Я даже - честное слово руками не дотронусь, буду страницы пинцетиком переворачивать.

* * *

Что лучше - знать или не знать? Вот идешь сказочным зимним подмосковным лесом. Слева стучит дятел, справа пищит и трещит какая-то незнакомая и потому очаровательно-таинственная птица. Знать, конечно, хорошо. Но ведь в детстве ничего не знаешь, все открываешь. И отчасти поэтому так прекрасен в эти годы мир.

* * *

У Толстого мужики говорят, как у Бунина:

- На бочкю сидит.

Соседи по губерниям.

* * *

У студентки гайморит. Ей сделали рентгентовский снимок. На снимке череп с дырками глаз и оскалом зубов.

Приятель попросил подарить ему карточку. Она, как всегда, цинично-остроумна:

- Вот, пожалуйста, - могу предложить. Гарантия за сходство с оригиналом на тысячу лет.

* * *

В Москве в "Форели" у Белорусского вокзала. Инвалид ссорится с кем-то.

- Уйди! Как солдату говорю: уйди! А то я твоей головой все стаканы перебью, не пожалею.

Официантка или уборщица, проходя мимо:

- Пей, дорогой, пей, не нервничай, береги свое здоровье.

* * *

На Зацепе. Пьяный торгует мандаринами.

- Откуда мандарины?

- Из Сочи привезены.

- Ну да!

- На рукаве повеситься - из Сочи. Я - человек гуманный, но в данном случае врать не буду.

* * *

Фамилия:

Северианов.

* * *

"Катя".

- Я же не пролетарий.

- Ты, Леничка, скорее всего люмпен.

- Какой люмпен?

* * *

"Зощенкизм" у Пушкина:

Я каждый день, восстав от сна,

Благодарю сердечно бога

За то, что в наши времена

Волшебников не так уж много.

* * *

Армянские фамилии:

Каяян и Айяян.

Грузин Попуридзе.

* * *

Страшный сон:

- Будто Вера Петровна взяла мой табель и все пятерки и четверки исправляет на тройки.

* * *

Эпиграф к "Кате" (глава "Октябрь 1917"):

"Был класс, да съездился".

В.Шульгин{447}

* * *

В некрасовские времена журналы еще не редактировали, а редижировали (смотри Панаеву).

* * *

Васька де Гама.

* * *

Завроно, бывшая учительница из поповен:

Филомофицкая.

* * *

Зацепский рынок.

Смуглый, похожий на Утесова, человек ходит, наигрывая на банджо, и продает отпечатанные на машинке (по 5 рублей штука) тексты песен.