Анатолий Петухов - Дай лапу, друг медведь !

- Андрюш! У меня что-то клевать перестало.

- А ты думал, что так до вечера хватать будут? - усмехнулся Андрюшка. - И то хорошо половили.

Борька, конечно, был согласен, что половили даже очень хорошо, но он недоумевал, почему окуни перестали брать. Не всех же выловили, омут-то большой!

- Окуни есть, - пояснил Андрюшка, - но тех, которые голодные были, мы уже достали. А остальные сытые, вот и не клюют.

Они продолбили еще несколько свежих лунок, однако настоящего клева больше не было. Вытащили по паре некрупных окуньков, и на этом рыбалку пришлось закончить.

- Андрюш, а ты расскажешь Валерке, как мы здорово здесь окуней таскали? - спросил Борька, когда они вышли на берег и отправились в деревню.

- Зачем?.. Я не люблю хвастать.

- А если он спросит, где мы были, ты что скажешь?

- Так и скажу - на рыбалке.

- Ну, а если он попросит, чтобы в другой раз и его с собой взяли, ты возьмешь?

- А ты? - в свою очередь спросил Андрюшка.

- Я бы... взял, - неуверенно ответил Борька. - Он ведь извинился. За то, что грязью тогда обрызгал.

Андрюшка долго молчал. Никто в школе не считал его злопамятным и мстительным, он умел прощать товарищам беззлобные обиды и насмешки жизнь в интернате приучила к этому. Но Валерку он до сих пор не простил.

- Не знаю, - сказал наконец Андрюшка. - Хоть он и извинился, но я ему не верю. Понадобилось на педсовете, вот и извинился. Вот если бы он от души, при ребятах...

Борька вспомнил, как Валерка, глядя куда-то в сторону, произнес: "Ты извини, больше такого не будет", и подумал, что Андрюшка прав. Наверное, прав.

30

В последнюю субботу ноября Валерка Гвоздев вел себя в школе несколько странно: он то и дело лез на глаза Андрюшке, и тот не раз ловил на себе его выжидающе-пристальный взгляд.

"Что-то хочет сказать, - догадался Андрюшка, - да духу не хватает".

После уроков, когда спускались по лестнице в раздевалку, Валерка опять оказался рядом.

- Сегодня утром охотники приехали, - тихо сказал он. - Те же, которые тогда раненого медведя искали.

- Ну и что? - с напускным безразличием спросил Андрюшка, хотя это известие насторожило его.

- Ничего. - Валерка опустил глаза. - Бородач тогда дедке Макару полтораста рублей обещал. За берлогу. Вот дедко и нашел им... С ним и уехали в лес на лошади, когда еще темно было. С собакой...

- К чему ты мне все это говоришь?

- Так... - Валерка потупился. - Может, думаю, интересно.

- "Интересно"!.. Еще три месяца назад знал, что дедко берлогу искать будет, а молчал.

- А что бы ты сделал, если бы я раньше сказал? - Валерка впервые за весь разговор поднял на Андрюшку глаза.

- Не знаю. Но теперь это все равно - пустой разговор.

В самом деле, что бы он, Андрюшка, сделал, если бы узнал раньше о готовящейся охоте? Лицензия у охотников, конечно, есть, охота на берлоге разрешена - все законно! Попробовал бы уговорить дедку Макара не искать берлогу? Но вряд ли из этого что-либо получилось бы: старику, наверное, самому интересно. Да и кто откажется от полутораста рублей?..

Борька, уже одетый, стоял у раздевалки. Андрюшка попросил его обождать еще немного и отправился в библиотеку. Валерка понял, что разговора не получится, оделся и вышел на улицу. На душе было тоскливо и пусто: он надеялся заинтересовать Андрюшку приездом охотников и - кто знает? - может, это было бы первым шагом к примирению. Но слабая надежда разбилась о равнодушие, с которым встретил Андрюшка Валеркино сообщение.

Однако в действительности дело обстояло иначе. Приезд охотников встревожил Андрюшку и Борьку, и они сразу, как только возвратились из школы, пошли к деду Макару. Старик оказался дома. Он сидел на печи, свесив сухие, бледные ноги, и курил цигарку.

- Чего скажете? - не особо приветливо спросил дед.

- Да вот узнать пришли, - смущенно начал Андрюшка. - Говорят, вы в лес ездили. С охотниками...

- Да пропади они пропадом, эти охотники! - неожиданно выкрикнул старик. - Леший пособил мне связаться с ними в недобрый час!.. Думал, правду настоящие. Бумажку - лицензию эту - показали, на деньги ихние, думали, позарюсь. Да мне тьфу те деньги!.. - Он в сердцах сплюнул на пол и бросил окурок в таз под умывальником.

Андрюшка и Борька переглянулись.

- Вы не расстраивайтесь, дедушка! - сказал Андрюшка. - Расскажите, чего получилось-то?

- Срамота одна получилась, вот что! - Глаза Макара горели возмущением, борода его тряслась. - Дорвались до берлоги, так сами хуже зверья... Медведиха лежала в берлоге-то. С медвежонками. Малый-то и выскочил первым. Я им кричу: погодите, не стреляйте! Да где там!.. Они как подняли пальбу - господи, будто война началась!

Кровь ударила Андрюшке в лицо, во рту пересохло.

- Зачем же вы им берлогу-то показали?!

- Откуда ж я знал, кто там лежит, медведь или медведиха? Да хоть бы и медведиха - бейте, коли документ есть. А медвежонков-то пошто? Переспали бы они зиму и пусть бы росли на здоровье!

- По закону нельзя медведицу стрелять, если у нее маленькие медвежата! - сказал Андрюшка. - Вы-то должны это знать.

Старик недоверчиво уставился на ребят:

- Такого закону не было. Ежели теперь так, а раньше не было.

- Мало ли, чего раньше! А теперь есть, - упрямо повторил Андрюшка. Мы точно знаем. Охотники-то где, уехали?

- Никуда не уехали. Я их в лесу оставил и лошадь пригнал на конюшню. Раз, говорю, совести у вас нету, вывозите как хотите! - Дед помолчал, потом тряхнул головой, будто отгоняя какую-то навязчивую мысль, и снова заговорил с жаром и болью: - Да хоть бы стрелять-то умели, чтобы зверя-то не мучить! Медвежонки на брюхе ползают, ревут, будто ребенки, кровища из них хлещет, подбитая медведиха землю когтями дерет и тоже ревет благим матом, а они палят, они палят!.. У меня от такого разбою в глазах помутилось.

Андрюшка схватил Борьку за рукав и, не дослушав старика, бросился вон из избы.

- Не-ет! Это им так не пройдет! - шептал он дрожащими губами. Бежим, Борька!..

- Куда... Бежать-то?

- В сельсовет! К участковому!.. Я и сам не знаю куда, но что-то надо делать!

31

Охотников нимало не встревожил уход разгневанного старика: они были уверены, что этот чокнутый дед ушел к лошади, которая была оставлена на поляне перед болотом. Да и куда он денется, если деньги ему еще не отданы! А до поляны медведицу и медвежат так и так надо выносить на себе: не прорубать же дорогу до самой берлоги.

День еще только начинался, и охотники не спешили. Сначала они хорошенько оглядели свои трофеи - медведицу и двух медвежат - и нашли, что медведица, конечно, мелкая и медвежата тоже малы, но зато шкуры у них - экстра! Мех густой и пышный. И все были несказанно довольны тем, что каждому достанется по шкуре.

Они развели костер, выпили коньяку "на кровях", плотно закусили, попили чаю. Бородач и Славик - так звали молодого охотника с выправкой спортсмена, владельца черной лайки, - решили нести медведицу на жерди, а толстяку предложили тащить волоком на веревке медвежат. Когда уже все приготовления были закончены и бородач со Славиком взялись за концы жерди, пропущенной между связанными лапами медведицы, толстяк, Георгий Дементьевич, неожиданно сказал: