Отфрид Пройслер - Крабат (Легенды старой мельницы)

- А что... Тонды нет? - спросил Крабат. Кто-то положил ему руку на плечо. Юро!

- Нет. Ты же видишь, его постель пуста. Ложись и постарайся уснуть!

Утром Крабат увидел Тонду. Уткнувшись лицом в пол, лежал он внизу у лестницы. Крабат не мог поверить, что Тонда умер. С плачем кинулся он к нему:

- Скажи что-нибудь, Тонда! Ну скажи!

- Встань, Крабат! - позвал его Михал. - И не плачь, слышишь, не плачь! Слезами тут не поможешь!

- Что с ним случилось? - не унимался Крабат.

Михал промолчал.

- Наверное, в темноте... Споткнулся...

- Может быть...

Крабат никак не мог прийти в себя. Пришлось Андрушу и Сташко отвести его наверх.

- Оставайся здесь! Внизу ты будешь только путаться под ногами!

Крабат присел на край постели. Что же дальше? Что дальше?..

После полудня еловый гроб вынесли из дверей мельницы и направились к Пустоши.

Там и похоронили.

*ГОД ВТОРОЙ*

ПО УСТАВУ ГИЛЬДИИ МЕЛЬНИКОВ

Мастер пропадал где-то и в последующие дни. В его отсутствие мельница стояла. Подмастерья то валялись на нарах, то жались к теплой печке. Ели мало, разговаривали неохотно. На постели Тонды, чистая, аккуратно сложенная, лежала одежда - брюки, рубашка, куртка, пояс, передник, сверху шапка. Юро принес вещи под вечер первого новогоднего дня. Парни старались не смотреть в ту сторону.

Крабат грустил по-прежнему, чувствовал себя одиноким и покинутым. Тонда ушел из жизни не случайно, это все чаще приходило ему в голову. Все тут что-то таят от него. Но что? Почему Тонда ему ничего не рассказал?

Вопросы, вопросы, вопросы... Да и безделье его угнетало целый день слоняйся без толку... Хоть бы уж работа какая!..

Один Юро был прежним. Трудился весь день как заведенный: топил печи, готовил, заботился, чтобы еда вовремя была на столе. Правда, зачастую она оставалась нетронутой.

Как-то утром Крабат столкнулся с Юро в сенях.

- Хочешь помочь? - спросил Юро. - Наколи мне щепок для растопки!

- Ладно!

Крабат вошел в кухню. У печки лежала вязанка сухих сосновых дров. Юро направился было к шкафу достать нож, но Крабат сказал, что у него есть свой.

- Тем лучше! Только смотри не порежься!

Крабат вынул нож. Казалось, от него исходит живительная сила. Впервые после новогодней ночи он почувствовал уверенность в себе.

Неслышно подошел Юро, заглянул через плечо.

- Ай да нож!.. А раньше я его у тебя не видел.

- Подарок...

- От девушки?

- Нет! От друга. Лучше его нет на всем белом свете! Никогда у меня такого больше не будет!

- Ты уверен?

- Да, уж в этом-то я уверен.

После смерти Тонды подмастерья решили выбрать старшим Ханцо. Тот согласился. Мастер все где-то пропадал. Так прошла неделя.

Вечером, когда уже укладывались спать и Крабат собирался было задуть фонарь, дверь вдруг распахнулась. На пороге стоял Мастер. Окинул взглядом комнату, но отсутствия Тонды словно бы не заметил.

- За работу!

Повернулся и исчез до утра. Отбросив одеяла, парни вскочили, начали поспешно одеваться.

- Быстрее! - торопил Ханцо. - Мастер ждать не любит! Вы ведь знаете!

Петар и Сташко кинулись к шлюзам. Остальные - за мешками с зерном. Как только с шумом и грохотом заработала мельница, у всех отлегло от сердца. Мельница мелет! Жизнь продолжается...

В полночь работа закончилась. Можно было идти спать. Поднявшись на чердак, они вдруг увидели: на месте Тонды кто-то спит! Хилый, бледный парнишка, узкоплечий, с рыжим чубом. Они окружили постель и нечаянно разбудили спящего, так же, как тогда, год назад, разбудили Крабата. Как и Крабат, при виде одиннадцати призраков с лицом и руками, обсыпанными мукой, Рыжий испугался.

- Не бойся! - успокоил его Михал. - Мы - подмастерья. Нас тебе нечего страшиться! Как тебя звать?

- Витко. А тебя?

- Михал. А это - Ханцо, наш Старшой. Это - мой двоюродный брат Мертен, а это Юро...

Утром Витко спустился к завтраку в одежде Тонды. Она пришлась ему впору. Паренек не расспрашивал, чьи это вещи. И хорошо, Крабату было так легче.

Вечером новый ученик, намаявшись за день с мучной пылью, уснул как убитый. А подмастерьям было приказано явиться в Черную комнату, прихватив с собой Крабата.

Мастер в черном плаще сидел за столом, на котором горели две свечи. Между ними лежали его тесак и треуголка, тоже черного цвета.

- Я велел вам сюда прийти, как того требует устав гильдии Мельников, - сказал он, когда все собрались. - Среди вас есть ученик? Выйди вперед!

Крабат поначалу не понял, что речь идет о нем. Но Петар подтолкнул его в бок, он спохватился и вышел.

- Твое имя?

- Крабат.

- Кто поручится?

- Я! - Ханцо вышел вперед и встал рядом с Крабатом. - Я ручаюсь за этого парня и за его имя.

- Один не в счет! - возразил Мастер.

- И я, - Михал встал по другую руку Крабата. - Один да один пара. Двоих поручителей хватит. Я ручаюсь за этого парня и за его имя.

Мастер и два поручителя вели разговор по особому ритуалу. Мастер спрашивал, где, когда, хорошо ли ученик Крабат освоил мукомольное дело. Они утверждали, что он уже овладел всеми тайнами ремесла.

- Вы можете за это поручиться?

- Можем.

- Раз так, то, согласно уставу гильдии Мельников, мы переводим ученика Крабата в подмастерья.

В подмастерья? Крабат подумал, что ослышался. Неужто его ученичество уже окончилось - сегодня, спустя лишь год?

Мастер поднялся, надел треуголку. Взяв тесак, подошел к Крабату. Притрагиваясь тесаком к его голове и плечам, произнес:

- По уставу гильдии Мельников, я твой Учитель и Мастер, в присутствии всех подмастерьев объявляю: ты больше не ученик. Теперь ты равный среди равных, подмастерье среди подмастерьев!

С этими словами он вручил Крабату тесак, чтобы тот носил его за поясом, как и все остальные подмастерья. С тем и отпустил,

Крабат был поражен. Чего-чего, а этого он никак не ожидал. Комнату Мастера он покинул последним.

В сенях на него вдруг набросили мешок, схватили за руки, за ноги.

- Тащи молоть! - Крабат узнал голос Андруша.

Он попытался вырваться. Да не тут-то было! С шумом и хохотом парни подтащили свою ношу к жерновам, опустили на мучной ларь, принялись мять да валять.

- Уж мы из тебя подмастерье сделаем! - кричал Андруш. Подмастерье без сучка, без задоринки!

Они катали Крабата как тесто, пихали, мяли, тузили кулаками. Раз кто-то сильно стукнул его по голове.

- Прекрати, Лышко! Нам его перемолоть надо, а не пришибить! Это был голос Ханцо.

Когда Крабата оставили в покое, он и вправду чувствовал себя так, словно побывал между жерновами. Петар снял мешок, а Сташко высыпал Крабату на голову горсть муки.

- Он перемолот, братья! - возвестил Андруш. - Теперь он подмастерье до мозга костей! И нам за него не стыдно!

- Ура! - закричали Петар и Сташко. Они с Андрушем были здесь заводилами. - Ура! Качать его!