Борис Раевский - У нас на дворе (рассказы)

А мужчины писали. Хмуро, сосредоточенно. И нет-нет, а каждый то и дело мысленно говорил с Алькой. И каждый думал: вот через пятнадцать лет они снова соберутся здесь. Какие еще сюрпризы готовит им судьба?!

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТИМКА

После уроков я бегом кинулся на волейбольную площадку. Опоздаешь займут место, потом жди.

Играем.

А рядом дом капитально ремонтировался. Точнее, он не ремонтировался, а заново строился. Еще летом содрали с него крышу, выломали все внутренние перегородки, окна, двери, полы и потолки - в общем, как говорят строители, вынули всю "начинку", всю "требуху". Остались только старинные могучие стены, толщиной, наверно, метра полтора. Будто не дом, а крепость. На эту трехэтажную кирпичную коробку, пустую внутри, теперь надстраивали еще два этажа.

И вот играем мы, вдруг слышим, на этой стройке шум какой-то, крики. Что случилось? Не придавило ли кого?

- Слетай-ка, - говорю Мишке из седьмого "б". - Выясни, что за скандал. Все равно ты пока на скамье запасных...

Ну, Мишка оставил портфель, побежал туда. Вскоре вернулся, смеется:

- Это Тимка! Опять бузу развел...

На площадке тоже стали смеяться. Потому что Тимку у нас вся школа знает. Да что там школа! Он даже в милиции известен. Прямо-таки знаменитость. Специалист по всяким историям и скандалам.

Ребята перемигиваются, кричат мне:

- Беги, выручай дружка! Не то опять влипнет!

Неохота мне с площадки уходить. Я как раз на четвертый номер переместился. Самое мое любимое место: у сетки, все мячи тебе идут. Гаси!

Но ничего не поделаешь. Надо Тимку вызволять.

- Становись, - кивнул я Мишке, а сам быстро натянул куртку и помчался на стройку.

* * *

Тимка - мой приятель. Уже давно, с пятого класса, мы дружим. Хотя, сказать по чести, дружить с Тимкой ой как трудно! Все у него не как у людей. Всюду он встревает.

Вот, например, волейбол. Пасует Тимка не ахти как и режет чаще всего в сетку. Но шумит!.. За всю команду!

- Аут!

- Сетка!

- Четвертый удар!

- Захват!

Голос у него пронзительный, как милицейская сирена. У Тимки всегда голос становится противно-визгливым, когда он волнуется.

Ребята злятся. Подумаешь, "борец за справедливость"! Судья всесоюзной категории! Лучше бы кидал точнее.

А Тимка спорит, горячится. Говорит-говорит, а сам вдруг на всем ходу глаза прикроет и так вот, зажмурившись, дальше чешет. Потом разлепит глаза, потом опять зажмурит. Как курица. Ребят это и смешило и раздражало. Из-за этой куриной привычки его так иногда и дразнили: "Тимка-курица".

А историй Тимкиных - не перечесть. Прямо какой-то "исторический ребенок", как однажды сказал наш физик.

Вот недавно, например. Слышит Тимка крик из соседней комнаты. И грохот какой-то. И звон, будто тарелки бьются.

- Опять налакался, идол? - кричит соседка. - Хоть бы забрали тебя, что ли! Нету никакого моего терпения!

А в той комнате Проскуряков живет, известный пьяница.

"Как бы он жену не изувечил", - встревожился Тимка.

Побежал в штаб дружины, как раз неподалеку, за углом.

- Накажите, - говорит, - этого пьяницу-буяницу. Из принципа!

У Тимки все "из принципа". Любимое его словечко.

Ну, привел дружинников. Хотят они пьяного Проскурякова в вытрезвитель забрать, а жена вдруг как бросится на Тимку:

- Чего, шкет, в мою семейную жизнь встреваешь?! Порушить мое счастье вознамерился? Ровно клоп, в кажную щель лезешь. К тебе это не касаемо, понял?

Тимка стоит как оплеванный. Вот так раз! Для нее старался, а она же и бранится!

Из-за этого "поперечного" характера однажды Тимку даже в милицию потащили. Пришел милиционер в школу, к директору, и говорит:

- Есть у вас такой ученик - Тимофей Горелых?

- Натворил что-нибудь? - насторожился директор.

- С финкой на одного гражданина кидался.

Директора аж в краску бросило. Ну, вызвали, конечно, Тимку. Прямо с урока сняли. Милиционер спрашивает:

- Было такое? Кидался ты с финкой на гражданина Мальцева в деревне Дудинка?

- Нет, - говорит Тимка. - Не кидался.

- То есть как не кидался? Вот же заявление от гражданина Мальцева...

- Не кидался, - говорит Тимка. - А так... слегка пригрозил... И вовсе не финкой, а перочинным ножиком...

Ну, в общем, выяснилась такая история. Тимка жил в этой Дудинке летом у бабушки. Однажды вечером идет он по дороге, видит, на обочине женщина сидит, охает, левой рукой за грудь держится.

- Вам плохо? - говорит Тимка.

- Заболела, - шепчет женщина. - В больницу бы... Однако не дойти...

А дорога пустынная, машины по ней редко ходят. Одна появилась, женщина подняла руку, но машина проскочила мимо, даже скорости не убавила. Потом грузовик мелькнул и тоже не остановился.

- Ладно! - нахмурился Тимка.

Стоит около женщины. Наконец из-за поворота "Волга" выскочила. Тимка сразу посреди дороги стал, руку, как регулировщик, поднял.

- Стой!

Машина, скрипнув тормозами, остановилась.

- Чего хулиганишь? - сердится водитель. - Сойди с дороги!

А Тимка:

- Вот женщина заболела. Свезите в больницу.

- Не по пути, - говорит водитель. - И вообще... Может, у нее заразное. Тут спецтранспорт нужен.

Хочет ехать дальше. А Тимка не уходит с дороги.

- Вы обязаны, - говорит, - отвезти. Как вам не стыдно!

- Ты, сосунок, меня не стыди! - рассердился водитель. - Я тебя знаю. У бабки Анфисы живешь. Вот я ей пожалуюсь. А ну, с дороги!..

Тогда Тимка вынул из кармана нож, открыл лезвие...

- Ты что? Убьешь меня? - усмехается водитель. Но сам, между прочим, побледнел.

- Убивать не буду, - говорит Тимка. - А шину проколю. Из принципа проколю. Честное пионерское...

- Хулиган ты, а не пионер! - раскипятился водитель. - Я жаловаться буду!

Но, в общем, все-таки отвез больную.

...Выслушали милиционер и директор эту историю, переглянулись.

- Н-да, - говорит директор. - Однако... Все-таки... Если все будут за ножи хвататься...

- Угрожать запрещено, даже словами. А тем более холодным оружием, говорит милиционер. - Придется тебе проследовать...

Отвел Тимку в отделение. Долго там беседовали с ним. В конце концов взяли слово, что больше ножом махать не будет. Отпустили...

Да мало ли подобных "подвигов" числилось за Тимкой?! У него прямо-таки талант такой особый: обязательно, хоть раз в неделю, да впутаться в какую-нибудь историю. "Исторический ребенок"! И совсем не все Тимкины дела оканчивались благополучно.

Однажды, на майские праздники, спускался Тимка по своей лестнице. Подошел к четырнадцатой квартире, уже руку поднял, чтобы позвонить - там у него дружок, Володька, жил, - да вспомнил, что Володька вместе с родителями на собственном "москвиче" в Ригу укатил.

Хотел дальше вниз идти, вдруг слышит: за дверью - голоса. Тихие, приглушенные голоса...

Вот номер! Кто бы это? Ведь у Володьки в квартире никого не осталось? Факт! Пустая квартира...