Сергей Баруздин - Собрание сочинений (Том 2)

- Тебе все свезти да свезти! - возмутился Максим. - Ты и грибы небось не для себя, а для рынка собираешь.

- А что ж! - призналась Оля. - Мамка поедет на базар, знаешь, сколько денег привезет. Платье новое мне справит. У меня тоже одни белые, штук сорок!

"Почему-то моя мамка грибы для продажи не собирает, - подумал Сенька и тут же спохватился. - Опять я..."

Тем временем все ребята напали на Олю, и Сеньке даже стало жалко ее.

- Она не виновата, если мать торгует, - сказал он.

- Защищаешь потому, что у тебя самого мать такая! - зло сказал Серега. - Вот и торгуйте вместе своим козьим сыром! А мы пошли!

Серега двинулся к мосточку, за ним пошли Леша и Оля.

И только Максим дружески похлопал Сеньку по плечу:

- Ты не серчай! Верно он говорит! Сушковы - известные торговцы, как бабка твоя была. А мать у тебя хорошая, только несознательная. Пока!

"Вот и он сказал, что мамка несознательная", - с горечью подумал Сенька.

И уж от самого мосточка донеслись до него слова Максима Копылова:

- Зря ты, Серега, мальца обидел. Подрастет - сам поймет. А сейчас что ж ему, с матерью воевать? Не по Сеньке шапка!

"Почему шапка? - не понял Сенька и даже голову потрогал. - Никакой шапки у меня нет, и кепку я дома оставил. А Максим говорит: не по мне шапка!"

4

Дома Сенька застал только Митю. Брат заехал перекусить. Мать еще не вернулась.

- Ну как, козовод, дела? - весело спросил брат.

- Вот, съела, - сказал Сенька и показал потрепанную книжку.

- Как бы эта коза всех нас не слопала, - сказал Митя, и Сенька не понял, шутит он или нет.

Настроение у Сеньки испортилось, а когда приехала мать, и совсем стало худым.

Яблок она продала всего лишь половину и сказала, что завтра к вечеру поедет вместе с Сенькой.

- В две руки быстрее, да и тяжело мне одной, сынок!

- Мне книжки надо купить для второго класса и тетради. Скоро в школу, - сказал Сенька.

- Освободимся пораньше и купим, - пообещала мать.

Сенька подумал-подумал и решил уцепиться за последнюю соломинку:

- А Катька как же?

- С утра, сынок, попасешь, а потом возле дома привяжем, - сказала мать. - Разок и здесь погуляет.

Хочешь не хочешь, придется ехать. И коза не спасла!

"Ну и пусть, - решил Сенька. - Это завтра. А сегодня чего думать! Пойду-ка гулять".

Пока мать возилась в чулане, Сенька выбежал на улицу. Поблизости ребят не оказалось, и он направился в конец деревни. Там у машинного двора наверняка кто-нибудь есть.

Возле конюшни он заметил несколько старших мальчишек, которые распрягали лошадей. Был среди них и Максим. Сенька подошел.

- Ребят не видел? - спросил он у Копылова.

- А чего они тебе? - ответил Максим, выводя лошадь из оглоблей. Тпру-у!

- Да так просто. Поиграть.

- Хочешь с нами коней купать? - предложил Максим. - Ты на лошади-то когда сидел?

- Сидел, - соврал Сенька, хотя на самом деле только мечтал об этом.

На тракторе он ездил, на машине катался, а вот верхом никогда. Однажды, правда, Митя посадил его на лошадь, да, как на грех, мать поблизости оказалась. Подбежала и сняла Сеньку: "Что ты! Разобьется он, маленький!"

Максим протянул Сеньке поводья, а сам пошел в конюшню спросить.

Из ворот вышел однорукий дядя Яков, недоверчиво оглядел Сеньку с головы до ног, почесал нос:

- Ну что ж, валяй! Да смотри лошадь не раздави! Велик больно!

Конюх легко подхватил Сеньку одной рукой и посадил на серую кобылу.

- Держись, брат! В старое время кавалерист бы из тебя вышел добрый! торжественно произнес дядя Яков и протянул Сеньке ремень. - Ну ничего! Наездником будешь в цирке.

Сенька сидел, широко расставив ноги, и блаженно улыбался. Большего счастья он еще не испытывал.

- Н-н-но! - крикнул Копылов и подтолкнул свою лошадь ногами.

И Сенька, шлепнув по бокам серой кобылы босыми пятками, крикнул:

- Но!

Лошадь послушно двинулась. Ехали впятером: Максим, еще трое пятиклассников и Сенька. Ремень в Сенькиных руках дрожал, сам он неудобно подпрыгивал на широкой спине лошади и испуганно нагибал голову при каждом ударе лошадиного хвоста. А хвост у кобылы оказался, как назло, ужасно длинным и чуть не доставал до Сенькиной спины.

Но вот Сенька постепенно приноровился к ходу лошади и, подпрыгивая в такт ее шагам, устроился поудобнее, не так, как в начале пути.

- Ну как? - спросил на ходу Максим. - Жив?

- Жив! - радостно ответил Сенька и вдруг подумал: "Как же я с нее слезу?"

Купали лошадей почти у самой плотины. Там, где скот протоптал спуск к воде. Когда подъехали к речке, ребята ловко соскочили с лошадей и сразу повели их в воду.

Сенька тоже задрал левую ногу назад и ловко скатился по гладкому кобыльему боку на землю. Получилось, что он спрыгнул, и довольно неплохо. Потом взял кобылу под уздцы и повел в речку, вовсе забыв раздеться.

- Ты бы штаны снял или хоть засучил, - посоветовал кто-то из ребят.

- Ничего, - бойко сказал Сенька, которому уже нечего было терять: он стоял по колено в воде. Брюки его промокли и надувались, как резиновые камеры.

Пока мыли лошадей, не заметили, как огромная черная туча заслонила небо. Поднялся сильный ветер, взметнувший клубы пыли и песка, страшно зашумели деревья. Где-то сверкнула молния.

- Заканчивай! Кажется, гроза будет! - поторопил Сеньку Копылов.

Когда вывели лошадей из воды, ветер усилился. Молния сверкнула еще ближе, над лесом. Треснула и с грохотом свалилась на плотину кривая березка.

Сенька пытался забраться на мокрую, скользкую спину лошади, но кобыла дергала задом, и Сенька отскакивал в сторону, чтоб не попасть ей под ноги. Пришлось ребятам помочь - взгромоздить Сеньку на лошадь.

Обратно поехали мелкой рысью...

И это испытание Сенька выдержал с честью. Он не видел ни молнии, ни дождя, ни ветра, ломавшего ветви деревьев.

Что ему гроза, когда он мчался на лошади, ничуть не отставая от старших ребят!

Из конюшни Сенька бежал домой в полной темноте, под косым ливнем. На глазах у него повалилось еще несколько деревьев. Ветер гнал по проводам, от столба к столбу, сломанные ветви. Настоящая буря!

Взбежав на крыльцо своего дома, Сенька остановился, перевел дух и спокойно, с видом собственного достоинства переступил порог. И пожалуй, дома его приняли бы за настоящего водяного, если бы не Сенькино лицо, на котором царило полное блаженство.

- Боже ты мой! Где ты пропадал? Мы здесь с ума посходили! - бросилась к Сеньке мать.

И даже Митя с отцом не выдержали.

- Хорош! - произнесли они в один голос.

- Мы лошадей купали! - сказал Сенька нарочито равнодушным тоном, словно всю жизнь только и занимался этим делом. И пояснил: - На Гремянке.

- Каких лошадей? Зачем? С кем? - хлопотала вокруг Сеньки мать. Ногу-то, ногу подними! Дай штаны снять!

- Известно, совхозных, - сказал Сенька. - С ребятами. Нам дядя Яков поручил.