Северин Подольский - Синоптик

– Вы продали американцам пустышку, господин Фляйшман! Лучше подумайте, что Вы им скажете – Ипполит Пантелеевич уже оправился от наезда, этого настырного существа.

Карлик задумался. Было, похоже, что Шептун не врал, тем более, что за всю дорогу, пока Рокотан тащил камень, тот подозрительно молчал, не отзываясь на пароли. На агентов ЦРУ, которые шли по его следу, ему было решительно наплевать, Так как полученные от Дюбера деньги, он так и не смог конвертировать в энергию. Американские купюры были вроде как подлинные, но генератор заткнулся почти сразу, не обнаружив эквивалента. «Надо было брать евро, иены или, на худой конец, российские рубли» – задним умом размышлял сейчас Рокотан.

– Ладно, Устин, отдыхай, а я пошел! Провожать не обязательно – Ипполит плотнее запахнул армейскую курточку и двинулся вниз, по еле заметной лесной тропинке.

«Тебе же в Минск «сорок семь» заказана дорога! Что ты задумал, Шива Двуязыкий?» – Рокотан, выкинув пустую пачку сигарет и, вытащив из нагрудного кармана трубку, долго смотрел тому вслед…

Федор Карлович положил себе на рабочий стол два личных дела. Оба были в добротных картонных переплетах, он открыл то, что лежало сверху: «Аристарх Петрович Ярких. Специальный агент Отдела безопасности Директории, специалист высшей категории» – и чувство вины перед одним из лучших своих оперативников вновь накатило на стареющего с годами шефа.

Увлечение мифологией мира пятой Земли слишком далеко завело Аристарха. И в этом не было бы ничего криминального, многие жители Директории, ввиду скупой и академичной мифологии собственного мира, тайно почитывали книжки и посматривали кинофильмы, тайком привезенные с «пятого» мира.

Степан Махлюк, например, втихаря подтаскивал из своих «командировок» коньяк. И чего там греха таить, угощал всех сотрудников Отдела, включая и самого шефа. Но Аристарх давно вышел за рамки чтения мифологии, он строил на ней всю оперативную работу и в какой-то момент заигрался парень. Мало того, он и всех жителей Директории стал считать выходцами из далекой и загадочной Этрурии. Конечно, Аристарх Петрович был специалистом в этой области, но все же, подавляющее большинство сотрудников Отдела считали его чудаком. Одна лишь Николь Николаевна слушала его байки, широко раскрыв рот.

«Злоупотребление служебным положением» – вот тот вердикт, который вынес ему лично Директор, назначив два года исправительных работ в темнице Директории. Впрочем, специальным Указом, Директор вскоре заменил наказание условным сроком, но тут уж сам Аристарх опротестовал помилование, изъявив желание отсидеть в темнице и одновременно понаблюдать там за Анунакием.

Сотрудники хоть и покрутили пальцем у виска, но в душе согласились, что лучшего способа раскусить Анунакия, все-таки не существовало.

Вздохнув, шеф открыл вторую папку: «Анунакий Семенович Чужих. Специалист первой категории синоптической службы. Соучастник ряда преступлений против человечности. На контакт с товарищами по темнице идет неохотно…» – шеф пробежал рассеянным взглядом по первым строчкам личного дела второй папки.

Эту папку можно было бы и не открывать, ничего нового там не добавилось, но на руках у Федора Карловича была копия разрешения на посещение сокамерника Анунакия, некоего Устина Силантьевича Фляйшмана, подписанная самим Директором. Посещение узников темницы было делом таким незаурядным, что шеф взял его под свой личный контроль. Экспертиза почти на сто процентов подтвердила подлинность подписи Директора и этим привела в полное замешательство Федора Карловича.

Странным было уже то, что сам Устин Силантьевич Фляйшман, за примерное поведение был освобожден еще два месяца тому назад. Вопросы вызывали и отсутствие личного дела господина Фляйшмана, включая протоколы его допросов и собственно статья, по которой он отбывал наказание. Такого разгильдяйства со стороны службы наказаний он не ожидал и хотел на эту тему серьезно поговорить с Директором. Но чуть позже…

Из папки выпала очень короткая докладная записка Сары Александровны, которую она успела приложить к делу, перед самым убытием в командировку в пятый Минск.

«Доминик Фомич Хвостовский» и «Драган Янович Зубович», на которых были выписаны пропуска в темницу, поселились в номере люкс отеля «Малахитовая шкатулка» – этот абзац был набран на компьютере.

«Странные парни. Доминик Фомич никогда не снимает обувь, а Драган Янович, неизменно и всюду носит на носу очки с темными стеклами. В общении с персоналом отеля ведут себя на редкость неучтиво» – это было дописано уже рукой Сары.

«Надо безотлагательно заняться этим делом!» – размышляя, шеф побрел в сторону буфета. По овальному и спиралевидному коридору уже появились первые сотрудники, спешащие на обед. За время своих длительных командировок, проведенных им на пятой Земле, Федор Карлович почти отвык от полуобнаженного вида одномирян и в последнее время стал немного стесняться своего дряхлеющего оригинального тела.

«Ты, Карлыч, как-то «оземлепятился» – пошутил однажды по этому поводу его заместитель, Степан Павлович Махлюк.

«Ты сам, Степан, «оземлепятился» – подумал тогда шеф, уловив знакомый выхлоп дорогого коньяка, который довольно часто витал вокруг его заместителя.

Взяв на раздаче две чашки кофе и четыре булочки, которые были жалкими подобиями тех, которые он любил покупать в «пятом» Минске, Федор Карлович присел за дальний столик, за которым доедал свой обед Махлюк.

– Потянешь, Карлыч? – Степан кивнул под стол, где у него в руках томилась еще не завинченная емкость.

– А, давай! – шеф давно перешел со своим заместителем на доверительные отношения, а кроме того их связывала не одна успешно проведенная операция в соседних мирах. А флягу он узнал, это была знаменитая баклажка Аристарха Петровича, которая вмещала в три раза больше спиртного, чем это могло показаться с первого раза неискушенному собеседнику.

– Кстати, вот информация по визитерам – Степан подтолкнул в сторону шефа смятую пластиковую карточку.

– Читал? – строго посмотрел на своего подчиненного Федор Карлович.

– На моем аппарате такую рвань не прочтешь. Тут нужна спецтехника – с легкой обидой в голосе ответил Степан, удивившись такой постановке вопроса. Хотя понять шефа было можно, назревал катаклизм и все службы пытались перевести стрелки на их Отдел. Хотя справедливости ради надо было отметить, что общий надзор за Шептуном был все же в их компетенции.

Федор Карлович достал свою знаменитую на весь Отдел универсальную губную гармошку, и несколько раз протянув о край стола мятый пластик, вставил карточку в специальное гнездо, скрытое в корпусе этого удивительного инструмента.