Евгения Пастернак - Открытый финал

У Захара потеплело на душе. Он не очень любил тетю Олю, особенно после ее шокового звонка с сообщением, что мама в больнице. Но хорошо, что есть человек, который переживает.

– Часто она к тебе приезжает? – спросил он.

– Ну что ты, она же очень занята, – объяснила мама. – И ехать через весь город…

Уже через три минуты рассказа о том, как непросто живется тете Оле, Захар затосковал. Ходячая проблема. Как только мама с ней общается!

В пять минут шестого дядя Миша вошел в палату со снимками в тонких руках. Белый халат сидел на нем безукоризненно, без единой складочки. Гость кивнул маме, пожал Захару руку.

Захар вспыхнул как спичка.

– У вас прекрасная динамика, – сказал дядя Миша, – вам уже неделю как можно ходить.

– Да, доктор, – покорно сказала мама.

– Есть специальные упражнения, их нужно будет делать каждый день. Вам об этом говорили?

– Да, доктор.

– Вы делаете?

На глаза мамы навернулись слезы.

– Вы делаете? – жестко спросил дядя Миша.

Мама разрыдалась.

Захар кинулся ее обнимать.

– Я не хотела тебе говорить, – всхлипнула мама, – но я все равно ходить больше не смогу. А эти упражнения… Эти врачи… Зачем я буду мучиться, если все равно не смогу…

– Послушайте, вы вполне в состоянии…

Мама заплакала еще безнадежнее:

– Не нужно меня утешать…

– Так, – перебил мамины всхлипы дядя Миша, – Захар, иди погуляй.

Тон у него был, как тогда, в походе. Захар подчинился беспрекословно.

Он поболтался по холлу, а потом спустился на парковку, где в машине ждал папа.

– Ну, как она? – спросил отец, не отрываясь от планшета.

– Говорит, что не будет больше ходить. И вообще. Страдает.

Папа нахмурился и выудил смартфон из барсетки.

– Алло, Миш… Что там? – долгая пауза. – Понятно.

Отец нажал кнопку отбоя с таким видом, как будто раздавил вредное насекомое.

– Все у нее будет нормально! – сказал он резко. – Миша грозится поставить ее на ноги за неделю. Максимум две.

– А он сможет? – обрадовался Захар.

– Он людей с компрессионным переломом позвоночника в строй возвращал.

Захар не знал, что такое «компрессионный перелом», но по папиному тону понял, что дядя Миша неимоверно крут.

– А пока, – продолжил отец, – я ей найму домработницу. И круглосуточную сиделку.

– Круглосуточную? – напрягся Захар. – А где она спать будет? У нас всего две комнаты… В мамину она точно не поместится.

– Слушай, – у папы был такой вид, как будто он наконец решился на что-то важное, – давай ты у нас поживешь. Тебе же твоя комната нравится?

Захар неуверенно кивнул.

– Отлично. Значит, заедем сегодня к вам, перевезем твои вещи.

– Какие вещи?

– Ну… одежду, учебники… Или учебники ты в школе получишь? Кстати, рядом с нашим поселком отличная школа, будешь учиться там. Я уже договорился.

У Захара слегка зазвенело в голове.

– А мама? – спросил он.

– Я же говорю, – отец стал слегка раздражаться, – пока за ней присмотрят, а потом она на ноги станет, сама о себе заботиться сможет.

– Но я… – Захар чувствовал, что все это неправильно, но никак не мог подобрать нужных слов. – Я буду скучать.

– Что-то ты за лето не часто по ней скучал, – проворчал папа. – Но если вдруг соскучишься, буду возить тебя в гости. Хоть каждый день. Значит, договорились…

Последняя фраза не была вопросом. Захару становилось все муторнее. К счастью, тут у папы заверещал телефон. Он ответил, внимательно выслушал кого-то и сказал:

– Иди. Миша с мамой ждут.

Дядю Мишу – мрачного и сосредоточенного – Захар встретил в коридоре.

– Так, – сказал врач, – я попытался твоей матери вправить мозги. Вроде получилось, но я не уверен, что это надолго. Ее нужно постоянно держать в тонусе.

Захар облизал пересохшие губы и кивнул.

– Будет жаловаться – не жалеть! – отдавал приказы дядя Миша. – Будет сачковать – заставлять работать! Я тебе распишу все упражнения. Выполнять строго по графику! Перерыв – не больше двух часов.

– Но я, – растерянно сказал Захар, – не смогу. Папа меня к себе забирает. С мамой сиделка будет, вы ей график отдайте.

Дядя Миша уставился на Захара, как будто впервые его увидел.

– Сиделка, – глухо произнес он. – Понятно…

И быстро ушел по коридору.

К маме Захар заходить не стал, сразу пошел к отцу. Тот ожесточенно спорил с кем-то по телефону.

– Мало того, что она мне полжизни отравила, так еще и ему… Нет, я сказал!.. А я отец!

Заметив Захара, папа буркнул: «Я перезвоню» и включил зажигание.

Все дорогу до Захарова дома отец преувеличенно бодро мечтал, как Захар со Стефой будут ходить в одну школу, как они все вместе будут строить снежную крепость во дворе, а на Новый год украсят пихту, которая растет за гаражом. Захар молчал, слушая, как в голове все больше нарастает гулкий звон.

Наконец папа остановил машину у подъезда и спросил:

– Сам все принесешь или помочь?

Захар выбрался на тротуар и только после этого ответил:

– Я остаюсь с мамой.

– Зачем? – нервно спросил отец.

– Я должен. Без меня она на ноги не встанет.

– Она и с тобой не встанет! – в голосе папы звучало отчаяние. – И тебе заодно жизнь сломает! Уж поверь мне! Я, взрослый мужик, начал жить только тогда, когда от этой амебы сбежал!..

В этот момент в черепной коробке Захара что-то окончательно сломалось. Он смотрел на белое от бешенства папино лицо, но слышал только «Амеба! Амеба!». И еще почему-то «Блоха!». Захар развернулся и убежал в подъезд.

Дома он включил все лампочки, врубил телек и радио на кухне – чтобы заглушить звон в голове. Метался по квартире, бесцельно открывал и закрывал шкафы и выдвигал полки, пока не наткнулся на коробку шоколадных конфет. Конфеты были старые, покрытые подозрительным белым налетом, но Захар принялся лихорадочно запихивать их в рот и не успокоился, пока коробка не опустела.

С удивлением понял, что звон в голове утих. Нашел в телефоне номер дяди Миши и набрал его.

– Это Захар, – сказал он. – Вы можете мне продиктовать график упражнений для мамы?

Дядя Миша не удивился.

– Диктовать долго, – сказал он. – Я вбил в файл. Пришли свой мейл эсэмэской!

Захар не собирался возвращаться на танцы. Он хотел перейти в борьбу, Виктор еще в походе обещал его взять в свою группу.

В танцевальный зал Захар пришел с единственной целью – забрать вещи. Завис, болтая с пацанами, и… машинально переоделся. Туфли, пролежавшие все лето в шкафчике, ощутимо поджимали.

«Ладно, – подумал Захар, – потанцую, а потом скажу, что ухожу».

– Сегодня устроим вводную тренировку, – объявила тренер Марина. – Но физически будет тяжело. Готовьтесь.

Через сорок минут маленький Генка взвыл и сел под станок. Захар оглянулся на звук, и обнаружил за собой несчастных полудохлых пацанов малинового цвета.