Артем Патрикеев - Детство Кикимоши

Все посмотрели на Чернопупыря. Тот сразу весь как-то съежился, как будто сдулся, и, запинаясь, стал оправдываться:

– Так я же вроде… почти, как бы это сказать, внимательно изучал обстановку, выглядывал, высматривал… Черт знает, что такое получилось!

– Черт-то знает, – перебил старик, – а вот ты, видимо, нет. За такой промах ты лишаешься права посещать наше собрание и воровать детей в течение двух лет!

Чернопупырь хотел что-то сказать, но грозный взгляд старика остудил его пыл. Пятясь и кланяясь, Чернопупырь вышел из комнаты.

Тишина стояла гробовая.

– Что предлагаешь ты, Всевидящий Глаз? Кто же ее с такой белой душой возьмет теперь в обучение? – обратился старик к моему провожатому. Тот поднялся и сказал:

– Ее имя – Кикимоша, я это вижу, и сомнений быть не может. Я прошу дать ее мне в обучение.

Всевидящий Глаз сел. Старик, хитро прищурившись, посмотрел на него и произнес:

– Возражения есть?

Все промолчали.

– Считаем решение принятым единогласно. Отныне тебя зовут Кикимоша, – обратился старик ко мне, – А обучать тебя будет Всевидящий Глаз. Спасибо всем за присутствие, можете отдыхать и творить вредные дела.

Все стали подниматься со своих мест, кланяться и, пятясь, выходить из комнаты.

– А ты, Всевидящий Глаз, задержись, – тихо проговорил старик.

Это звучало не как просьба, а как приказ. Я тоже осталась стоять на своем месте, не понимая, что нужно делать.

– Ты еще ни разу не брал учеников, – начал свою речь старый колдун. – Твоя душа не так черна, как наши, тебя тоже сделали колдуном по ошибке, и все же ты очень искусен в колдовстве, звери тебе помогают, погода иногда слушается. Ты взял Кикимошу, чтобы сделать ее доброй и хорошей? – Он не стал ждать ответа. – Надеюсь, что нет. Но я буду внимательно за вами наблюдать, будь спокоен.

Очертания старого колдуна стали бледнеть, и через мгновение он растворился в воздухе.

– Спасибо и на этом, – буркнул Всевидящий Глаз и улыбаясь посмотрел на меня. – Надеюсь, мы повеселимся на славу. Пойдем, я покажу, где ты будешь жить.

Я следовала за моим учителем, держась за его одеяние, которое напоминало то ли плащ, то ли длинное платье абсолютно черного цвета. На дорогу смотреть было некогда, и потому, когда мы дошли до тропинки, идущей по болоту, я оступилась и хряпнулась носом в противную грязную тину. Мой провожатый успел сделать еще пару шагов, прежде чем заметил, что что-то не так, и обернулся.

– Ах, я и забыл, что ты такая маленькая, – довольно весело сказал он и вытащил меня из болотной жижи. – Надеюсь, не ушиблась? – спросил он и тут же рассмеялся, увидев, какое у меня грязное и обиженное лицо.

Но и я в долгу не осталась, тряхнула своими длинными волосами так, что вся грязь с них полетела на него, испачкав с головы до ног. Я думала, что он обидится, но ничего подобного, он только рассмеялся еще громче и сказал:

– Молодец, в обиду себя не даешь. Грязь снаружи – это ерунда, главное, смотри, чтобы грязь не забралась внутрь.

Я подумала: «Куда это – внутрь?» и стала рассматривать свое платьице. Конечно же, я вся изнутри грязная, эта мутная жижа везде лазеечку найдет. Вся шея и живот у меня были черными и противными. Я уже собиралась зареветь.

– Ничего, ничего, – успокаивал меня Всевидящий Глаз. – Сейчас отмоешься и будешь как новенькая. Хотя ты и есть новенькая, – сказал и сам же покатился со смеху.

Всю последующую дорогу я проделала на его руках. Что было намного приятнее и интереснее. Можно было глазеть по сторонам, болтать ногами и строить рожицы лягушкам, которые водились здесь в изобилии.

Вскоре мы подошли к небольшому деревянному домику, между бревен которого выглядывала пакля и любопытные паучьи физиономии. Я еще не умела ничего бояться, кто опасен, а кто нет, мне было неизвестно. Разве что тот старый колдун, вот кто мог нагнать страху на любого.

Дверь отворилась сама собой.

– Через порог ты должна переступить сама, – сказал Всевидящий Глаз. – Если ты по доброй воле и без принуждения идешь ко мне в ученицы, то иди смело, если же нет, то беги отсюда сломя голову! – Все это было сказано серьезно и без шуток.

«Куда ж это я могу побежать сломя голову?» – подумала я, но желание зайти было мое собственное, а не чье-то там, поэтому я смело шагнула внутрь.

Из-под ног с радостным писком выскочили мышки и, махнув хвостиками, скрылись в дырке в полу. Я от неожиданности так и осталась стоять на одной ноге, поглядывая по сторонам – вдруг еще кто-нибудь под ногами окажется.

– Молодец, – похвалил меня Всевидящий Глаз. – Понапрасну никого ни обижать, ни убивать не нужно, даже комара. Вдруг он тебе потом службу сослужит. Всё может случиться. А ногу-то теперь можешь опустить, тебя все заметили, сами под ноги не кинутся.

Поставив ногу, я стала осматриваться более внимательно. Посередине комнаты стоял деревянный стол и три стула, печка, занимавшая почти половину дома, уже трещала горящими дровами, и отблески огня весело играли на стенах. Только сейчас я заметила, что снаружи начало темнеть.

«А где я буду спать?» – хотела спросить я.

– Сначала умываться, такой грязной в постель залезать не годится! – как будто прочитав мои мысли, сказал Всевидящий Глаз.

Только я хотела спросить: «Где, как и чем умываться, ведь вокруг одно болото, а внутри ни умывальников, ни даже ведер нет», – как он стукнул ногой по полу, и рядом с печкой открылась деревянная крышка люка. Всевидящий Глаз быстро спустился вниз и вернулся оттуда с ведром воды.

– Стой, не шевелись, – сказал он и стал медленно выливать на мою голову воду прямо из ведра.

Это было очень странное чувство – вода стекала медленно, как бы стирая с меня всю грязь, поэтому одного ведра хватило, чтобы я стала полностью чистой. И это не снимая платья!

Последние капельки свалились на пол, образовалась довольно приличная лужа, но вдруг вода стала впитываться в доски как в губку, и через пару секунд пол был абсолютно сух! Такие чудеса, я думаю, мало кто видел. А тут столько чудес, и все за один день. Такую же процедуру колдун проделал и с собой.

– Пора перекусить – и на боковую, – сказал Всевидящий Глаз, спустился в подвал, принес оттуда три тарелки, две чашки и две маленьких ложечки, вся посуда была деревянная. Потом он обратился к печке:

– Мы готовы есть, можешь подавать. – Печка ловко выстрелила (а может, выплюнула) пирожок из своего жерла, тот отлетел в стену напротив, ударился и отскочил от нее точно в тарелку, стоящую посередине стола. Так она настреляла десять пирожков.

– С капустой хватит, – сказал Всевидящий Глаз и поменял тарелки: пустую поставил в центр, а полную – поближе к краю.

Печка опять начала стрелять-плевать, и наплевала еще десяток пирожков, но уже с мясом. Та же участь постигла и третью тарелку, разница была лишь в начинке пирожков – последние были сладкие, то ли с джемом, то ли с варением.