Алина Бестужева - Третий чемпионат фабулы по прозе

– Илва, ты с ума сошла! Опять на охоту вздумала сбежать? Мало того, что в мужском седле, так еще и в брюках!

Не обращая внимания на брата, Илва оседлала лошадь. На прошлой охоте люди отца затравили волчью стаю, вот только одного молодого хищника умудрились упустить. Илва хотела развлечь себя погоней за одиноким зверем. Девушка спрятала тугую русую косу под длинный подбитый горностаем плащ, поправила кинжал на поясе и собиралась исчезнуть с территории замка, захватив с собой свору борзых.

– Отец будет злиться. Ты же принцесса! – мужчина брезгливо поморщился, – Принцесса в штанах!

– А как по твоему мне охотиться? Без штанов? – принцесса усмехнулась, – Эйрик, кончай занудствовать. Лучше приведи мне с псарни пару собак.

– Ты допрыгаешься, Илва! Вот увидишь: либо волки тебя сожрут, либо отец выдаст замуж за какого-нибудь иноземного ублюдка.

– За ублюдка вряд ли. Папаше нужно золото и оружие. Да и воинская подмога королевству не помешает. Так что быть мне обменным товаром. Лучше пусть волки сожрут, чем достанусь коронованному уроду.

Эйрик вздохнул и пошел за сворой. В чем-то сестра была права. Король не был хорошим отцом, часто перебирал медовухи, любил золото и подумывал открыть границы королевства. Да и женщина, которую он привел, овдовев, не была образцом доброты и благочестия. Может смерть матери повлияла на Илву, может поведение отца, вот только сестру было не узнать. Эйрик чувствовал, как в сердце Илвы зарождается жестокость и равнодушие ко всему окружающему миру. Когда он сталкивался с ее ледяным взглядом, дерзкой злой усмешкой и змеино-ядовитыми речами, принцу становилось страшно.

Колючий воздух царапал нежную кожу принцессы, ветки цеплялись за растрепавшиеся волосы, снег сыпался с потревоженных деревьев прямо за шиворот. Лошадь рысью неслась вперед, туда, где слышался звонкий лай собак, загнавших свою ослабевшую жертву в тупик. Девушке было жарко от затянувшейся гонки и предвкушения скорой расправы. Она притащит убитого волка в замок и сошьет себе капюшон из серой шкуры. Посмеется над братом и швырнет труп под ноги отцовской шлюхе.

Запах цветов и мёда, словно по волшебству, переносил в далекое прошлое. Маленькой девочкой она бегала по зеленым склонам, раскинувшимся недалеко от замка у подножия Орловой горы. Там она собирала сиреневые цветы вереска, из которых мама заваривала ароматный чай. Чай для нее и брата. Отец воровал пирожное с их подноса и со смехом убегал куда-то по своим делам. Илва на него не обижалась – взрослым ведь тоже хочется сладкого…

Пробуждение было неприятным. Сильная боль в спине, жар, не хватает воздуха… Илва закашлялась и резко попыталась встать. Кто-то настойчиво потянул ее за плечи, заставляя опуститься обратно.

– Тебе лучше остаться в постели. Я приготовил чай из трав. Выпей, станет легче.

Илва прислонилась спиной к деревянной стене. Незнакомый мужчина подал ей большую чашку с дымящимся зельем.

– Что случилось? Кто ты? – голос не слушался и хрипел.

– Ты хотела навредить лесу. Вызвала недовольство Отшельника, вот он и наказал тебя. Испугал лошадь и спас волчицу от псов. Не сладко тебе придется.

– Что за глупости! Отшельник – герой страшилок, чтоб детей пугать.

– А ты взгляни на свою руку.

Илва опустила взгляд на запястье и чуть не выронила чашку. Вены вздулись и побагровели, словно вместо крови сердце девушки гоняло яд.

– Почему ты спас меня?

– Я тебя не спасал. Просто решил дать шанс. Если принцесса замерзнет в лесу, разве что-то изменится? Наверняка все охотники в округе собрались бы мстить ни в чем не повинному зверью за дочку короля.

Илва сделала глоток, и горячая жидкость обожгла ей горло. Сладкий вкусный чай. Чем-то напоминает мамин. Вот только мама давно умерла.

– Знаешь, что я принцесса? Надеешься, отец тебя наградит? Это вряд ли. Ему не до меня сейчас. Наш король кроме пивной кружки и своей женщины ничего не видит.

– Золото меня не интересует. Лес дает все, что мне нужно.

– Значит тоже в зверье пострелять не прочь?

– Я хищник, как и другие обитатели леса. Убиваю ради пищи. А ты – ради удовольствия. Откуда в твоем сердце столько жестокости?

Илва рассмеялась. Кто он такой, чтобы судить ее!

– Люди жестоки. Смотреть на мир глазами ребенка – наивная ошибка.

– Ошибка – быть настолько слепой. Отдохни, и пойдем к Отшельнику.

Прошел час, как Илва с незнакомцем покинули деревянную избушку и принялись блуждать по лесу. Было не ясно, знает мужчина дорогу, или идет наугад, но принцессе ничего не оставалось, как следовать за ним. Терять было нечего. Илва сама не заметила, когда перестала ценить жизнь. Уговорят отшельника – отлично, не уговорят – не велика потеря.

Внезапно проводник резко остановился и девушка, шедшая следом, врезалась в широкую спину. Илва уже хотела обругать мужчину, но подняла взгляд и осталась стоять молча с открытым ртом. Перед ними непонятно откуда возникло огромное дерево, напоминавшее дуб. Оно было необъятным в ширину, а ветви с зеленой, несмотря на зиму, листвой практически полностью загораживали небо. В нижней части ствола находилось огромное дупло, в проеме которого темнел человеческий силуэт.

– Эгиль, зачем ты эту женщину привел? – человек вышел из дупла и остановился в метре от них. Это был старик в длинном сером балахоне, волочившимся по траве. Лицо, испещренное морщинами, выражало недовольство, густые брови сошлась возле переносицы, седые волосы свисали до самого пояса, а усы и борода были заплетены в косы.

– Отшельник, я прошу тебя, выслушай принцессу! Мне кажется, душу ее растлевает проклятье, пострашнее того, что разрушает ее тело.

– Проклятье это на себя сама девчонка наложила. И только лишь сама способна снять его.

Илва вслушивалась в неприятный разговор, когда рычание отвлекло ее внимание. На девушку медленно шла молодая волчица. Взгляд зверя горел злостью и ненавистью, холодные серые глаза неподвижно смотрели на принцессу.

– Царица леса за свою семью отмстить желает, – Отшельник жестом успокоил хищницу, – Мог бы позволить ей: прав на убийство больше у нее, чем у тебя, дочь человека. Ваши охотники отняли у волчицы радость жизни, вместе с родною матерью, отцом, сестрой и братом.

– А мою мать погубил ваш лес. Отец с горя совсем рассудок потерял, брат – отгородился. Так что прав у меня не меньше.

– Ты ошибаешься, дочь мужа лживого. Не лес в твоей беде виновен. Тебе лишь выбирать – жизнь потерять свою в плену иллюзий, или рискнуть за правду побороться. Вот только драться будешь ты сама с собой.

– Мне нечего терять, старик. Говори, что от меня требуется.

– С тобой плохого я не делал ничего. От ненависти почернело сердце и от горя, вот кровь и стала медленной отравой. Тебе позволил я УВИДЕТЬ только: глаза твои заколдовал и уши. Теперь ты видишь мир таким, коков он есть, и слышишь речь без липкой лжи. Но человек не может удержать столь ценный дар. Исчезнет он, как только к людям выйдешь.