А. Вайман - Новое дыхание

Слава Богу, кортеж отбыл рано: Августу очень не хотел даже лишний раз видеть человека, бессовестно портящего жизнь его семье, считая при этом, что он полностью прав.

Заправив по школьной привычке постель и приведя себя в порядок, Август взял сумку через плечо и, проверив, все ли на месте, направился к выходу.

Помахав в камеру, установленную над воротами, он дождался, когда охранник откроет их, и с удовольствием позавтракал в ближайшем кафе. Здесь можно было взять абсолютно не полезные, но безумно вкусные бургеры и кофе. Закончив с этим и расплатившись, мальчик вызвал такси, благо денег мама оставила ему достаточно, и направился в Берлин.

Мальчик вышел в начале улицы и пошел пешком в нужном направлении. Он и узнавал, и не узнавал свой любимый город. Эта часть Берлина сильно изменилась. И не в лучшую сторону. Некоторые магазины совсем пропали, например, его любимая пекарня у мистера Адамса, зато на ее месте возник один из филиалов корпорации запчастей для автомобилей. Все как будто осунулось, постарело и посерело. Даже небо было затянуто тучами, казалось бы, только в этом районе. Что касается магазинчика игрушек, то он, слава богу, стоял на прежнем месте, только дверь еще больше облезла, а часть окон была заколочена фанерой.

Подавив дурное предчувствие, Август толкнул дверь, которая открылась с легким скрипом. Звякнули подвешенные над дверью колокольчики, мальчик вошел внутрь. Он вздрогнул. Посеребренные полки с дисками и книгами, стоявшие вдоль стен, потемнели, а все, что на них стояло, было завешено легкими покрывалами и покрыто пылью, а кое-где и паутиной. Отделанный под ночное небо потолок частично осыпался и покрылся желтизной. Бордовая бахрома потеряла цвет. Стоявшие посередине маленькие диванчики потерлись, а столик покрылся мелкими трещинками и царапинами.

Август закрыл глаза, и перед ним предстала совсем другая картинка – он, еще совсем маленький, сидит на таком диванчике, посасывая леденец, рядом с другими детьми и смотрит на небольшое кукольное представление, разыгрываемое мадам Томако. Он помнил ее цветастое платье и шали, яркую повязку на голове, зеленые глаза, чарующую улыбку, смуглый цвет кожи и тонкие руки, усыпанные кольцами и браслетами.

Как здесь было волшебно! Августу сразу вспомнилось: отец покупает ему маску Зорро, а фрау Томако, чей мелодичный голос и звенящий смех до сих пор стояли в ушах, улыбается и приглашает их прийти еще. Она и пугала, и одновременно привлекала своей непохожестью на других.

Но вот он открыл глаза, и сказка закончилась. Очарование, вызванное нахлынувшими воспоминаниями, исчезло.

Август подошел к конторке, на которой стояла старая касса и кашлянул. Никто не откликнулся, и тогда он, легко перемахнув через конторку, постучал в деревянную дверь кладовки, в которую мадам частенько отлучалась в былые времена. Ответа вновь не последовало.

Вдруг звон колокольчика и негромкий вскрик заставил его оглянуться. На пороге стояла очень симпатичная смуглая девушка, в чьих чертах он узнал Марианну, внучку хозяйки. Однако та, кажется, не поняла, кто это.

– Что вам нужно? – испуганно спросила она. – Что нужно вам от двух бедных женщин? Если вы хотите что-то своровать, то берите и уходите немедленно!

Август улыбнулся.

– Марианна, неужели ты меня не узнаешь?

Девушка с сомнением вгляделась в него.

– Я Август, жил здесь неподалеку, помнишь? Мы часто проводили здесь время. – Август вышел из-за конторки и подошел к ней поближе, попав под луч света, пробившегося из-за не заставленной досками части окна.

Марианна вдруг всхлипнула и кинулась обнимать его.

– Я очень рада тебя видеть, Август, – сказала она чуть дрожащим голосом, отступив на пару шагов и вглядываясь в него внимательными красивыми глазами, совсем как у ее бабушки.

– Ага, и для этого обязательно мочить мою футболку? – немного насмешливо, но ободряюще прокомментировал он.

– Прости, – сказала девушка, принимая бумажный платок из его рук. – Знаешь, дела у нас давно идут не так хорошо, как хотелось бы. Нет больше такого столпотворения покупателей, которое бывало раньше. Дети не приходят сюда играть. Только старожилы да мы с тобой знаем, как тогда было хорошо.

– А где твоя бабушка? – спросил мальчик.

Марианна молча подошла к двери кладовки и с силой навалилась на дверь, которая тяжело распахнулась. Август увидел женщину, лежащую на кушетке, точнее, ее очертания, так как она была укрыта каким-то тряпьем. Кажется, она спала. Рядом, на столике стояла зеленоватая бутыль, обернутая соломой. Он все понял.

Марианна с грустью взглянула на него.

– С тех пор, как в соседнем районе открылся магазин игрушек «Тинкль», к нам почти никто не заглядывает. Даже воры обходят нас стороной, потому что знают, что у нас и так нечего взять.

– Но как же так? Что с другими нашими сверстниками?

– Многие разъехались по другим городам, как и ты, родители остальных считают, что мы оказываем плохое влияние на детей.

– Плохое влияние? – Август нахмурился. Насколько он помнил, здесь бывали не только дети. Взрослые и сами частенько садились на стоящие кругом диванчики, радуясь необычным представлениям.

– Они считают, что в «Тинкле» все современнее и качественнее. К тому же, в нас с бабушкой течет кровь индейцев…

– С каких пор по крови можно оценивать характеры людей?!

Марианна вздохнула.

– Все меняется. Пойдем, прогуляемся.

Девушка повела его в маленькое открытое кафе, в паре кварталов от магазинчика, где они пили кофе и делились новостями. Август рассказал ей о Себастьяне, Филиппе и о школе.

– А меня, возможно, исключат, и я понимаю это… Я не могу позволить себе оплатить учебу, в последнее время и успеваемость оставляет желать лучшего, а есть более достойные кандидаты на это место. – Посетовала Марианна.

– Как? Тебе ведь тогда вообще не получить диплома!

– Я знаю, но что делать? Видать, судьба у меня такая.

– Мари, я не так давно это понял, – печально, но твердо произнес он. – Ни чудес, ни судьбы на свете не бывает.

Август вздохнул, и легкий ветерок пробежал по улице, заставив всколыхнуться волосы детей и салфетки, лежавшие на столе.

– Ты в этом уверен? – негромко поинтересовалась девушка.

– К сожалению, – кивнул он.

– Но ведь тогда все теряет смысл! – воскликнула она. Лента, стягивающая ее волосы, слетела, и те растрепались при дуновении ветра.

– О чем ты? – удивился Август.

– О нашем детстве, конечно! – Марианна даже раскраснелась. – Понимаешь, мы ведь, быть может, последние из тех, кто помнит магию нашего замечательного магазина! И я думаю, что мы верим…