Владимир Леонов - Гоголь – загадочный алмаз России

На ристалище искусства этот Гениальный художник слова оставил после себя десятки бессмертных произведений и столько же тайн, сколько мастеровой Герострат, поджегший Храм любви и веры. Но разрушил Герострат творение не свое, не им созданное; а Гоголь – собственное ( сожжение второго тома «Мертвых душ»).

Николай Васильевич Гоголь – самый загадочный и таинственный классик русской литературы. Его произведения наполнены шаманской мистикой и тайнами. Знакомясь с творчеством этого величайшего писателя, читатели, каждый по – своему, понимают глубочайший смысл, заложенный в его произведениях.

Явив миру плод ума лукавого, ума первого разбора, слепящего своей алогичностью – ключником служил у дьявола (сатаны) и князем света воспевал чистоту «божественной матрицы (он – демон, хватающийся за крест ) – он создал жемчужную руладу – гоголевский смех сквозь слезы , ( Моим горьким смехом посмеются » – это не одна эпитафия на его надгробном памятнике, в этом и эпиграф ко всей его биографии); вместивший в себя и библейский пафос и жизненную всеядность; еще при жизни его называли и монахом, и шутником, и мистиком, а в его творчестве переплелись фантастика и реальность, духовное сакральное и биологическое мирское, прекрасное и безобразное, великое и подлое, трагичное и комическое: у него и Юпитер и Немезида – свет и тьма – части одной целостности, судьи одного порядка, судьи адские.

Роковым для Гоголя, определившим его краткий земной путь, стало то, что от насмешливых наблюдений пришел он к страшным, что смех беззлобный стал смехом сквозь слезы

Как у Иисуса Христа было две тайны – тайна жизни и тайна смерти – так и у Гоголя эти две тайны – жизнь и смерть – породили множество мифов. Уже несколько поколений исследователей бьются на погосте судьбы писателя, которая растворена как соль в воде, оставив на поверхности лишь слабые очертания: почему Гоголь изливал тоску так сладостно, певуче и звонко; почему не был женат, зачем он сжег второй том «Мертвых душ» и сжигал ли вообще и, конечно же, возбуждает «шаманский гнозис» – смерть или летаргический сон, Голгофа на могиле и повернутый череп в гробу…

У него Русь – и светлая и темная, полудикая: она вся в заговорах, заклинаниях, приметах, бабьих причитаниях и молитве ханжей; и она же – глубоко верующая в целебность первобытного волхования, в простые русские избы:

«Русь, чего ты хочешь от меня? какая непостижимая связь таится между нами? Что глядишь ты и зачем все, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи?…»

Судьба Гоголя и судьба страны… загадка исторического предназначения России и загадка жизни Гоголя: трясины и болотца, дебри и распри – и пролитый с неба золотой дождь надежды и веры.

Моим горьким смехом посмеются » – это не одна эпитафия на его надгробном памятнике, это и эпиграф ко всей его биографии; при жизни мало его любили. Одиноким Гоголь прожил. Одиноким перешёл в вечность

Гоголевское творчество – это и возвышенный романтизм, и бездна падений, обнимающих целые области жизни во всех ее предельных и поразительных контрастах. И она была очень подлинная, эта гоголевская жизнь. Точнее, гоголевское горение. У него, применяя слова Тютчева, была « жизнь как океан безбрежный, вся в настоящем разлита».

Своими словами, метафорами и аллегориями, с налетами импрессионистской дерзости, иррациональной пульсации, трепетом страсти безрассудной, интенсивностью художественных и интеллектуальных впечатлений он встряхивает, побуждать к чтению и мысли, чтобы «сердцу высказать себя».

Редчайший художник на ристалище русской литературы, он не превращал мечту в пытку, а жизнь в святость; был свободным чертом, а не повязанным ангелом; жизнь для него была выше славы, сплина и Южного Креста.

Гоголь – носитель Великой Бессмертной Истины: чтобы незаметно не превратиться в посредственность, « мыслящий тростник», всегда «… замысливай побег… волнуемой души » (образно – из Пушкина).

Он сбрасывал с жизни ярмо корысти, обузу тщеславия и вырывал ее из тенет злобы и обид. Он брал из жизни самый насущный вопрос, а из себя – саму решительность найти ответ на него. Он знал о предостережении пророка Иоиля о том, что когда « Солнце и луна померкнут и звезды потеряют блеск свой».

Характер Гоголя и его искусства: присутствие в реалисте – «мистически одаренного духа». И как следствие, – изображенная Гоголем внешняя реальность есть на самом деле внутренняя тревога и мучительно – причудливые фантазии писателя.

Гоголем выдвинут идеал христианизации всей русской жизни, – идеал и до сей поры глубоко значимый для России. При этом Гоголь, как проповедник, со всей неприкрытой страстностью отразил глубокую бездну, необозримый провал между жизнью и идеалом; мытарство души между Сциллой и Харибдой, между должным, желаемым и реальным, существующим. В этом и есть его непреходящая ценность

И все – таки, как утвердила история, Гоголь «великий основатель художественного реализма в России», и одновременно « первый представитель глубокого и трагического религиозного стремления, которым проникнута русская литература».

«Бог дал мне многостороннюю природу. Он поселил мне… в душу, уже от рождения моего, несколько хороших свойств, но лучшее из них было желание быть лучшим» – Гоголь

Гоголь стал литературным верованием целой эпохи. Вполне понявшим громадность этого таланта был Пушкин , благословивший Гоголя, как некогда «старик Державин» благословил самого Пушкина. И благословил поэт в Гоголе великую натуру, которая « просила богов о высоких мыслях и чистом сердце», верила в разумность и свято дорожила правдою.

Гоголь стал фокусом, отражающим истинные пределы мышления той эпохи, последнюю истинную степень общественных понятий и убеждений. Это мышление, эти понятия и убеждения Гоголь возвел в «перл создания», очистив от примесей односторонностей. Как гениальная натура, обладающая крепкой самостийностью, поэт носил в себе клад всех устремлений ее эпохи. При этом, его натура не служила этим устремлениям рабски, не расшаркивалась, а поднялась над ними, владычествуя, как маяк давала проблески ясного пути.

Вместе с тем Гоголю было дано и иное – все противоречия, все язвы времени износить на себе и следы этих язв вечно в себе оставить. Натура холерическая, страстно – лирическая, склонная к бесконечной вдумчивости, носила в себе залог спасения – «желание быть лучшим». В нем все противоречия примиряются его божественным , высшим началом – разумом, который вместе с тем есть его бесконечная любовь, его идеал; тот « таинственный огонь, который и светит тихим светом, и жжет пламенем неугасимым и поражает, как меч обоюдоострый