Диана Джонс - Сказки Города Времени

– Да я и не думал тобой помыкать! – запротестовал Джонатан. Навис над ней и переминался с ноги на ногу, пока Вивиан не сунула в рот последний кусочек сыра. После чего ринулся к двери. – Ну, готова?

– Нет, – вздохнула Вивиан. – Мне нужно обуться. И как поступить с багажом?

Об этом Джонатан забыл.

– Возьми с собой, чтобы показать, что ты с дороги, – сказал он. – Противогаз – чудесная реалистичная деталь.

– Ничего себе реалистичная деталь, – сказала Вивиан. – Он настоящий.

Она разыскала туфли и еще раз сложила чемодан, а Джонатан тем временем взял свой серый фланелевый маскировочный костюм и спрятал в каменный сундук.

– Пусть полежит здесь, а потом Сэм улучит момент и вернет его в дозорную костюмерную, – сказал он. – Да, и не забудь снять бирку со своей сетчатой котомки. А то странно получится, если я представлю тебя как В. С. Ли, а ты при этом будешь размахивать биркой с надписью «В. Смит».

Это было верно подмечено, но, когда бирка тоже отправилась в каменный сундук, сердце у Вивиан тревожно екнуло. Как будто у нее и правда отняли имя. «Как теперь доказать кузине Марти, что я и правда я?» – подумала она, напяливая школьный берет и пальто.

– Вот теперь я готова.

Дом был очень большой и обжитой и потому богатый. Ковры в коридорах были ужасно некрасивые, а значит, наверное, очень дорогие, но кое-где прохудились. Перила многочисленных лестниц, по которым спускались Вивиан и Джонатан, так стерлись от времени, что резьба на них почти сгладилась. У ступеней посередине были выемки от бесчисленных ног, топтавших их годами. Тут и там какие-то люди старательно натирали ступени мастикой. Джонатан провел Вивиан вниз не прямо, а зигзагами, по четырем разным лестницам, чтобы не столкнуться ни с кем из этих людей, и наконец они очутились на первом этаже.

Джонатан вздохнул с облегчением.

– Теперь можно, чтобы нас заметили, – сказал он.

Вивиан посмотрела сначала на мозаичный мраморный пол, потом на широкую дубовую лестницу, а затем на череду стрельчатых окон, а может, и дверей по ту сторону. Увидела снаружи плавно уходящую вниз городскую площадь с фонтаном посередине.

– Что это за дом? – спросила она.

– Годичный дворец, – ответил Джонатан. – Нам сюда.

Он провел Вивиан по узорчатому мраморному полу туда, где вестибюль плавно переходил в комнату, полную резных пустых каркасов – видимо, кресел. За аркой какая-то женщина говорила по чему-то вроде телефона, хотя было больше похоже, что она смотрит в зеркало и говорит в увеличительное стекло.

– Буду через пять минут, – сказала она, бросив взгляд на Джонатана и Вивиан, – и мы все уладим. Мне тут надо кое с чем разобраться. Пока. – Она убрала увеличительное стекло в паз возле зеркала, повернулась и уставилась на Вивиан.

Тут Вивиан вдруг стало очень неловко. На лице у этой женщины была та же затаенная тревога, что и у мамы с тех самых пор, как объявили войну. И хотя она была совсем не похожа на маму – с такими же складочками на веках, как у Джонатана, и такой же мерцающей полосой перед глазами, – Вивиан поняла, что перед ней живой человек со своими самыми настоящими заботами, точь-в-точь как мама. Да, она была в черно-желтой пижаме и с диковинной прической, но врать ей было бы нехорошо. А Джонатан врал ей как ни в чем не бывало.

– Мама, ты ни за что не догадаешься, кто это! – воскликнул он. – Это же кузина Вивиан, Вивиан Ли! Прямиком из двадцатого века.

Его мама подняла руку и запустила пальцы в иссиня-черные волосы.

– О Великое Время! Неужели Ли уже вернулись? А я даже не успела проветрить Дом Ли!

– Нет, она одна. Вив и Инга отправили ее сюда, потому что началась Вторая мировая, – объяснил Джонатан.

«А я тоже хороша – стою столбом и позволяю ему врать!» – смущенно подумала Вивиан. Но тут ей пришлось стать его соучастницей, потому что мама Джонатана посмотрела на нее с испуганной улыбкой:

– Ой, и точно! Война началась примерно в начале второй трети двадцатого века, так ведь? И что, там хуже, чем все думали?

– Гораздо хуже, – ответила Вивиан. – Часть Лондона уже разбомбили. Говорят, скоро будут газовые атаки и вражеское наступление. – Все это была чистая правда, но из нее почему-то складывалась ложь.

Мама Джонатана побледнела.

– Детей из Лондона эвакуируют, – сказала Вивиан, уповая на то, что ей от этого станет легче.

– Бедная девочка! И бедный мой брат! – проговорила мама Джонатана. – Почему вечно все сразу? Конечно, поживи у нас, пока родителей не отзовут. И давай найдем тебе нормальную одежду. У тебя, наверное, нет ничего, кроме этих ужасных тряпок.

Вивиан оскорбленно поглядела на свое пальто и новенькую юбку, но говорить ничего не пришлось. Мама Джонатана снова схватилась за свой вроде бы телефон, нажала кнопку на стене рядом с ним и сказала:

– Элио, ты мне нужен. Приходи в переднюю. Милый, – бросила она через плечо Джонатану, – можно попросить тебя сегодня побыть с Вивиан? Покажи ей город и вообще. После пяти лет в истории ей наверняка здесь очень непривычно. У меня тут кризис в Извечности. Кто-то послал «Новую австралийскую грамматику» в Малайю почти за сто лет до того, как ее составили, и мне придется весь день с этим возиться.

– Ага, а мне, как всегда, делать за тебя всю грязную работу! – Джонатан изобразил досаду. – Вечно где-то пропадаешь!

– Так и есть, милый. – Мама Джонатана встревожилась еще сильнее. – Попробую отпроситься на завтра. Мне…

Но тут на другом конце зала хлопнула дверь, и в дом, взметнув полами серого балахона, ворвался высокий изможденный человек. За ним с почтительным видом следовал человек в скромной золотисто-коричневой пижаме. Мама Джонатана тут же встревожилась еще сильнее.

– Это еще что такое? Что здесь происходит? – вопросил ворвавшийся. – Я не могу сейчас отпустить Элио к тебе! Он мне нужен! – Он сердито взглянул на своего бледного спутника, который почтительно уставился в пол. Потом сердито взглянул на Джонатана, который привычно ответил ему таким же сердитым взглядом. После чего шагнул прямо к Вивиан и сердито взглянул на нее. – Это еще кто, во имя Времени?

Его волосы цвета перца с солью были гладко зачесаны наверх и скручены в узел на макушке, а измученные глаза глубоко запали. Он был такой страшный, что Вивиан попятилась.

– Ранджит, это малютка Вивиан Ли, – сказала мама Джонатана виноватым успокаивающим голосом. – Твоя племянница. Ли отправили ее домой, потому что в двадцатом веке стало очень опасно, и теперь ей придется жить с нами. Ведь их дом стоит запертый, помнишь? Я хотела, чтобы Элио приготовил ей комнату и подыскал какую-нибудь одежду.

– Но она же очень большая! – Изможденный по-прежнему сердито глядел на Вивиан. – Эта девочка не тех размеров!