Коллектив авторов - Литература (русская литература XX века). 11 класс. Часть 2

Суммируйте гротескные элементы описательных фрагментов романа. Исследователи соотносят стилевые приемы Набокова с традициями Н. В. Гоголя и M. Е. Салтыкова-Щедрина. В чем сходство набоковского гротеска с гротеском классиков-предшественников? Найдите «гоголевские» и «щедринские» подробности обрисовки персонажей и предметного фона романа.

Казнь как спектакль – наиболее выразительная гротескная деталь романа. Но сам мотив жизни как театра, точнее как кукольного вертепа, составляет фундамент всей фантастической реальности романа. Главный герой, поначалу не оставляющий надежды найти понимание своих тревог у окружающих его персонажей, постепенно прозревает. Вокруг него – лишь «мертвые души», механические подобия людей, лишенные человеческой индивидуальности и полностью взаимозаменимые. Они будто разыгрывают плохо отрепетированные роли, постоянно сбиваясь, путая реплики и мешая друг другу.

Найдите в тексте романа эпизоды, построенные как театральные мизансцены. Почему директор тюрьмы в первой главе лишь со второй попытки входит в камеру Цинцинната? Какими театральными ремарками сопровождается действие? В каких эпизодах в игре «актеров» происходят сбои?

Театральный гардероб этой труппы марионеток невелик, и в шутовской спешке представления они то и дело путают костюмы или не успевают должным образом загримироваться и одеться. Часто бывает, что одна «кукла» попеременно исполняет разные роли: отсюда в романе эффект неустранимого двойничества персонажей. Пары двойников к тому же нестабильны, между элементами пар возможен взаимообмен. Так, например, сформированные в первой главе пары «тюремщик – директор тюрьмы» и «прокурор – адвокат» по ходу повествования порождают новую комбинацию – «директор – адвокат» (гротескное сходство персонажей подчеркнуто и фонетическим составом собственных имен Родион – Родриг – Роман).

Выявите другие пары персонажей, связанные мотивом двойничества. Обратите внимание на безымянную пару мужчин, «тихо беседующую» на воображаемой скамейке в сквере в 1-й главе. Они непременно поднимутся с этой скамейки в ходе развития действия. Когда и при каких обстоятельствах это произойдет? Прокомментируйте этот набоковский прием возврата к периферийным персонажам, замаскированным в тексте. Кто из русских классиков XIX века пользовался сходными приемами?

Игровая, условная природа сюжетных событий подчеркнута в романе характерным подбором предметных деталей. Большая часть материальных подробностей в тексте – театральная бутафория: портреты персонажей даются как описания масок, а пейзаж и интерьер – как сооружаемая на глазах у публики театральная декорация. Балаганность происходящего достигает пика в 9-й главе – в сцене посещения Цинцинната родственниками.

Однако окружающий героя мир не сводится к набору аксессуаров театральности, он, в соответствии с двойственной природой восприятия Цинцинната, двусоставен. В противовес гротесковому уподоблению событий фарсовым сценам, а персонажей – механическим манекенам в романе развивается и мотив оживления мира в сознании героя, одухотворения реальности. Мир будто становится подлинным, преображаясь поэтическим воображением Цинцинната: «многорукая» люстра плачет, «лучась, не находя пристанища»; по озеру «плывет лебедь рука об руку со своим отражением»; даже мусорная корзинка «шеберстит и клокочет» («должно быть, в нее свалилась мышь»). Да и в глазах своей матери, принятой им сначала за «ловкую пародию», Цинциннат вдруг замечает «нечто настоящее, несомненное (в этом мире, где все было под сомнением), словно завернулся краешек этой ужасной жизни и сверкнула на миг подкладка» (гл. 12).

Особенно неоднозначны отношения главного героя с Марфинькой. С одной стороны, именно Марфинька – единственная спутница Цинцинната в его «упоительных блужданиях» по Тамариным Садам, героиня его снов и адресат создаваемых памятью лирических описаний. Вопреки очевидной лжи их совместной жизни Цинциннат доверяет ей самые заветные мысли и чувства, пытается достучаться до ее сознания, пробудить в ней живую душу. С другой стороны, именно она – самое выразительное воплощение пошлости окружающего героя страшного мира. Кукольность ее облика и движений – постоянный мотив эпизодов с ее участием. Выразительна сцена последнего свидания, когда в день перед казнью Марфинька неожиданно является в тюрьму (гл. 19). Перед встречей с мужем она оказывает «маленькую услугу» директору тюрьмы, а уже по ходу свидания уходит на время, чтобы подобным же образом услужить палачу мужа.

Перечитайте фрагменты лирических воспоминаний Цинцинната (гл. 1, 2, 5, 13) и сцены с участием Марфиньки (гл. 9, 18). Как сочетаются в изображении Марфиньки лирика и гротеск? Художники какого литературного течения начала XX века активно использовали такое стилевое сочетание? У кого из поэтов серебряного века мотив взаимодействия возвышенной мечты и гротескной реальности – важнейший компонент художественного мира?

Самое главное в Цинциннате – его способность к творчеству. Он единственный из персонажей романа читатель и – что особенно важно – начинающий писатель. Пробуждение сознания героя совпадает с его знакомством с буквами. В его читательской памяти – «Евгений Онегин», «Фауст», лирика Лермонтова, Тютчева, Бодлера (пользуясь комментариями к роману, отыщите соответствующие литературные аллюзии). Находясь в тюремной камере, герой пишет – пытается выразить в слове то главное, что он сумел почувствовать в жизни и что для него важнее физического существования: «Я кое-что знаю. Я кое-что знаю. Но оно так трудно выразимо!» (гл. 8).

Неудивительно, что произведение о писателе насыщено его размышлениями о сложности творчества, о механизмах зарождения художественного образа и о пределах выразимости сокровенного чувства в слове. Роман о начинающем литераторе оказывается в значительной мере романом о том, как создается сам его текст. Такие аспекты проблематики принято называть металитературными, т. е. обращенными к специфике и приемам литературного творчества. Пример металитературности в русской классике – авторские комментарии в «Евгении Онегине», посвященные «плану», «жанру» и сюжетным метаморфозам романа (перечитайте, например, последние шесть строф первой главы пушкинского романа). В литературоведении существует еще один термин для обозначения этой стороны творчества – авторефлексивный текст.

Уже первая глава «Приглашения на казнь» насыщена авторефлексивными фрагментами, создающими рамочную конструкцию «текста в тексте». Второй абзац романа неожиданно заставляет читателя будто увидеть в зеркале текста себя самого с раскрытой книгой: «Итак – подбираемся к концу». На следующей странице Цинциннат на глазах читателя пытается преодолеть синтаксические затруднения, записывая свою первую дневниковую фразу. Здесь же – очень важная предметная деталь – «изумительно очинённый карандаш, длинный, как жизнь любого человека, кроме Цинцинната…». Длина карандаша будет пропорционально уменьшаться по ходу повествования.