Коллектив авторов - Уголовное право России. Общая часть

Неопределенность уголовного закона не всегда вызвана ошибками законодателя. В действующем УК имеется достаточно много статей с так называемой простой диспозицией, в которых присутствует фактически лишь название соответствующего преступления, но не признаки его состава (ст. 126 «Похищение человека», ст. 299 «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», ст. 301 «Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей» и т. д.). Отсутствие хоть каких-нибудь легально определенных специфичных признаков соответствующих преступлений обычно объясняется их очевидностью, допустимостью использования соответствующих терминов (похищение человека, незаконное лишение свободы и т. д.) в их бытовом, общеупотребительном значении. Однако на практике квалификация составов с простой диспозицией неизбежно сталкивается с легальной неопределенностью признаков данных составов. Например, из текста уголовного закона непонятно, какое именно деяние (какие именно деяния) представляет собой похищение человека (ст. 126 УК), является ли насильственный способ обязательным признаком данного состава, каков момент юридического окончания данного преступления, являются ли субъектом данного преступления родители и другие родственники потерпевшего, имеет ли юридическое значение совершение похищения человека в его интересах или нет, имеет ли значение срок удержания похищенного и другие обстоятельства при решении вопроса об освобождении от уголовной ответственности за похищение человека в соответствии с примечанием к ст. 126 УК. Конечно, эта неопределенность в некотором смысле преодолевается за счет доктринального толкования ст. 126 УК, которое в целом однообразно воспринимается правоприменителем. Однако ущербность такого подхода к определению признаков составов преступлений в статьях с простыми диспозициями отчетливо проявляется сквозь призму принципа уголовно-правовой законности (ч. 1 ст. 3 УК), за что само существование в тексте УК статей с простыми диспозициями справедливо критикуется в научной литературе. При последовательном и формальном применении принципа законности в уголовном праве на основании отсутствия легальной определенности в признаках преступлений, предусмотренных статьями УК с простыми диспозициями, можно вообще сделать вывод об отсутствии уголовно-правового запрета в отношении таких деяний.

Состав преступления и преступление. Единичное преступление и состав преступления, понимаемый как совокупность законодательно определенных обобщенных, типизированных признаков конкретного вида преступления, соотносятся между собой как единичное явление действительности и юридическое понятие о нем. [94] Гонтарь И. Я. Преступление и состав преступления как явление и понятие в уголовном праве. Владивосток, 1997. С. 10; Игнатов А. Н., Костарева Т. А. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. С. 26 (лекция 4 «Уголовная ответственность и состав преступления»). Нет никакой нужды запрещать каждое конкретное общественно опасное деяние во всем многообразии его признаков, совершенное в конкретном месте в конкретное время конкретным преступником, такой запрет потерял бы свойство нормативности, да и вообще является практически невозможным.

Понятия признака состава преступления и признака преступления при таком подходе диалектически соотносятся как общее и индивидуальное. На практике в процессе квалификации преступления могут возникать вытекающие из этого соотношения логические трудности при установлении соответствия между общим признаком состава преступления и признаком конкретного преступления. Применительно к таким случаям Пленум Верховного Суда РФ, обобщая судебную практику, нередко редуцирует общие признаки состава до наиболее часто встречающихся в конкретных уголовных делах признаков конкретных преступных деяний. Например, в соответствии с п. 8 Постановления Пленума ВС РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» [95] Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 3. признак особой жестокости «наличествует, в частности, в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т. д.). Особая жестокость может выражаться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания».

Следует также иметь в виду, что все признаки состава преступления могут содержаться не только в преступлении, но и в малозначительном деянии. В соответствии с ч. 2 ст. 14 УК малозначительное деяние обладает общим с преступлением признаком – уголовной противоправностью, которая, как было указано выше, проявляется в соответствии деяния составу преступления, и лишь отсутствие материального признака – общественной опасности – отличает малозначительное деяние от преступления. В том случае, если какое-либо деяние не соответствует всем признакам состава преступления, оно не является уголовно противоправным, а значит, постановка вопроса о его малозначительности вообще невозможна.

Принципиально иным представлено соотношение состава преступления и преступления в трудах Н. Ф. Кузнецовой, которая под составом преступления предлагала понимать систему элементов конкретного преступного деяния, совершенного в социальной действительности, признаки которого описаны в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК (так называемая концепция реального состава преступления). [96] Кузнецова Н. Ф. 1) Состав преступления. С. 201, 208; 2) Проблемы квалификации преступлений. М., 2007. С. 11. – Истоки такого подхода прослеживаются в дореволюционной отечественной доктрине уголовного права: Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. В 2 т. М., 1994. Т. 1. С. 141; Белогриц-Котляревский Л. С. Учебник русского уголовного права. Общая и Особенная части. Киев, 1903. С. 105; Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. М., 1907. С. 114. – Сравнение концепции реального состава и нормативистской концепции состава преступления см.: Пудовочкин Ю. Е. Учение о составе преступления. С. 5. При таком подходе понятия состава преступления и преступления соотносятся как часть и целое.

Наконец, сторонники критического подхода к понятию состава преступления, отрицающие его эвристичность и вообще необходимость в теории уголовного права, рассматривают понятия состава преступления и преступления как тождественные по содержанию и логическому объему, как отражающие одну и ту же реальность. [97] Гонтарь И. Я. Преступление и состав преступления… С. 18; Козлов А. П. Понятие преступления. С. 183; Мальков В. П. Состав преступления в теории и в законе // Государство и право. 1996. № 7. С. 108. – В советской науке сторонником искусственности, произвольности понятия общего состава преступления и вытекающего из него тождества понятий общего состава преступления и преступления являлся Н. Д. Дурманов: Дурманов Н. Д. Понятие преступления. М.; Л., 1948. С. 4.