Кристина Выборнова - Книги про волшебников и волшебство

– Мэр слушает!..

Присутствующие на поляне, словно по команде, заткнули пальцами уши.

– Все в сборе, ваша светлость!.. Со мной, ваша милость! – и взглянул на Антона. – Ждём только вас… – и сунуд трубку обратно в дупло. – Его светлость! – объявил он всем, – Уже выезжает!

Все зааплодировали.

Мэр подозвал Егермейстера:

– Всё готово к охоте?

– Как всегда, ваша светлость!

– Тшш!.. – понизил голос Ленард. – Кабаны на месте?

– В кустах.

– Зайцы?

– В мешках.

– Куропатки?

– В силках.

– Будем надеяться, охота пройдёт удачно, – выразил всеобщее желание мэр.

– Как всегда, ваша милость! – браво ответил Егермейстер.

Минут через десять послышалось: «Едет! Едет!» – и на охотничью поляну влетела богатая карета.

Мэр, сломя голову, кинулся встречать князя.

– Без вас не начинаем! – по-военному доложил он ему, распахивая дверцу кареты.

– Похвально! – сказал Вольнор, спрыгивая со ступеньки на землю. – Порядок есть порядок!..

Князь был человеком странным даже на первый взгляд. Хромал на левую ногу, но казался при этом стройным. На вид ему можно было дать как пятьдесят, так и семьдесят, а то и все девяносто. А находясь рядом с ним, чувствовалось затхлое дыхание склепа. Брр! Он носил наглухо застёгнутый чёрный мундир с золотыми галунами и лакированные сапоги со шпорами.

Князь пристально глянул в глаза Егермейстра своим тяжёлым и пронзительным взглядом.

– С утра хочется кабанчатины!.. Или кабанятины? Как правильней?

– Кабанины! – по-военному отсалютовал старший епгерь.

– Словом, свинины! – подытожил князь и прямиком направился к накрытым пням, равнодушно кивая на пути каждому охотнику.

– А вот и наш музыкант! – гордо произнёс Ленард и подвёл скрипача к Вольнору.

Тот оценивающе взглянул на Антона.

– Давно мечтал свести знакомство с настоящим скрипачом, – удовлетворённо улыбнулся князь. – Вы ведь скрипач настоящий?

Антон в смущеньи развёл руками.

– Гений! – утвердительно ответил за него мэр.

– Да что вы! – задохнулся в смятении музыкант. – Я совсем не тот, за кого меня принимают!

– Как – не тот?! – улыбка моментально слетела с лица Вольнора. Он вопросительно глянул на Белого: – Кто это?! Кто он, я тебя спрашиваю?!!

– Антон-музыкант, – подтвердил тайный агент.

– Да, это я, – сказал Антон. – Но совсем не гений.

Вольнор расхохотался. Вслед за ним расхохотались все.

– Вот оно что! – успокоился князь. – Весьма похвально! Скромность и гениальность уживаются крайне редко. Хотя скромность хороша в меру. Жить нужно легче, а дышать свободней. Ведь на свете столько радостей! Охота, например. Или лёгкий флирт. Да-да! Без него жизнь покажется пресной. А скачки! Дуэли! Карточные игры! Дружеские попойки!.. Не все же на скрипке пиликать! Мой вам совет: чуточку передохните.

– Отдыхать от того, чем живёшь? – недоумённо спросил Антон.

– Пусть ежедневно занимаются неучи и бездари. Вы же, юноша, – гений – если верить господину Ленарду. А я ему верю, потому что он тоже бывший музыкант! – Антон удивлённо глянул на мэра. – А гению достаточно лишь выйти на сцену и начать играть!.. Ведь ваш дар – от Бога!.. Или от дьявола?.. – Он пристально посмотрел в глаза Антону.

– От Бога! – не задумываясь, ответил тот.

– За это и выпьем!

И Антон тут же получил из рук Егермейстера новёхонькое ружьё.

Выпив с Вольнором, вся охотничья рать двинулась вглубь утреннего леса. Нервничали псы, натягивая тонкие металлические цепи: им не давали покоя знакомые запахи, исходившие из лесной чащи.

Егеря и псари, разделив охотников на группы, разошлись вместе с ними в разные стороны. За кустами остались цветные шатры.

Антон ехал рядом с князем и одноглазым Полковником.

Солнце высоко поднялось над лесом. Со всех сторон слышалось пение птиц, а под конскими копытами хруст прошлогодних веток.

Вдруг где-то впереди затрубил охотничий рог, его возглас подхватил в стороне другой, совсем рядом – третий.

И сразу же вблизи грянул выстрел, чуть подальше – грохнул другой, где-то эхом бабахнул третий!

Испуганно вспорхнули с веток птицы, ища защиты в небе.

Одноглазый Полковник вскинул ружьё.

И тут раздался треск раздираемых кустов, перед охотниками – в поисках спасения в этой стороне – появился загнанный кабан с крошечными безумными глазками. Увидев людей и здесь, он помчался прямо на них.

Не успел Антон отскочить в сторону, как три выстрела уложили кабана на месте. Смерть была мгновенной.

– Знай наших! – пробасил Полковник. – Как говорится: «У хорошего охотника ружье не ржавеет»! – Из ружей его, князя и Полконика шёл белёсый дымок.

Антон увидел кровь на оскаленной мёртвой морде зверя, и деревья поплыли перед его глазами, а к горлу подступила тошнота. Хватаясь за ветки орешника, он свалился с коня на траву. Откуда-то издалека донеслись крики, выстрелы, гудки рожков, ржанье коней… Затем на него пролился холодный дождь с неба, и кто-то стал бить его по щекам…

Антон раскрыл глаза. Над ним склонилось испуганное лицо мэра, поливавшего его водой из кувшина. Деревьев над головой не было, небо исчезло тоже, и он понял, что лежит в шатре.

– Ну, вот, – обрадовался мэр. – Кажется, пришёл в себя!

– Тряпка – этот ваш скрипач! – басил рядом одноглазый Полковник. – Слаб оказался на поверку.

– На то он и скрипач! – пробовал защитить его мэр. – Это вам не в казарме – ать-два! Скрипачи – народ тонкий.

– А я говорю: слабак! – огрызнулся искалеченный вояка. – Как говорится: «Всякий родится да не всякий в охотники годится»! – И презрительно покинул шатер.

Антон прикрыл глаза. Ему было неловко.

– Это хорошо, что слабым оказался… – тут же услышал он голос князя. – Кто не без слабостей!..

– Научится, молод ещё, – заверил его мэр и вновь вылил на музыканта воды из кувшина.

Скрипач затряс головой и резко сел.

Он увидел Вольнора. Тот стоял рядом и неотрывно смотрел на шею Антона, где под развязанным шейным платком болтался серебряный медальон с буквой «N.», в виде двух ноток.

– Да, – ледяным голосом сказал князь, – охота – это столько положительных эмоций! – и, не оглядываясь, вышел из шатра.

Хоть охота до обеда оказалась короткой, на вертелах уже жарились две кабаньи туши, с десяток зайцев да десятка три куропаток.

Над поляной тут и там поднимался к небу аппетитный дымок.

Полдень лежал в низине на боку, молчаливо улыбаясь и вдыхая дым от костров, и его клонило ко сну.

Охотники же неутомимо сидели за столовыми пнями и, покуривая трубки, травили охотничьи байки.

– Помню в прошлом году в море, – рассказывал Рыбник, – поймал я молодую русалку, с хвостом, как полагается. С одной стороны – известное неудобство, зато с другой – ноги не кривые.