Карина Чепурная - Тайны Иномирска

– Угу… – пробормотала я и попробовала откусить кусок от ватрушки, на поверку оказавшейся чёрствой и холодной. – Я-то полагала, что в школьных столовых выпечка всегда свежая и горячая.

– Зато теперь ты знаешь, что это не так. Ну, или не всегда так, – ухмыльнулся Вадим. – О, а вот мои друзья. Раз уж ты здесь, то я тебя им представлю… Димон, Серый, познакомьтесь с моей подругой Фэй.

Я с любопытством уставилась на мальчиков, остановившихся около Вадима. Один из них был долговязый, с коротким ёжиком стриженых волос на голове, с серьгой в ухе, одетый в футболку с какой-то нечистью. То ли с духом, то ли демоном, то ли ещё с кем. Второй был среднего роста, с взлохмаченными светлыми волосами, одетый в джинсовую куртку и, собственно, джинсы.

– Что-то не вижу я никакой подруги… – долговязый на всякий случай огляделся. – Это у тебя шутки такие, Вадим?

– Какие шутки! Вот же она, на стуле рядом со мной сидит, – удивился Вадим. – Может это у тебя с глазами что-то не так, Димон?

– Хочешь сказать, что и у меня что-то с глазами? Я ведь тоже её не вижу, – поддержал Димона второй мальчик, Серый. – Плохой прикол… Ладно, мы отправились за едой, а ты, пока что, продолжай беседу со своей воображаемой подругой.

Едва мальчики ушли, как Вадим тут же задал мне вполне ожидаемый вопрос:

– Чего это они тебя не видят? Какой-то твой фокус?

Я развела руками:

– Тут нет никакого фокуса. Помнишь, я тебе рассказывала о паранормальных мирах и их обитателях?

– Ну и что?.. Погоди-ка… Ты тоже к ним относишься? – мальчик даже на стуле подскочил, поражённый своей догадкой. – Почему ты мне сразу этого не сказала?!

– Я думала, что это очевидно, – я, наконец, доела безвкусное чёрствое хлебобулочное изделие. – Вспомни: никто кроме тебя меня никогда не видел. Это дар своего рода. Можешь гордиться собою. То же самое относиться и к моему дому. Он расположен в другом измерении, а потому в обычное время невидим. Только при тумане и то, лишь тем, кто как ты, обладает способностью видеть потусторонних существ или жителей иных измерений.

– Вот оно как… – по-моему, Вадим был скорее расстроен данным открытием, чем впечатлён своей способностью видеть то, что обычно невидимо. – Я-то думал, что мы можем стать настоящими друзьями. Нет, я уже думал, что мы друзья!

– Тот факт, что я живу в параллельной реальности что-то меняет? – удивилась я.

– Он меняет абсолютно всё! Я хочу, чтобы у меня в друзьях были обычные люди, а не какие-то там «призраки», которых никто кроме меня не видит…

– Такая способность, конечно редка, но отнюдь не уникальна, – я поспешила утешить парня. – Есть и другие люди, которые обладают тем же даром. И многие из них дружат с потусторонними существами. Не расстраивайся ты так.

– А я расстроен! – с нажимом произнёс Вадим.

С этим я уже ничего не могла поделать. Было бы только из-за чего так расстраиваться…

Кабинет № 45, последние два занятия.

Точка зрения Фэй.

Вскоре, впрочем, Вадим успокоился и смирился с тем фактом, что я – существо из параллельного мира. Самое правильное решение, на мой взгляд.

Мы удачно заняли самую дальнюю парту, и Вадим принялся, вполголоса, представлять мне самых примечательных своих одноклассников:

– Так, вот это Серый и Димон, ты их уже видела… Вот эта цыпочка на первой парте – Марина. Отличница и красавица. Все парни хотят с ней встречаться! Парень на третьем ряду, второй парте – это Славка, но мы все зовём его «Стэн». Почему? А мне, откуда знать? Прозвище у него такое…

В класс вошла очкастая, худенькая, невзрачненькая девушка, с тугой папкой в руках. Волосы девушки были заплетены в две тугие косы, а сама она одета в коричневый жакет и того же цвета юбку.

– Ещё одна ученица? – поинтересовалась у Вадима я.

– Нет, что ты, – скривился тот. – Это Людмила Владимировна, практикантка, время от времени преподающая у нас литературу. Жуткая ботанка, вечно вываливает на нас целый груз информации. Её очень легко смутить. Обычное слово «секс» уже вгоняет её в краску.

– Судя по твоему тону, вы её не очень-то жалуете… – отметила я.

– Да она никому особо не нравится. Причины я уже перечислил выше.

Следом за практиканткой вошла ухоженная, бледнокожая девочка, с ярко-красными волосами, стрижкой «каре» и в каких-то ультрамодных тряпках, сошедших со страниц журнала мод (юбка, которая почти ничего не скрывала, особенно меня ужаснула). На мгновение наши с ней взгляды встретились.

– Это… тоже практикантка? – робко предположила я.

– Нет, это моя одноклассница Аллочка. Хорошая девчонка, она тебе понравится. Компанейская, любит пошутить. Судя по тому, что носит – довольно богатенькая. Не любит распространяться о своей семье, – снабдил меня краткой характеристикой друг.

Аллочка прошествовала на свое место и время от времени кидала на меня теперь любопытные взгляды. Эта ученица явно не так проста, как может показаться… Ладно, потом разберёмся. Я посмотрела на доску, на которой парень в «косухе» вдохновенно малевал что-то, старательно прикрывая своё творение от стороннего взгляда.

– Что это за юное дарование?

– Это Андрей, в народе прозванный Андрэ, потому что иногда заводит разговор о своих, якобы французских корнях. Достаточно хороший художник, – поспешил просветить меня Вадим.

Прозвенел звонок, и ученики неохотно стали вползать в класс. Очевидно, занятия с Людмилой Викторовной не пользовались особой популярностью. Андрэ добавил пару завершающих штрихов, дурашливо поклонился учительнице и проследовал к своему месту. Законченная картинка была препротивнейшего содержания: с карикатурно изображённой Людмилой Викторовной различные литературные герои выполняли всякие непристойности. Несмотря на то, что от одного взгляда на эту картинку, лично меня мутило, это не помешало классу разразиться весёлым смехом. Этот класс просто сборище быдла. Отборнейшего. Я с силой наступила Вадиму на ногу, чтобы он не вздумал последовать «стадному инстинкту». Краем глаза, я отметила, что Аллочка не смеялась, а скорее ухмылялась, глядя на Людмилу Викторовну, поспешно бросившуюся стирать изображение с доски. Конечно же, «Андрэ» написали замечание в дневник, вызвали родителей в школу и поставили неудовлетворительную оценку за поведение. Но кого это волнует? Это явно несравнимо с тем стыдом, который претерпела бедная преподавательница.

Затем началась проверка домашнего задания, которая так же обернулась трагедией. Вызванная к доске Марина вместо классического стихотворения, заданного на дом, продекламировала стишок собственного сочинения, так же просто переполненный всякими непотребствами. Класс просто «лёг» от хохота, а Марина была чрезвычайно горда своей проделкой. У Вадима губы начали было уже расползаться в улыбке, но моя отрезвляющая пощёчина вернула его к действительности.