Марина Капранова - Канины истории

Только она хотела закрыть глаза, как неподалёку увидела большой гриб. Каня его тоже увидела и уже не спеша направлялась к нему. Цели они достигли вместе.

Каня наклонилась, чтобы сорвать гриб, но остановилась и прислушалась.

– Слышишь? – обратилась она к Лямке. Лямка тоже прислушалась. Где-то совсем близко послышался слабый стон. Каня заглянула под гриб и увидела стрекозу. Крылья у неё все промокли, а лапка была повреждена. Стрекоза опять застонала.

– Как она сюда попала? Наверное, дождём прибило, – рассуждала Каня. Она достала из кармана носовой платочек, подняла стрекозу и бережно положила на платок. Стрекоза встрепенулась, но сопротивляться у неё не хватило сил, она горестно вздохнула и притихла. Каня прикрыла стрекозу краешком платка.

– Что нам с ней делать? Где её дом? Как нам ей помочь? – вопросы Кани оставались без ответа.

Стрекоза поняла, что ей опасаться нечего, и заговорила:

– Дом мой находится сразу за этой берёзовой рощицей, только не знаю, остался ли там кто-то в живых… Я очень на это надеюсь. Вчера вечером на наш стрекозиный городок неожиданно напали жуки-носороги, они крушили всё вокруг, многих моих сородичей пленили, и я тоже попала в плен. Жуки собрали всех пленных и погнали в неизвестном направлении. Но по дороге на нас напали жуки-носороги из другого племени, и между жуками завязался бой. На пленников никто не обращал внимания, и пленённые стрекозы старались по возможности скрыться. Правда, не всем это удалось… Жуки-победители переловили пленников, но меня они не заметили, я отползла и спряталась под этот гриб.

– Ужас, какие страхи, – произнесла Лямка, почёсываясь.

– А как тебя зовут? – спросила Каня стрекозу.

– Манюша, – ответила та. – А как вас зовут, я знаю, потому что слышала, как вы переговаривались.

– Попытаемся доставить тебя домой в целости и сохранности, Манюша.

– А что, мы домой уже не торопимся? – съязвила Лямка.

Каня сделала вид, что не услышала слов Лямки, и той ничего не оставалось, как пойти следом за Каней.

Как только они миновали кустарник и направились к березняку, сразу послышалось громкое шуршание травы и со всех четырёх сторон к ним стали приближаться жуки-носороги. Они окружили Каню с Лямкой плотным кольцом. Лямка попятилась назад и жалобно заскулила. Каня почувствовала, как напряглась и задрожала в платочке Манюша.

Вперёд вышел важный жук.

«Наверное, главарь», – подумала Каня.

Жук произнёс свою речь:

– Каня и Лямка! Мы давно за вами наблюдаем, и вы нам абсолютно не нужны. Как только вы вернёте нам принцессу, спокойно можете отправляться домой. Мы вам даже укажем, в каком направлении вам следует двигаться.

– Принцессу?! – хором вскрикнули Каня и Лямка.

– Да, принцессу, – продолжал жук. – А разве Манюша вам не призналась, что она принцесса и наследница… ммм… – жук запнулся.

– Наследница чего? – спросила Каня.

– Вам это не обязательно знать, для вас это лишняя информация, – быстро проговорил жук. – Так согласны ли вы добровольно отдать нам Манюшу? В противном случае нам придётся применить к вам физическую силу.

Каня почувствовала, как стрекоза задрожала ещё сильнее.

– Может, мы сможем как-то договориться? – решила использовать тактический ход Лямка.

Но жук уже взмахнул своей лохматой лапой, и откуда-то сверху на Каню с Лямкой упала сетка, которая сковала их движения.

Пленников доставили в палаточный городок, где наряду с жуками-воинами находились жуки-мирные жители и их дети.

У Кани отняли Манюшу, а саму её вместе с Лямкой привязали к деревьям, росшим поблизости.

– По-моему, без помощи наших друзей нам не обойтись, – прошептала Каня Лямке, – а ещё я оставила пакетик с грибами в лесу, – продолжила она с сожалением.

– Грибы – дело наживное, а вот как добраться до моего уха, если… – начала Лямка и отвлеклась на пробегающего мимо малыша жука-носорога.

– Эй, как там тебя! Малыш, почеши мне ушко, а то у меня лапы заняты! – негромко позвала Лямка жучонка, показывая глазами на связанные лапы.

Малыш остановился, вопросительно посмотрел на Лямку, а затем осторожно спросил:

– А меня папа за это ругать не будет?

– Да что в этом такого! Здесь ничего страшного нет, ведь, в конце концов, не развязывать же ты меня идёшь, – стала убеждать Лямка малыша.

Малыш стал пыхтя карабкаться по шерсти Лямки: его лохматые лапки постоянно цеплялись за длинные волоски шерсти.

– А какое ухо, правое или левое? – наконец, добравшись, спросил жучонок.

– Правое, правое, – поторопилась пояснить Лямка.

Малыш стал носом буравить ухо Лямки, а та только успевала направлять действия жучка:

– Левее, левее, чуточку ниже, теперь правее.

– Ой, здесь что-то запуталось, – сказал малыш, наткнувшись на чип.

– Ничего, – сказала Лямка, – надави на это что-то посильнее.

Малыш носом упёрся в чип.

– Вот спасибо! – довольно проговорила Лямка. – Ты меня очень выручил, милый малыш.

Жучонок проворно скатился на землю с Лямкиного уха.

В палаточном городке неожиданно начался страшный переполох: никто не ожидал, что в его границы ворвётся грузовик с громкими странными звуками. Это Соня била в барабан, что было силы, а Тиша дудел в дудочку – это был отвлекающий манёвр.

Шинка лихо остановился напротив деревьев, где были привязаны Каня с Лямкой. Тишка ловко распутал верёвки, забросив их в кузов грузовичка. Пока жуки-воины приходили в себя, Каня и Лямка забрались в кузов.

– Мчись к крайней палатке! – прокричала Каня Шинке. – Я видела, как в неё заносили Манюшу.

Грузовичок резко развернулся и помчался к палатке, стоящей на краю лагеря. Жуки-воины уже успели прийти в себя и охраняли вход. Тишка ловко выпрыгнул из грузовичка с верёвкой в лапах. Он стал быстро вращать верёвку, от чего поднялся сильный ветер, как от пропеллера. Жуки-воины не могли устоять на месте, ветром их оттолкнуло от входа в палатку. Лямка устрашающе лаяла из кузова Шинки. Каня быстро проникла внутрь и вынесла Манюшу и ещё нескольких стрекоз, которые тоже оказались в плену. Соня бережно приняла пленных в кабине грузовичка.

Только успели Каня с Тишкой запрыгнуть в кузов Шинки – грузовичок тут же вылетел из палаточного городка. Лямка стояла у заднего борта, ожидая погони, но преследования не было.

До стрекозиного городка лесная дорога была хорошо накатана, и друзья добрались туда без приключений.

Подъехав к городку, ограждённому частоколом, Шинка остановился. В городке жизнь, казалось, замерла: оттуда не доносились никакие звуки. Соня вынесла из кабины Манюшу. У стрекозы уже подсохли крылья, и она могла летать. Правда, у Манюши ещё болела нога, и когда она пыталась ходить, то немного прихрамывала. Манюша взлетела над частоколом и застрекотала понятную только стрекозам мелодию. Часть ограды начала подниматься вверх.