Камилл Ахметов - 125 лет кинодраматургии. От братьев Люмьер до братьев Нолан

Мы возвращаемся в 1940 год. Продюсер Джон Хаусман умоляет Манка писать попроще, Манк игнорирует его просьбы – рождается фирменная рамочно-кольцевая эпизодическая композиция «Гражданина Кейна». В то же время Рита делает предположение, что герой по фамилии Бернштейн в сценарии – не кто иной, как глава MGM Луис Майер. Зрителя это уже не удивляет – Луис Майер и продюсер MGM Ирвинг Тальберг участвовали в сцене с Мэрион Дэвис. Похоже, что киноиндустрия в кармане у Херста! Джозеф Манкевич тоже обеспокоен, он звонит Манку и пытается убедить его в том, что новый сценарий опасен. Чтобы работать продуктивнее, Манк организует себе доступ к алкоголю – но на этом шуточки заканчиваются, а попутно мы узнаем от медсестры Фриды, что Манк тратил деньги не только на идиотские пари, но и на помощь беженцам от нацизма, и даже написал антинацистский сценарий [102] И это правда: Херман Манкевич действительно спонсировал беженцев из нацистской Германии и помогал им найти работу, а в 1933 г. он написал и пытался реализовать антигитлеровский сценарий «Бешеная собака Европы». .

И мы перемещаемся в 1934 год, когда Манк и Джозеф уже работали в MGM. Луис Майер празднует своей день рождения (который, как известно, он сам когда-то, въезжая в США, «назначил» на 4 июля – День независимости) в замке Херста. В застольной беседе всплывает имя писателя-социалиста Эптона Синклера, который баллотируется в губернаторы Калифорнии от демократической партии США.

Разумеется, и Херст, и Майер, и Тальберг поддерживают республиканскую партию и ее кандидата Фрэнка Мерриама. Вскоре выясняется, что Манк – единственный в штате MGM, не желающий сдавать взносы в фонд борьбы против Эптона Синклера. Тальберг журит Манка, и тот отвечает со свойственной ему прямотой: «Ирвинг, вы же самый умный продюсер в этом городе. Почему вы ведете себя как торговец вразнос? Не нужны вам никакие взносы. У вас уже все есть. Весь мир верит вам, когда вы рассказываете о десятиэтажном Кинг-Конге и о невинности сорокалетней Мэри Пикфорд, – и вы не можете убедить голодающих калифорнийцев в том, что им угрожает большевик? Вы плохо стараетесь». На улице Манк случайно видит выступление Синклера и понимает, что его симпатии – на стороне писателя.

Но его «шутка» оборачивается реальностью – Тальберг запускает серию псевдодокументальных фильмов против Синклера, за проект отвечает друг Манка по имени Шелли Меткалф (вымышленный герой), а финансирует фальшивки не кто иной, как Херст. Манк просит Мэрион вмешаться и приостановить лживую кампанию, но она не понимает, о чем речь, к тому же ей недосуг. Эптон Синклер проигрывает выборы, а Шелли Меткалф, осознав масштаб сделанного, совершает самоубийство.

В 1940 году друзья и близкие Манка поочередно – сначала Чарльз Ледерер, затем Джозеф Манкевич и, наконец, Мэрион Дэвис – пытаются уговорить его изменить сценарий. Ледерер называет Манка предателем (действительно, образ Сьюзен Александер довольно неприятен и очень далек от реальной Мэрион), Джозеф боится за судьбу Манка, а Мэрион дает ему понять, что будущее фильма туманно:

Манк. Надеюсь, если этот фильм выйдет, ты простишь меня.

Мэрион. А я надеюсь, что ты простишь меня, если он не выйдет [103] Перевод К. Ахметова. .

В 1936 году умирает Тальберг, дела Манка в Голливуде идут все хуже. В 1937 году Манк срывает вечеринку в замке Херста, рассказывая вместо тоста импровизированную идею фильма о газетном магнате, который когда-то имел идеалы, но так и не смог добиться любви, потому что слишком сильно хотел власти. В ответ Херст, прежде чем выставить Манка, рассказывает ему известную притчу о шарманщике и обезьянке.

Наконец в 1940 году Орсон Уэллс предлагает Манку премию в $10 000 за отлично сделанную работу, но Манк просит упоминания в титрах. Уэллс в сердцах громит мини-бар Манка – и тот на ходу сочиняет знаменитую сцену, в которой Кейн рушит спальню Сьюзен Александер… В 1942 году Манк и Уэллс делят «Оскар» за лучший сценарий, а Манк говорит журналистам: «Я очень рад принять эту награду в отсутствие Уэллса, поскольку и сценарий был написан в отсутствие Уэллса».

Формально авторы фильма придерживаются версии авторства «Гражданина Кейна», изложенной в знаменитом исследовании Полин Кейл «Выращивая Кейна», опубликованном с продолжением в журнале The New Yorker в 1971 году. Более того, сценарий Джека Финчера во многом выглядит как адаптация «Выращивая Кейна». Реплики Манкевича вроде «Какая Сара? Ах, бедная Сара!» (о жене) и «Не беспокойтесь, белое вино вышло вместе с рыбой» (когда ему стало плохо на очередной вечеринке), равно как и впечатляющие факты о том, что руководство студии оплачивало азартные долги Манкевича, а Уэллс предлагал ему взятку в $10 000, взяты прямиком из исследования «Выращивая Кейна» [104] Kael P. Raising Kane. Orson Welles’s “Citizen Kane” // The New Yorker . 1971. February 20. , [105] Ibid. Raising Kane-II. Who really wrote “Citizen Kane” – Orson Welles or Herman J. Mankiewicz? // The New Yorker . 1971. February 27. .

Но все это имеет и обратную силу. Для того чтобы полностью оценить аргументацию против Уэллса, нужно внимательно прочитать «Выращивая Кейна». Если честно, я не думаю, что сегодня на это многие способны, ибо объем печально известной публикации равен примерно половине объема этой книги.

А главное в том, что и этого недостаточно, поскольку основная часть фильма – вовсе не об авторстве «Гражданина Кейна», а о мотивации главного героя, бывшего друга Херста и Мэрион Дэвис, к созданию антихерстовского сценария. Центральная тема этой истории – осознание Манком лицемерия и фарисейства его друзей и покровителей – раскрывается после центрального переломного пункта, когда начинается антисинклеровская кампания. Разумеется, для полного понимания темы стоит помнить о том, что Эптон Синклер, например, возмущался мясоперерабатывающей промышленностью США в своей книге «Джунгли», а Луис Майер и Ирвинг Тальберг – это те самые люди, которые уничтожили большую часть «Алчности» Штрогейма. Не говоря уже о том, что очень важно представлять, кем были и чем занимались все остальные герои фильма, из которых придуман только злосчастный Шелли Меткалф.

Интересно, что слова Гарри Карра в отношении «Алчности», которые я цитировал в главе 3 («Она как „Отверженные“. Идут сцены, которые, как вам кажется, не окажут никакого влияния на историю, но 12 или 14 частей спустя они обрушиваются на вас»), к лицу и фильму «Манк». Это сложный, удивительно красивый и весьма красноречивый пример подхода к драматургии, который отменяет экспозицию, поскольку в данном случае экспозиция была бы больше, чем сам фильм. Оцените сами, как этот фильм смотрелся бы вне контекста – и как работает контекстный нарратив.

Итак, я обещал описать в этой книге 16 основных способов нарушения правил линейной драматургии Аристотеля. Эти способы: