Антон Долин - Оттенки русского. Очерки отечественного кино

Впрочем, «карету мне, карету!» так просто не вскричишь. Паспорт у Максима изъяли, и к родной земле он теперь приговорен. Так и барахтается между Сциллой российского закона — сурового и несправедливого — и Харибдой присвоенных государством инноваций. А куратор из органов (яркая роль Павла Ворожцова) со значением читает ему мораль: «У меня вот нет загранпаспорта; подожду, когда везде Россия будет». С темой эскапизма и патриотизма «Духless 2» разбирается так браво, что буквально захватывает дух. Здесь всерьез поднимается вопрос о возможности бескорыстной любви к родине, и ответ — горький, честный, избавляющий от последних иллюзий — тоже, вероятно, многим не понравится.

Забавное и, вероятно, случайное совпадение: самый эффектный образ фильма — тот же, что в «Интерстелларе» у Кристофера Нолана. Герою снится по ночам колоссальная волна, накрывающая серфера с головой. Предчувствие оправдалось. Эта самая волна, которую предчувствовали год-два назад, во время написания сценария и съемок, то ли захлестывает сейчас, то ли уже захлестнула страну. Нет вины Прыгунова или Козловского в том, что «Духless 2» рассказывает о вчерашней, а не сегодняшней Москве: за реальностью все равно не поспеешь. Если же снимать третью часть и быть последовательными, то в ней придется говорить об украинской революции, экономическом кризисе и заказных убийствах под стенами Кремля. А этого все-таки, наверное, не произойдет, даже если «Духless 2» соберет рекордную кассу. Или — кто знает — произойдет, но опять опоздает и выйдет на экраны в совершенно другой России.

Сыгравший в «Битве за Севастополь» одну из главных ролей Евгений Цыганов жаловался, как в кинотеатре во время трейлера картины кто-то с задних рядов выкрикнул: «Пропаганда!» Реакция, увы, логичная. А ведь к каждому не подойдешь, не объяснишь, не докажешь. Уже и на «Сталинград» многие брезговали ходить просто из-за названия или имени режиссера. Чего же ждать от «Битвы за Севастополь», выпущенной в нынешней обстановке! Однако через предрассудок стоит переступить — и вашим глазам откроется удивительное зрелище.

2015 год. На Донбассе идет война, люди гибнут и убивают каждый день. Россияне всерьез называют фашистами украинцев, украинцы — россиян. Многие не сомневаются, что виновата в организации бойни Америка. И в этой обстановке сделан фильм совместного производства России и Украины, который выходит одновременно в обеих странах. Съемочная группа и актерский состав смешанные. Американцы представлены как вменяемые, гуманные, симпатичные люди, которые не меньше нас ненавидят войну: как союзники (каковыми они, разумеется, и были, только сейчас об этом стараются не вспоминать). Да, в довершение всего картина, невзирая на название, откровенно и последовательно антивоенная. Уму непостижимо.

Родившийся на Украине, учившийся во ВГИКе и живущий в Москве Сергей Мокрицкий — прекрасный оператор («Вокальные параллели», «Изображая жертву»), который, впрочем, в этом фильме выступил в ином качестве — как режиссер. Цели перед ним стояли более амбициозные, чем в малобюджетных авторских «Четырех возрастах любви» или «Дне учителя». Сделать блокбастер о войне с размахом и умом, для современной публики, но и для тех, кто еще помнит советские образцы жанра, — дьявольски тяжелая задача. Язык не повернется критиковать человека, который ухитрился ее решить, за местами путаный сценарий, не всегда безупречный кастинг или легкомысленное, полностью нарушающее чинный видеоряд использование поп-хитов за кадром. Конечно, «Битва за Севастополь» небезупречна, но в ней есть благородство и честность — а фальши и тенденциозности нет и следа.

Замысел, кстати, был потенциально опасен не только потому, что битва за Севастополь — в фильме практически и не показанная — была страницей отнюдь не славной, а позорной: город-то сдали. Более тонкая проблема кроется в самой личности главной героини, легендарного снайпера Людмилы Павличенко. Тема со снайперами вообще опасная: вроде как герои, но, с другой стороны, героизм исчисляется количеством трупов — получается, убийцы (эта двойственность блестяще исследована Клинтом Иствудом в его недавнем «Снайпере»). Но Мокрицкий этого не боится и кидается очертя голову в самый омут. Его Павличенко становится снайпером не по призыву родины-матери, а просто потому, что отец-чекист растил ее как мальчишку. В общем, стрелять ей интереснее, чем с кавалером под ручку бежать в кино. Но и дальше, уже на войне, есть азарт, адреналин, возбуждение недвусмысленно сексуального характера (оба возлюбленных — тоже меткие стрелки и начальники, а неудачливый кавалер — врач, спасающий жизни). Всё это — вместо эфемерного и неправдоподобного патриотизма, которого всегда так много в новых русских фильмах о войне. Легендарная «Леди Смерть» — прозвище Павличенко в Америке, куда она приезжает, чтобы добиться открытия второго фронта, — в этом фильме из плоти и крови, она настоящая. Не гламурная картинка из журнала и не грубый бетонный монумент.

Разумеется, она не стала бы такой, если бы не Юлия Пересильд — актриса, казалось бы, уже известная и успешная, которая впервые будет открыта широкой аудиторией здесь и сейчас, совершенно заслуженно. Ее инфантильная, жестокая, угловатая, неудовлетворенная и глубоко несчастливая героиня — настоящая победа актерского и режиссерского мастерства над рыхлым драматургическим материалом. Подчиняются этому и мужчины: угрюмый Макаров (Олег Васильков), романтически небрежный Леонид (Евгений Цыганов), трогательно неуклюжий Борис (Никита Тарасов) — замечательно точная галерея типажей, по сути эпизодических, как бы ни была важна линия каждого из них в судьбе самой Павличенко. Перед нами картина о болезненном, даже мучительном, но необходимом каждому пробуждении чувств через страдание. Безусловно, это история любви, только героев здесь не двое, а одна: ее сила и пережитая ей боль — энергетический центр «Битвы за Севастополь». К слову, этот, уже второй, фильм из случайно составившейся трилогии о женщинах на войне («Батальон» позади, новые «А зори здесь тихие» впереди) может оказаться самым феминистским и по замыслу, и по исполнению.

Война здесь — не справедливая, не благородная, не праведная; все эти качества не могут быть присущи войне, только погибающим на ней людям. Война коверкает судьбу и психику, отменяя все рефлексы, перенаправляя их в противоестественное русло, превращая убивающего в ходячего мертвеца. Есть даже жуткая сцена, в которой героиню хоронят заживо, а потом выкапывают из могилы. «Война — не только смерть, война — это такая жизнь», — объясняет Леонид героине. По факту он оказывается неправ: назвать так череду убийств и потерь может только беспечный влюбленный. Жизнь — не на войне, жизнь в тех, кто будет этой войной стерт с лица земли. И эта устаревшая дежурная истина сегодня звучит пугающе ново и свежо.