Андрей Малахов - О чем говорят. По ту сторону экрана

Трепеща от содеянного, она позвонила в ее дверь.

Рядом с ней под прицелом дверного глазка стояли ОНИ. Они были молоды и прекрасны, они были безупречны, но, как самые простые люди, тоже мечтали о славе. Они так устали от рутины – от неподвижных от ботокса женских лиц, от щупающих рук в пигментных точках, от всех этих клубов и танцполов в 20 кв. м. Разве об этом они грезили, когда приехали в этот город из глубинки? И вот наконец волшебница с прекрасным именем Лариса Камышева сообщила им, что ее знакомый ассистент в поте лица разыскивает для нового сериального шедевра на СТС точно таких ребят, как они.

Ну какой может быть разговор, если для исполнения главного желания всего-то и надо, что очаровать пожилую женщину в инвалидной коляске!

И вот дверь раскрывается, и они входят в святая святых. Девяносто с лишним лет, инвалидное кресло, но все та же осанка, и все та же стать. Декорации соответствующие: квартира танцовщицы обставлена антикварной мебелью, на стенах, в старинных рамах, шедевры… Атмосфера светского салона начала прошлого века с трудом выдержала широкоплечее явление Лелика и Болика, но когда они присели, легкое смятение жрицы Терпсихоры улеглось.

Она внимательно осмотрела их через толстенные стекла круглых очков, одобрительно кивнула головой и принялась рассказывать о былом. Лелик и Болик преданно внимали, и прущая из них сексуальность была по ошибке принята ею за чистой воды джентльментство.

К чести будущих звезд сериала надо сказать, что они действительно были галантны! Они заглядывали приме в очки, целовали руки, говорили комплименты, так что после 20 минут вздохов ИБП, которая сейчас была больше похожа не на пух из уст Эола, а на графиню из «Пиковой дамы», царственно ответила Ларисе «да».

Помните фильм «Неудачники» с Ришаром и Депардье? Когда по следам одного пропавшего неудачника был послан другой? И вот они встретились.

Москва, исток Ленинградского шоссе. Как это можно, чтобы пробило сразу два колеса?!

Малахов и АБШ стоят на обочине жизни и спорят, что правильнее: вызывать эвакуатор или купить второе колесо?

– Это все из-за тебя! – почти кричит наш герой. – У тебя плохая аура! И вообще. Ты только приехал, а я уже от тебя устал!

Но АБШ, в предвкушении отпускного болида, невозмутим:

– Это у тебя депрессия, – психотерапевтирует он обозленного Москвой, жарой и работой друга. – А когда она появляется у человека? Только тогда, когда он видит, как все хорошо живут. Нужно, – вдохновляется он, – нужно иногда видеть, что есть люди, которые живут гораздо хуже. Люди, у которых нет машины, которые ездят, например, на метро.

Все. АБШ понесло. Он подмигивает проходящим мимо девчонкам. Те громко хихикают и оглядываются.

– Нужно понимать, что, если у тебя в жизни все удалось, надо радоваться тому, что есть, – смело газует на российских поворотах гонщик из Бонна. – А когда это становится очевидным? Когда ты переходишь из бизнес-класса в эконом!

Похоже, там, на Неметчине, АБШ здорово отстал от жизни. Советы от Робби Дерипаски, вложенные в уста Малахова, ему тоже не повредят:

– Ты прямо с Луны. Тут не в тот класс авто на минутку пересядешь – и все, ты навсегда упал в глазах общественности.

АБШ осеняет:

– А зачем, зачем же нам садиться в машину? Мы поедем в метро!

Экстремал заезжий.

– Ты что? Я забыл, как им пользоваться! А сумасшедшие? Терпеть не могу раздавать автографы! – жалуется наш Малахов.

– Да кому ты там, под землей, сдался! – выходит на последний круг АБШ. – Эти мне телевизионщики с их манией величия! Думают, что их знает каждая собака. Есть, есть еще приличные люди в нашем обществе, которые не смотрят телевизор.

Удар ниже пояса.

– Скорее, – надменно парирует Малахов, – делают вид, что не смотрят. Или, точнее, просто врут.

– В приличных домах Америки, – настаивает АБШ, – телевизор, даже если он есть у тебя дома, запрятан в некий специальный комод, где он стыдливо скрывается от интеллигентных гостей.

– В отличие от квартир плебеев? – гомерически хохочет Малахов. – Где телеящику отведено центральное место? И это говорит человек, который только что призывал меня быть ближе к народу? А ты знаешь, что здесь было, когда загорелась телебашня? В каждом доме раздавался плач Ярославны! Даже в каком-то анекдоте мелькнуло: «Игла сломалась, у народа ломка!»

– Я и говорю, – на голубом глазу соглашается АБШ. – Пошли в метро, мы же в конце концов журналисты!

Ну что же… Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция – «Речной вокзал».

Пока наши естествоиспытатели изучают сложную систему правил прохода в Московский метрополитен (эту карточку надо куда-то совать или куда-то прикладывать?), Лариса, отпустив Лелика и Болика на основное место работы, решила немного задержаться у ИБП, чтобы обсудить с ней детали предстоящего эфира.

На самом деле шеф-редактору программы очень хотелось просто по-женски поболтать с женщиной, список поклонников которой потрясал воображение. Но не тайны ее привлечения к себе внимания волновали Ларису, а наоборот.

Несколько недель назад Лара впервые попала на прием к психоаналитику. Дело в том, что ее подруга и одновременно соседка по лестничной клетке вот уже второй год как начала посещать его кабинет и утверждала, что так счастлива не была никогда в жизни.

– Понимаешь, – объясняла она с энтузиазмом, – он все расставил на свои места. Теперь меня окружает понятный мне мир, в котором я прекрасно ориентируюсь и знаю, что надо делать. Лариска, ты должна…

Два месяца непрерывного жужжания подруги, и Камышева сама не заметила, как оказалась на приеме. Сказанное психотерапевтом ее потрясло.

– Ваши проблемы с мужчинами, – объяснил он, – связаны с тем, что вы не умеете говорить им «нет».

Днем и ночью Лариса обдумывала этот диагноз, пока не пришла к выводу, что доктор-то прав. И она просто не могла не воспользоваться случаем, чтобы не задать прославленной артистке этот вопрос. На третьей чашке чая Камышева решилась.

– Скажите, – трепеща от волнения, тихо выдавила из себя она, – вы такая удивительная женщина, в вас все были влюблены… Как вы справлялись с такой армией поклонников? Как можно отказать и не обидеть?

ИБП уже очень много лет, она устала и прикована к инвалидному креслу, бури, проносившиеся над ее головой и намертво сражавшие дюжих мужчин, остались так далеко, и все-таки женщина в ней еще жива.

– Ах, деточка, у меня был один фантастический воздыхатель. Его уже давно нет в живых, но все-таки я не могу назвать его имя… Он очень меня любил, засыпал цветами, шубами, бриллиантами. Потом он исчез из моей жизни и вновь появился, когда я уже была далеко не молода. Все это время он жил за границей и, как только стало возможным, написал мне.