Владимир Алеников - Свой почерк в режиссуре

Пожалуй, могу только добавить, что еще очень важны отношения с директором – у нас теперь часто эту должность называют « исполнительный продюсер ». Странное такое придумали название, по-моему, совершенно не по-русски звучит. Фактически это и есть директор картины.

И с этим человеком тоже должен быть полный альянс, потому что у него сложная роль – с одной стороны, он работает на продюсера, то есть его задача всячески вас ограничить, и на все ваши: «А хотелось бы это…», он должен говорить: «Нет!» Но с другой стороны, если вам удастся наладить с ним хорошие отношения и убедить его, что то, что вы просите, – это важно и нужно, он будет носом землю рыть, чтобы вам помочь и сделать картину такой, какой вы ее видите.

Это очень значительный персонаж в команде, и крайне важно, как у вас с ним все будет складываться. Это по части производства.

Итак, картина готова, и наступает совершенно новый этап вашей жизни, теперь ее нужно кому-то показать. Вот здесь, как ни странно, все зависит от вашей энергии и вашей инициативы, потому что можно двигаться разными путями. Стандартный путь, по которому, скорей всего, пойдет ваш продюсер, – это показать картину дистрибуторам. Как правило, продюсера мало волнуют фестивали и награды, которые вы там можете получить.

На Западе вообще разделяется прокатное кино и фестивальное. Тамошние продюсеры, как правило, считают, что фестивальное кино более артхаусное, и поэтому в прокат оно обычно не идет. У нас несколько по-другому на это смотрят, но, так или иначе, продюсер обязательно будет стараться картину продать. Если он вложил в нее деньги, он должен их вернуть, значит, он непременно покажет ее прокатчикам и закупщикам на телеканалах. Замечательно, если кто-то купит картину. Если тем самым ваш продюсер таким образом вернет свои деньги, значит, у вас все хорошо. Но зачастую картины никто не покупает. Почему?

Потому что ваш фильм (разве что это что-то из ряда вон выходящее!) – это фильм небольшого бюджета, без крупных звезд, и дистрибуторам такая картина не интересна. Ведь на те маленькие деньги, которые вы получите (если вы их получите!), фильм с размахом, с привлечением большого количества звезд, иначе говоря, коммерческую большую картину снять невозможно, так или иначе, это будет какое-то камерное кино, или, как говорят прокатчики, артхаус.

У нас сейчас кино четко делится на блокбастеры и артхаус. Деньги, выделенные государством на кино и переданные в недавно созданный Фонд кино, преимущественно предназначены именно для создания блокбастеров. На самом деле это, конечно, неправильно, но у нас вот так все разделено. Что же касается так называемого артхаусного кино, то денег на него выделяется очень мало, и подобные фильмы практически никто не покупает: ни кинотеатры, то есть прокатчики, ни телеканалы, ни DVD-компании, никто. Происходит это только в каких-то редчайших случаях. А покупают они в основном те фильмы, на которых могут заработать, то бишь ориентированные на массовую аудиторию, а еще точнее – ориентированные на массовую молодежную аудиторию. К тому же наша система киномаркетинга работает в целом очень плохо.

То есть ситуация достаточно сложная, и какие из нее выходы?

В мире и в России проходит огромное количество фестивалей. В Штатах, например, чуть ли не в каждом городе по фестивалю, всего сотни и сотни. И в России их сейчас полно, несколько десятков. И они все множатся. Я, к примеру, получил Гран-при за «Улыбку Бога» на I Всероссийском кинофестивале «Ейский маяк» в городе Ейске. А недавно возглавлял жюри полнометражных фильмов на I Международном кинофестивале детских, юношеских и семейных фильмов «Ноль плюс» в Тюмени. Можно еще много привести примеров. Я не уверен, честно говоря, что приз в Ейске что-то поменяет в вашей судьбе, но если, предположим, ваша картина, попав на какие-то небольшие фестивали, потом попадает на более престижные и в конце концов становится известной, то это вполне реальный путь и для продвижения вашего фильма, и для вашей карьеры.

Я вспоминаю Международный кинофестиваль документальных фильмов в Новосибирске, где я был почетным гостем с моим документальным фильмом «Пробуждение» об августовском путче девяносто первого года. Так вот я там познакомился с польским режиссером, который меня поразил своим рассказом. Этот парень снял свой первый фильм и вот уже больше полутора лет ездит с ним по всему миру, переезжая с фестиваля на фестиваль, и больше ничего не делает. Тут такая интересная вещь – если ты попадаешь в международную фестивальную систему и фильм как-то прозвучал, о нем говорят, пишут, то потом уже сами фестивали, которые связаны между собой, начинают передавать его друг другу вместе с режиссером. То есть, на самом деле, можно действительно так жить довольно долго, переезжая из одного города в другой. Этот молодой режиссер объездил весь мир – примерно 60 с лишним стран – и везде показывал свой фильм. Если бы он сам решил совершить подобное кругосветное путешествие, это стоило бы ему огромных денег, а тут мало того что фестивали все ему оплачивают, – он еще приобретает международную известность, обрастает связями.

Фестиваль – это не просто возможность показать фильм. Фестиваль – это пространство, на котором обязательно возникают новые контакты , непременно открываются какие-то новые возможности. Это продюсеры, которые ищут что-то новое и многообещающее, это прокатчики, которые тоже в поиске, это директора других фестивалей, это, наконец, члены жюри, каждый из которых – профессионал. И при этом все эти люди разные, из разных стран и могут быть даже из разных областей, так или иначе связанных с кино. То есть фестиваль – это, на самом деле, очень важное, серьезное дело в нашей с вами жизни. И чем он крупнее, тем, естественно, он серьезней и тем на выходе он лучше, то есть тем весомей ваше в нем участие. В этом смысле очень важен уровень фестиваля.

Что это такое – уровень фестиваля? Скажем, всем известно, что наш Московский международный фестиваль – это фестиваль группы А, куда он попал еще десятки лет тому назад. Вроде бы это очень серьезный уровень, потому что фестивали группы А – это крупнейшие фестивали в мире, это Канны, Венеция, Торонто, Монреаль, Берлин. Почему я говорю «вроде бы»? Давайте разберемся, что такое вообще крупный фестиваль. У него есть три главных критерия: первый – участие мировых звезд, второй – участие серьезной международной кинокритики, то есть мировых журналистов, и третий, может быть, даже самый главный – то, как участие в этом фестивале меняет судьбу картины и судьбу ее режиссера.

Так вот, участие в фестивале группы А полностью меняет всю судьбу картины и режиссера. Всего-навсего простое участие, я уж не говорю о случае, когда картина выигрывает какой-то приз. Если вы имеете право поставить на своей картине of cial selection , то есть эти две веточки, подтверждающие, что ваш фильм отобран пусть даже не в главный конкурс, а просто в официальную программу, например, в Каннах, это автоматически означает, что вашу картину купит энное количество стран. Так что это чрезвычайно важно.