Нора Робертс - Год первый

Как бывший военный он точно знал, когда необходимо отступить.

– Ладно, работы еще полно. Справишься дальше без меня?

– Конечно.

Когда Саймон ушел, Лана еще долго стояла молча, ощущая запах земли и расцветающей новой жизни.

Саймон старался загрузить себя работой и обращался с Ланой так, как обращался бы с сестрой, если бы она у него была. В сентябре мимо фермы еще дважды проезжали группы путников. Оба раза девушка пряталась в доме и пережидала, пока чужаки не скроются из виду.

Саймон давал им продукты и указывал направление до поселения. Кто-то может там задержаться, другие двинутся дальше в поисках лучшей доли. Или просто в поисках чего-то другого.

Проводив вторую группу путников, фермер вошел на кухню и обнаружил Лану, которая помешивала рагу, держа ружье. Он забрал обрез и поставил его в угол.

– Восемь человек. И один из них с крыльями. Никак не могу привыкнуть к этому зрелищу. Несколько дней назад их группа проходила мимо окраины Вашингтона. – Саймон сполоснул руки, так как стол уже был накрыт, и продолжил пересказывать новости. – Они слышали выстрелы, над городом стояли столбы дыма. К группе присоединился один из местных, так вот, по его словам, Макбрайд – надеюсь, я верно запомнил имя – до сих пор жива и вместе с остатками правительства пытается удержать столицу. Но каждый раз, как удается восстановить коммуникации, кто-то снова их обрывает.

– Такое ощущение, что мы говорим о параллельной реальности.

– Да, точно. Но это не так. Еще ходят слухи о людях в лабораториях и военных лагерях.

– Люди в лабораториях? Одаренные?

– Да, но не только. По примерным подсчетам… – Саймон замолчал, размышляя, следует ли рассказывать дальше, и почти решил ничего не говорить, но все же не смог утаить правду. – Я сообщаю об этом только потому, что ты имеешь право знать. Но данные не подтверждены, это просто слухи.

– Ладно. – Лана насторожилась.

– В общем, те путники сказали, что эпидемия прекратилась сама собой. Это хорошая новость. Плохая же заключается в том, что, по приблизительным подсчетам, болезнь унесла жизни более восьмидесяти процентов населения. Мирового населения. Более пяти миллиардов человек. Может, и еще больше…

– Мне нужно выпить.

Саймон достал из кладовки бутылку виски и налил немного.

– Несколько дней назад я уже слышал похожие новости, – сказал он, проглотив половину содержимого стакана. – В поселении один парень возится с радио и связался с другими людьми, в том числе с парочкой выживших из Европы. Там дела обстоят ничуть не лучше. Учитывая, сколько людей покончило с собой да убито в разных инцидентах, можно смело предположить, что погибших в мире гораздо больше восьмидесяти процентов. Нью-Йорк… Ты точно хочешь знать?

– Да. Но даже если бы не хотела, я обязана это услышать.

– Нью-Йорк теперь контролируют Темные Уникумы. Ходят слухи о человеческих жертвоприношениях и сожжении на кострах таких, как ты. Военные удерживают часть регионов, сосредоточив силы на западе Миссисипи, но, насколько я понял, командование разрознено и не может договориться между собой. Еще есть разные фракции, которые охотятся за всеми одаренными, и темными, и светлыми.

– Вроде Праведных воинов.

– Они возглавляют парад. Мародеры в основном переезжают с места на место и занимаются налетами. Но не гнушаются и ловить Уникумов, за головы которых объявлена награда.

Саймон отметил, что Лана принялась спокойно накладывать рагу на фарфоровое блюдо из материнского сервиза, как и всегда стараясь не просто вкусно приготовить, но и красиво подать.

– Значит, для таких, как я, в мире стало вдвойне опасно. На нас теперь охотятся все. Сложно представить, что в таких условиях мы сможем все исправить, все сделать правильно – как ты говорил несколько дней назад. – Она поставила блюдо на стол.

– Я по-прежнему в это верю.

Лана принялась раскладывать рагу по тарелкам, затем села, дождалась, когда Саймон займет место напротив, и только потом сказала:

– Когда я жила в Нью-Хоуп, то видела, на какие потрясающие вещи способны люди, когда работают вместе. А потом чужаки пришли и попытались все это разрушить. Ты был солдатом.

– Да.

– Максу тоже пришлось вступить в войну. Он принял решение сражаться, потому что хотел защитить любимых. Ты поступал почти так же: убивал, чтобы защитить невинных. А еще по собственной воле раздавал голодным путникам продукты, которые вырастил собственными руками. Поэтому я тоже верю, что зло не может победить, пока существуют такие люди, как вы с Максом. Как жители Нью-Хоуп, которые каждый день выбирают добро, а не разрушение.

Саймон подумал, что точка зрения собеседницы гораздо более оптимистична, чем его собственная, но не возражал против такого баланса.

– Кстати, я прочитал одну из книг твоего мужа. – Лана вскинула на него удивленный взгляд. – Мне понравилось. Он был замечательным писателем.

– Так и есть. – Она улыбнулась, хотя в глазах стояли слезы. – Он был замечательным.

В конце долгого трудового дня, после ужина Саймон всегда удалялся в амбар, чтобы заняться любимым делом. А час или два перед сном проводил с книгой в библиотеке.

Несмотря на любовь к телевизионным шоу, в которой мужчина не стеснялся признаться, чтение восполняло нехватку развлечений. А еще он скучал по пиву и надеялся, что в поселении удастся наладить работу пивоварни. В большинство вечеров приходилось довольствоваться чаем, и Саймон почти распробовал этот напиток. Хотя он и не мог заменить пиво.

Собаки чаще всего составляли компанию хозяину, так что окончание вечера проходило в комфортной, приятельской обстановке. Обычно он выводил их на прогулку, прежде чем отправиться отдыхать.

Книги помогали отвлечься от мыслей о работе, о ситуации в мире, о женщине, спящей в соседней комнате. Работа никуда не денется, с миром ничего нельзя поделать, а вот о Лане Саймон старался думать как можно меньше.

Последние пару вечеров он посвятил изучению одного вопроса. Книги годились для получения новых знаний еще лучше, чем для развлечения.

С тех пор как родители умерли, он значительно расширил библиотеку, так как вести дела на ферме в новом мире без поставок, электричества и прочего оказалось куда сложнее, чем в мире до эпидемии.

Книги научили Саймона разводить пчел и разделывать скот, изготавливать сыр и масло. Нашлись и рецепты народной медицины. И даже кулинарная книга.

Хотя некоторые навыки все равно оставались прерогативой жителей поселения, а готовку Саймон с удовольствием перепоручил Лане.

Он читал, испытывая одновременно восхищение и отвращение, приправленные изрядной долей страха, когда услышал шаги гостьи. Раньше она никогда не выходила из спальни после того, как закрывала дверь на ночь. От неожиданности Саймон вскочил с кресла и захлопнул книгу.