Анатолий Гречановский - Держитесь подальше от театра

Сема никак не мог взять в толк, что от него хочет этот коротышка, но чтобы не обижать, согласился.

– Конечно, конечно!

– Отлично, теперь, батенька, к делу, – он потащил Сему к своему столику. – Пролетариат и беднейшее крестьянство готовы. Начнем экспроприацию экспроприаторов. Вот план. Изучайте и принимайте командование. А у меня, батенька, сами понимаете, семья, дети, броневичок ждет.

За столиком рядом сидел молодой человек, он аккуратно подписывал нарезанные кусочки бумажек и ставил печать. Почувствовав взгляд Семы, он улыбнулся и, нагнувшись к нему, шепотом сказал:

– Я министр финансов, только об этом – тсс… никому. Вот получу деньги от МВФ и куплю… жигули… без мотора. Это самый экологический вид транспорта.

– А как же ездить будете, – удивился Сема, – без мотора?

– А руль для чего?! – невозмутимо ответил сосед.

Где-то забренчал рояль. В углу нестройно запел хоровой кружок.

На столе перед Семой лежала карта метрополитена. Затрещал звонок.

Все сразу, как по команде, оставили свои занятия и направились к выходу.

Сема выходил последним и, подходя к своей комнате, увидел стоящего у дверей гончара. Тот протянул Семе вылепленный им нескладный, щербатый горшок, еще теплый от его рук.

– Он был тобой, – сказал гончар, не поднимая головы, повернулся и пошел по коридору.

Ошеломленный, Сема даже не успел поблагодарить гончара и только прижал к груди этот теплый комочек глины, который, как ему показалось, исподтишка вздохнул.

В коридоре погасли белые лампы и зажглись голубые ночники. Пробежала пожилая санитарка с клизмой и грелкой в руках. Сильно запахло нашатырным спиртом.

Открыв двери своих апартаментов, Сема не сразу даже понял, что произошло.

По закону, с пятым измерением, помещение может видоизменяться от шикарных апартаментов до размеров Семиной квартиры, а то и намного меньше, в зависимости от того, насколько субъект материально зависим.

Так как Сема не имел ни малейшего понятия о пятом измерении, он спокойно вошел в комнату и сел в уцелевшее от прошлой жизни антикварное кресло у открытого окна и, прижимая к груди щербатый горшок, смотрел куда-то вдаль, где, по его понятию, была свобода, но его туда уже не тянуло. Вереницы облаков ползли, как усталые мысли, подгоняемые какой-то неведомой силой, беспорядочно цепляющиеся друг за друга. Легкий ветерок шелестел листочками тетради, в которой он иногда делал пометки. Небо было ясное, с множеством натыканных звездочек.

– Интересно, – спросил себя Сема, – на небе тоже звезды пятиконечные, как на воротах? – Глупо, – ответил он сам себе и тяжело вздохнул. Тоска костлявыми пальцами больно сжимала его изболевшую душу. Мысли текли как-то неровно, в раскорячку. Светлых было мало, в основном черные. А собственно потому, что все складывалось не так. Рай, в который он попал, оказался совсем не раем, а приютом для отверженных, больше похожим на дом сумасшедших, класса VIP с классическим советским подспорьем. Да, условия неплохие: чисто, уютно, распорядок дня централизовано-тоталитарный – делай как все, не можешь – научим, не хочешь – такого здесь не бывает. Все свободное время охвачено интенсивной терапией и культмассовыми занятиями. Освобождались только больные, по заключении врачебной комиссии, с выдачей больничного листа, и мертвые – тоже по заключению врачебной комиссии и выдаче акта о кончине. Зато питание было отменное: колбаса действительно пахла колбасой, и в ней было мясо, сыр – первой свежести, ассортимент блюд небольшой, но приготовлено все вкусно, по-домашнему, потому что никто не воровал. А куда воровать? Все свои. И все, вроде бы, хорошо, а нет радости в душе. Люди рядом, а нет тепла – все сами по себе, все одинокие, со своими тараканами в голове. Страшная вещь – одиночество. Одиночество повышает чувствительность. Вот сколько времени здесь, а кто-нибудь поинтересовался? Жена, дети – все пустое. А ведь говорится в Писании «Почитай отца своего…», – в голове у Семы забулькало. Он открыл тетрадь и стал торопливо записывать, скользя по бегущей мысли: «Причина всех бедствий и страданий – невыполнение заповедей…».

– Ну как себя чувствует наш отшельник? – спросил знакомый голос.

Сема обернулся. В палату вошел Главврач в окружении своих «апостолов». Доктор подошел к столу, за которым сидел Сема, взглянул на записи в тетради, взял Сему за плечи и усадил на кровать. Один из «апостолов» пододвинул табурет, и ласковый, добрый санитар человеческих душ сел напротив, пристально уставившись на Сему.

– Вижу, вижу: начало депрессии. Будем лечить. Поставим диагноз и назначим лечение. Вот вы интересовались, почему до сих пор люди не исполняют десять заповедей. Помните о чем? Ну, ну. Вспоминайте, вспоминайте.

Сема напряг все извилины и начал медленно перечислять:

– Бог един…

– Хорошо, хорошо, дальше, – улыбнулся доктор.

– Не создавай себе кумира…

– Прекрасно, можно коротко, – успокоил его доктор.

– Не произноси имени Господа всуе…

– Помни день субботний…

– Почитай отца своего и мать…

– Не убий…

– Не прелюбодействуй…

– Не кради…

– Не лжесвидетельствуй…

– Не желай…

– Вот и прекрасно, милейший Симеон Иванович, – перебил его доктор. – Прошло более трех тысяч лет, как Всевышний дал Моисею на горе Синай десять заповедей. Казалось, все очень просто – бери и выполняй. Но это не так. Чтобы исполнить эти простые предписания, необходимо овладеть мудростью. Человек вкусил с дерева познания, но мудрость так и не познал. Так вот мой диагноз. Никогда, при существующих условиях, эти заповеди не будут осуществлены, и никогда, никогда не наступит «царство истины и справедливости». Homo sapiens никогда не был свободен. Он всегда психологически от кого-то зависим. С момента рождения и до момента смерти его ум формируют определенной конкурентной культурой в соответствии с узким шаблоном его личного «я», в постоянном сравнении с теми или иными идеалами. Нет идеалов – нет противоположности – нет борьбы. Осознаете вы, что вы обусловлены? Нет, не осознаете! Вот отсюда и начинает виться цепочка человеческих страстей, разрушающая сознание и душу. СРАВНЕНИЕ приводит к СТРАДАНИЮ, проще говоря, к неудовлетворенности, что создает проблему, или конфликт, который вырастает в СТРАХ, в страх перед возникшей проблемой. Чтобы решить проблему, необходимо действие – ЖЕЛАНИЕ, и вот в этом основа всех противоречий. Еще Соломон в книге «Екклесиаста», вошедшей в «Ветхий завет», глава 4, пункт 4, писал: «Всякий труд и всякий успех в делах производят взаимную между людьми ЗАВИСТЬ. И это – суета и томление духа!». А теперь коротко. ЖЕЛАНИЕ рождает ЗАВИСТЬ, ГНЕВ, НЕНАВИСТЬ, ЛИЦЕМЕРИЕ, ЖЕСТОКОСТЬ и наконец – НАСИЛИЕ. Еще короче. ЧЕЛОВЕК СТРАДАЕТ ОТ СРАВНЕНИЯ. И что я хочу вас спросить? С таким букетом вы хотите поиметь десять заповедей?