Сара Шепард - Милые обманщицы

– Но почему? – удивилась Майя. – В чем дело?

Эмили молчала. Что она должна была сказать? Что родители заставляют ее заниматься плаванием, потому что скауты из Стэнфордского университета уже присматриваются к Кэролайн? Что ее старший брат, Джейк, и другая старшая сестра, Бет, теперь оба благополучно учатся в университете Аризоны и выступают за университетскую команду по плаванию? Что только плаванием она может пробиться в университет высшей лиги, и если оплошает, то подведет всю семью? Майя не боялась курить травку, пока ее родители ездили за продуктами. Родители Эмили на их фоне казались замшелыми провинциальными консерваторами. Собственно, такими они и были. Но все-таки…

– Эта дорога короче. – Эмили махнула рукой в сторону лужайки перед большим особняком в колониальном стиле, через которую они с подругами зимой срезали путь, чтобы быстрее добраться к дому Эли.

Они шли по траве, увертываясь от разбрызгивателя, поливающего кусты гортензии. Когда они пробрались через заросли ежевики и оказались на заднем дворе дома Майи, Эмили вдруг замерла как вкопанная. Из ее горла вырвался слабый гортанный звук.

Она не была здесь – на заднем дворе дома Эли – вот уже целую вечность. На той стороне лужайки виднелась тиковая веранда, где они с Эли резались в «спит» [37]. А вон там – вытоптанный пятачок, где они устраивали дискотеки, подсоединив к колонкам белый «айпод» Эли. Слева раскинулся знакомый узловатый дуб. Домика на дереве уже не было, но на коре ствола сохранились вырезанные инициалы: ЭФ + ЭД (Эмили Филдс + Элисон ДиЛаурентис). Она чувствовала, как вспыхнуло лицо. В то время Эмили и сама не знала, зачем она вырезала на коре их имена; ей просто хотелось показать Эли, как она счастлива от того, что они подруги.

Майя, шедшая чуть впереди, обернулась к ней через плечо.

– Что с тобой?

Эмили сунула руки в карманы куртки. У нее возник порыв рассказать Майе про Эли. Но тут мимо пролетела маленькая колибри, и она передумала.

– Да ничего, все хорошо, – сказала она.

– Может, зайдешь? – спросила Майя.

– Нет… я… я должна вернуться в школу, – ответила Эмили. – У меня тренировка.

– Ох, – Майя закатила глаза. – Зачем же ты пошла провожать меня, глупышка?

– Чтобы ты не заблудилась.

– Ты такая милая. – Майя заложила руки за спину и стала покачивать бедрами взад-вперед. Эмили стало интересно, что она подразумевает под словом милая. Может, это у них в Калифорнии так говорят?

– Что ж, тогда желаю тебе весело провести время в бассейне, – сказала Майя. – И спасибо, что провела для меня экскурсию.

– Не стоит. – Эмили шагнула вперед, и их тела столкнулись.

– М-м-м. – Майя крепче прижалась к ней. Они отступили друг от друга и улыбнулись. И тут Майя наклонилась и поцеловала Эмили в обе щеки. – Чмок, чмок! – произнесла она. – Как француженки.

– Ну, тогда я тоже буду француженкой. – Эмили хихикнула, тотчас забыв и про Эли, и про дерево. – Чмок! – Она поцеловала гладкую левую щеку Майи.

Потом Майя снова поцеловала ее в правую щеку, только на этот раз чуть ближе ко рту. И обошлась без «чмок».

От губ Майи пахло банановой жвачкой. Эмили дернулась назад и успела подхватить спортивную сумку, соскользнувшую с плеча. Когда она подняла глаза, Майя улыбалась.

– Увидимся, – сказала Майя. – Будь умницей.

После тренировки Эмили убрала полотенце в спортивную сумку. Вторая половина дня прошла как в тумане. После того как Майя скрылась в доме, Эмили побежала обратно в школу – как будто бег мог распутать тугой узел, в который сплелись бушевавшие в ней чувства. Пока она наматывала круги в бассейне, перед глазами у нее стояли инициалы, выцарапанные на коре дуба. Когда тренер отвлек ее свистком, и они начали отрабатывать старт и повороты, ее стали преследовать запах банановой жвачки и веселый беззаботный смех Майи. Уже в раздевалке она вспомнила, что вымыла голову два раза. Девчонки обычно задерживались в душевой, чтобы посплетничать, но сегодня Эмили была слишком взволнованна и не смогла присоединиться к ним.

Она потянулась за футболкой и джинсами, аккуратно сложенными в шкафчике, и оттуда выпала записка. Эмили прочла свое имя, написанное незнакомым почерком, да и линованный листок из записной книжки выглядел странно. Она подняла его с холодного мокрого пола.

Эй, Эм!

Я рыдаю! Мне нашли замену!

Теперь ты целуешь другую!

– Э.

Пальцы ног впились в резиновый коврик, и на мгновение Эмили перестала дышать. Она огляделась по сторонам. Никого.

Это наяву или мне снится ?

Она уставилась на записку и попыталась рассуждать здраво. Они с Майей были на улице, но поблизости никого не было.

И эти слова… Мне нашли замену? Теперь ты целуешь другую? У Эмили задрожали руки. Она снова посмотрела на подпись. В раздевалку долетало эхо девичьего смеха из душевой.

До сих пор Эмили целовала только одну подругу. Это было спустя два дня после того, как она вырезала их инициалы на том дубе, и всего за полторы недели до окончания седьмого класса.

Элисон.

– Только посмотри на его задницу!

– Заткнись! – Спенсер размахнулась хоккейной клюшкой и заехала своей подруге Кирстен Каллен по защитной накладке голени. Они должны были отрабатывать технику перехвата мяча, но на самом деле – всей командой – оценивали физические параметры нового помощника главного тренера. Им был не кто иной, как Йен Томас.

От волнения у Спенсер покалывало кожу. Вот и не верь после этого в судьбу; она же помнила, как Мелисса говорила, что Йен переехал в Калифорнию. Впрочем, стоит ли удивляться – многие из тех, кого ты уже не ожидаешь увидеть, возвращаются в Роузвуд.

– Твоя сестра дура, что порвала с ним, – продолжала Кирстен. – Он такой красавчик.

– Тише ты. – Спенсер хихикнула. – И потом, моя сестра тут ни при чем. Это он ее бросил.

Раздался свисток.

– Двигаемся, двигаемся, не стоим на месте! – крикнул Йен, подбегая к ним. Спенсер нагнулась, чтобы завязать шнурок, словно к ней это не относилось. Она почувствовала на себе его взгляд.

– Спенсер? Спенсер Хастингс?

Спенсер медленно выпрямилась.

– О. Кажется, Йен?

Йен улыбался так широко, что Спенсер удивилась, как это у него не лопнули щеки. Его лицо по-прежнему излучало типично американский оптимизм богатого наследника, который в свои двадцать пять станет главой отцовской компании, разве что волосы стали длиннее, и он выглядел еще более лохматым.

– Как ты выросла! – воскликнул он.

– Наверное. – Спенсер пожала плечами.

Йен потер рукой шею.

– Как поживает твоя сестрица?

– Хм, у нее все хорошо. Закончила экстерном. Поступила в Уортон.