Аркадий Шушпанов - Теневой Дозор

Казалось, в атриуме белым днем одновременно зажгли множество фонариков. Это было крайне рискованно. Это могло в корне все перечеркнуть. Теневым дозорным терять было нечего, но их подзащитные могли сами перейти в разряд теней. Стоило увлечься, стоило перестать себя контролировать… А ведь дети выплески Силы контролируют хуже, так же как эмоции. Для того рядом и нужен был Дреер, чтобы вовремя остановить. Команду он мог отдать и с башни.

К счастью, на этот раз юным магам не приходилось ни расходовать свою энергию, ни вытягивать ее из людей. Все вместе они как будто удерживали длинную и тяжелую пожарную трубу, а Косицын сжимал в руках сам брандспойт.

Чистая энергия выплеснулась из купола во все стороны. Летающих Иных разметало. Дреер чувствовал это и видел сквозь прозрачную крышу атриума, как разом пропали висящие в небе фигурки. Что там с ними случилось, он мог только догадываться. Кто-то осыпался в Неву, как перхоть, стряхнутая с плеча в телерекламе шампуня. Кого-то могло приложить о фермы моста. Кого-то и вовсе зашвырнуть на Троицкую площадь.

– Хватит! – скомандовал Дмитрий.

Дети не выглядели ни уставшими, ни измученными. Наоборот, в блеске глаз читался азарт. Для них это была игра, похожая на сетевую. Ты защищен, а где-то рвутся снаряды и кипит битва.

На Дреера уставилось множество недовольных взглядов. А сам словесник задрал голову – сквозь прозрачную крышу был виден странный, ни на что не похожий сполох.

Под хрустальным куполом.

– Оставаться здесь! – рявкнул Дреер и выскочил обратно на улицу, оставив за спиной распахнутые створки ворот.

На соборной площади Петропавловской крепости стоял диковинный артефакт высотой больше человеческого роста. Ажурная конструкция, похожая на абстрактную скульптуру из металлических прутьев и пластин, отливающая медью и сверкающая кристаллами. Загадочный сполох возник над ней еще раз и пропал.

Еще недавно никакого артефакта здесь не было, и это мог подтвердить любой из дозорных. Однако Дрееру он казался смутно знакомым.

«Дмитрий, что там?» – прилетело от Игоря Теплова.

«Сейчас узнаю. – Дреер осторожно направился к предмету, одновременно посылая Игорю мыслеобраз и зажигая по файерболу на каждом пальце здоровой руки. – Похоже, опять гости».

«Сеньоры, невероятно!» – вклинился Лепорелло.

Дмитрий не мог определить, где теперь Джакомо, но в последний раз тот был на Зотовом бастионе вместе с Тюнниковым.

«Я сам построил этот предмет!»

О каком предмете идет речь, сомнений не возникало.

«Что это, Джакомо?» – спросил Теплов.

«Снаряд для путешествия по слоям…» – ответствовал флорентиец.

«Джакомо, иди сюда! – позвал Дмитрий. – Вместе будем разбираться».

Небо над крепостью временно стало чистым, лишь голубизна и жемчужно-белые облака. Дмитрий преодолел уже половину расстояния до артефакта. Тот выглядел космическим спускаемым аппаратом, приземлившимся точно перед Петропавловским собором. Как будто пилот этого аппарата посчитал самое высокое здание города оплотом землян и теперь намеревался вступить в контакт.

Скоро и сам пилот выбрался на брусчатку площади. Он был гуманоидом и не носил скафандра. Зато носил широкополую шляпу, плащ черного цвета и ботфорты. На поясе висели в ножнах два клинка, длинный и короткий, а из-под плаща выглядывал эфес рапиры.

Наверное, именно так смотрелся бы первый шаг по Луне барона Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена, если бы тот ее все-таки достиг.

– Старший! – крикнул Дреер.

Путешественник, первым делом запрокинувший голову, дабы оценить высоту соборного шпиля, обернулся, увидел словесника и приветственно развел руки.

– Деметрио!

Словесник разом погасил файерболы и бросился к Раулю со всех ног.

«Дмитрий?!» – требовательно запросил Теплов с другого конца Петропавловки.

«Это мой учитель. – Дреер снова послал мыслеобраз. – Дон Жуан».

«Какого черта он здесь?»

– Я искал тебя, ученик! – сказал тем временем Рауль.

Дмитрий сделал шаг к нему, инстинктивно стараясь протянуть ладонь для рукопожатия, и лишь теперь вспомнил о бездействующей правой руке. О том, что нельзя трогать живых, он вспомнил только во вторую очередь. А живой наставник казался мертвому Дрееру прекрасным, как неземное существо.

Рауль недоуменно посмотрел на неработающую конечность ученика, однако неловкую заминку прервал истошный крик:

– Дон Джованни-и-и!

Из-за угловой желтой башни Монетного двора вылетел Джакомо Лепорелло, узнал испанца и теперь скачками мчался через площадь к Раулю с Дреером.

– Здесь все ваши ученики, Старший! – улыбнулся Дмитрий.

Джакомо, наконец-то добежав, бухнулся перед Раулем на колени, да так, что Дмитрию почудилось, будто он высек искры из мостовой.

– Вы смогли, учитель! Я думал, никто из живых не сумеет пустить его в ход!

– Поднимись, Джакомо! – Рауль протянул ему руку.

Дмитрий не успел ничего сказать, как Лепорелло вцепился в нее и… просто встал на ноги. Лишь тогда Дреер заметил, что Рауль подал ему правую, механическую.

– Твоя рука отлично мне служит уже не один век. – Испанец высвободил кисть и демонстративно пошевелил пальцами точно так же, как делал это Терминатор в известном фильме. – А я тоже кое-чему научился у тебя…

Рауль махнул назад, показывая на конструкцию Лепорелло.

– Сумеречный батискаф, – проговорил Дмитрий.

– Амидроскаф! – поправил его Рауль.

– Что вы тут делаете, Старший? – в более мягкой форме выразил Дреер вопрос Теплова.

– Я уладил свое дело с командором де Мендоза, – ответил Рауль, положив ладонь на эфес, – но не помог тебе, Деметрио. Почитаю своим долгом это исправить…

– Но как вы нашли нас? – изумленно допытывался Лепорелло.

– Ты же сам показал мне, куда вставляется путеводный кристалл. Я поместил в него образ Деметрио. Для спуска сюда мне не хватало Силы, но я все же выкрал несколько накопительных камней. Терять уже нечего, – усмехнулся неблагонадежный Инквизитор.

Краем глаза Дмитрий заметил движение. Отвернувшись от Рауля с Джакомо, словесник обнаружил, что младший резервный состав Теневого Дозора не выполнил приказа. Вместо того чтобы сидеть в Комендантском доме, все Темные дети высыпали вслед за Дреером и теперь глазели на фехтовальщика рядом с прибором, который, вероятно, им напоминал машину времени. По крайней мере тем, кто родился уже после выхода романа Уэллса.

Знали бы они, кем на самом деле был этот рапирист! Зато наверняка все чувствовали, как и Дмитрий, что он – живой, не такой, как словесник и прочие встреченные тут взрослые.

Но Дмитрий не успел высказать то, что думает о дисциплине воспитанников. За их спинами воздух расцветился голубоватым сиянием, и в ткани реальности образовалась щель, тут же превращаясь в портал. Из него на траву газона выскочил Ганс Трубадур.