Майкл Маршалл - Запретный район

Я был уже всего в паре ярдов от них, когда они меня наконец заметили, но этого мне было вполне достаточно. К тому моменту, когда они начали подниматься со своих стульев, я уже взлетел в воздух, одним прыжком достиг стола, вскочил на него, так рассчитав место приземления, что одной ногой тут же сбросил с него оба револьвера. Потом развернулся и мощным пинком отшвырнул лампу прямо в стену. Она разбилась, и тоннель погрузился во тьму. Я спрыгнул со стола и, отбежав на несколько ярдов, метнул свое устройство назад, в общем, в их сторону. Оно ударилось о стол и сдетонировало с едва слышным хлопком. И оба охранника тут же принялись чихать, кашлять и отплевываться.

После чего я рванул вперед, будто за мной черти гнались. И некоторое время бесшумно несся по тоннелю, прислушивался к звукам возможной погони, но они скоро пропали, остались далеко позади. Правда, время от времени доносились звуки хриплого кашля, но больше ничего не было.

Устройство, которое я в них кинул, – это ОРЗ-бомба. Когда она взрывается, любой, кто оказался в радиусе двух ярдов от нее, тут же валится с реально катастрофическим приступом ОРЗ. Истекающий соплями нос, головная боль, грудной кашель, ноющие мышцы – все прелести. Ни в малейшей степени не смертельно, но все, чего вам при этом хочется, – это тут же рвануть домой, залечь в постель, потеплее закутаться и смотреть старые фильмы, наливаясь галлонами горячего чая с лимоном и медом. И уж, конечно, у вас не возникает абсолютно никакого желания гоняться по погруженному во мрак тоннелю за каким-то безумцем и, вполне возможно, получить при этом пулю. Такое вам просто в башку не придет.

Я, конечно, понимал, что они тащатся за мной где-то там, далеко позади, исполняют свой долг, жалобно стеная при этом, жалуясь друг другу на боли в спине, но в том, чтобы меня поймать, они уже явно не преуспеют. Они уже выбыли из игры.

Через несколько сотен ярдов тоннель вывел меня в слабо освещенную комнату, я промчался сквозь нее, на бегу заметив в углу дверь лифта. Понятно. Именно таким путем сюда и попадали охранники. Но, поскольку лифт наверняка выходит в полицейский участок, для меня он бесполезен. Далее, за этой комнатой, тоннель вернулся к прежним своим размерам, и я прибавил ходу, понимая, что времени у меня совсем немного.

Еще через четверть мили я достиг перекрестка. Следуя путем, которым шел Снедд, я бросился в левый тоннель. Постепенный подъем пола сменился ровной поверхностью, и я понял, что нахожусь всего в нескольких ярдах под поверхностью, под улицей. Я пропустил первую встретившуюся мне лестницу, потом и вторую, но когда добрался до третьей, прыгнул на нее и тихонько полез вверх. Надо мной было закрытое крышкой отверстие люка, и я приостановился на мельчайшую долю секунды, уже забыв про Центр, про Красный, про Звук и про Натши, а думая только о Стабильном, Стабильном, Стабильном.

Мир очень мал, думал я, и мне это нравится. Мне очень повезло, я доволен и рад, что оказался здесь, потому что по ту сторону стен – сплошная, смертельно опасная пустыня. Я это точно знаю, потому что видел это, слышал об этом, учил про это в школе. Мы пытались расширить свою территорию, пытались идти дальше, чем должны были, и видите, что в итоге получилось? Все кончилось полной катастрофой. Нет, я и впрямь очень счастлив и доволен, что живу здесь. Ой, смотрите-ка, уже одиннадцать! Наверное, уже пора спать.

После этого я приподнял крышку люка, сдвинул ее в сторону и высунул голову наружу, на улицу.

– И последнее, еще раз все главные новости. Уровень инфляции снизился до 4,5 процента и держится на этом уровне уже третий месяц подряд.

– Колетт Уильямс, золотая медалистка Олимпиады Стабильного, в четвертый раз побила рекорд на стометровке брассом.

– Ученые из Института Принципиальных Исследований пришли к единодушному выводу, что уровень внешнего заражения, вероятно, нужно будет пересмотреть еще раз в сторону повышения. Как теперь представляется, уровень радиации вне стен Стабильного будет еще по крайней мере двести лет оставаться смертельно опасным.

– Погода: завтра ожидается ясный день, возможен небольшой дождь между 9 и 10 часами 5 минутами утра.

– А вот вам и наш подарок: завершаем программу рассказом о Джералде, говорящем утенке. Спокойной ночи!

Полчаса спустя я сидел, небрежно развалясь, в кафе в миле от тоннеля, пил вполне приличный кофе, расслаблялся, покуривая сигарету, и читал местную газету. Ученые Стабильного провели еще несколько анализов и были теперь грустно уверены, что пройдет еще не менее трехсот лет, прежде чем можно будет безопасно выходить за стену. Статья об этом была на шестой полосе. Добрые вести о прогрессе экономики располагались на первой, спортивные новости на второй и третьей, а большую половину четвертой занимали сообщения об утенке, который умеет разговаривать. Рано или поздно мне, конечно, придется взяться за работу, но пока что я полагал, что вполне заслужил чашечку кофе. Сейчас было, в конце концов, только двенадцать дня, а я не пил кофе с того момента, как вышел из своей квартиры. Я проник в Стабильный, я был жив, и все шло в точности по плану.

Ладно, следует честно признать, что в тоннеле мне вроде как здорово повезло. Трое парней с пулеметами – это было бы несколько слишком. А план, если это вас интересует, предусматривал использование ОРЗ-бомбы, чтоб при ее взрыве погас свет, после чего следовало бежать и прыгать.

Это было, следует признать, критически опасное предприятие – мгновенно нанести удар и тут же удрать, – но я же прорвался, не так ли? Что тут еще можно сказать? Мне здорово повезло, мне улыбнулась удача – неужто вы станете мне завидовать? Ну, вот и заткнитесь.

На боковой улочке, на которую я выбрался из тоннеля, оказалось только трое людей – старик с собакой и молодая домохозяйка, толкающая перед собой коляску с младенцем. Сперва они выразили легкое удивление, увидев меня, но у меня на такой случай был готовый план.

– Ну, – сказал я, отряхивая руки, – об этом вы можете больше не беспокоиться!

Они, конечно, не имели понятия, о чем я говорю, но это прозвучало очень уверенно и ободряюще, так что они тут же забыли обо всем этом и пошли дальше по своим делам. А я уверенно направился по улице, высоко держа голову, спокойный и довольный, уверенный, что все вокруг в полном порядке, а вся радиоактивная зона находится за стеной. Я свернул за угол, вышел на оживленную торговую улицу и замедлил шаг, явно убивая время, разглядывая витрины и врастая в окружающий антураж. Я сказал «явно», потому что хотя и предпринимал все усилия, чтобы казаться одним из многих, массами бесцельно слоняющихся по улицам в этот субботний день, на самом деле я просто желал свалить куда-нибудь подальше от стены.