Надежда Попова - Пастырь добрый

Финка он все же проводил почти до самых до дверей, остановившись вне зоны видимости стражей и пронаблюдав за тем, как тот и в самом деле беспрепятственно миновал вооруженную охрану. А ведь он прав; сколькие из агентов и свидетелей вот так, запросто, входили и, что главное, выходили из Друденхауса, никем не останавливаемые и, если подумать, неведомо что в этом Друденхаусе натворившие. Ведь если кто-то из них, убив Керна, вот так выйдет, смерть главы кёльнского отделения Конгрегации могут обнаружить вообще дня через три – по запаху. К тому, что тот почти не уходит домой, все привыкли, разгуливать по коридорам у майстера обер-инквизитора привычки нет, и если никаких расследований, требующих частого явления к нему подчиненных, не ведется… Следует обратить на это внимание вышестоящих; быть может, не только Керна. И внедрить что-то вроде особых пропусков во все отделения Конгрегации Германии…

Когда в массивную створу позади постучали, Курт приостановился, полагая, что Финк внезапно припомнил нечто, что забыл сказать или спросить, однако в отворенную стражем дверь осторожно, словно ручей между камнями, просочился тот, кого увидеть он не ждал – особенно в Друденхаусе и особенно после всего, что с ним было учинено.

– Господин ювелир? – не скрывая удивления, уточнил Курт, словно в ответ мог услышать возражение. – Каким ветром?

– Доброго вам утра, майстер инквизитор, – с уже привычной смесью достоинства и опасливости поприветствовал тот, оглянувшись на неподвижных стражей. – Я, собственно, к вам менее чем на минуту, однако хотел бы… Прошу меня простить – быть может, отойдем в сторонку? Хоть вот сюда, за колонну; я не займу вас надолго.

– Это смешно, господин Афферман, – снисходительно улыбнулся Курт, шагнув, тем не менее, в сторону. – Ведь кто-то видел, как вы входите; стража, в конце концов, отпирала вам дверь – от кого теперь прятаться?

– Привычка, майстер инквизитор, – пояснил тот с плохо скрытым сарказмом. – Многовековая.

– Ну, Бог с вами… То есть – я вас слушаю, – поправился Курт, когда губы посетителя дрогнули в слабой усмешке. – Что же заставило вас отринуть уже не в первый раз многовековые привычки и добровольно явиться в стены Друденхауса, господин Афферман?

– Леви -Афферман, – поправил ювелир. – Я не настаиваю, уже привык к тому, что… гм… коренное население как правило опускает эту часть, однако… Знаете, что это означает, майстер инквизитор? Что я из семьи раввинов. Вы уже многое знаете о нашей общине; замечу, вы первый, поинтересовавшийся истинной информацией, причем не для того, чтобы… гм… Имейте в виду, и это, быть может, пригодится в будущем…

Нервный смешок Курт едва сдержал, подумав о том, что покинет Кёльн, наверняка завербовав город целиком. Полная победа идей Конгрегации в одном отдельно взятом городе…

– Интересно, – отметил он, кивнув. – Возможно, и пригодится. Так чем я могу вам помочь?

– О, боюсь, теперь уже ничем, – возразил ювелир, понизив голос еще больше. – Вы уже помогли, майстер инквизитор. Благодаря вам уже назревающий погром не приобрел своего продолжения.

– Вот вы о чем; но это не по адресу, – возразил Курт настойчиво. – Работал весь Друденхаус, а человека, обвинение которого спасло вашу общину от погромов, отыскал Густав… майстер Райзе. Это его заслуга.

– Не рассказывайте мне, – несколько снисходительно отозвался ювелир. – Все знают, кого следует благодарить. Майстер Райзе провел допрос, обнаружил виновного среди арестованных – арестованных вами , и это была ваша мысль подойти детально к вопросу; на вашем месте многие попросту взяли бы традиционных виновников – то есть, кого-то из нас…

– Не сейчас, не нынешние и не здешние служители.

– И тем не менее – не скромничайте, майстер инквизитор. Благодарить мы должны вас.

– За то, что упек всю вашу семью в Друденхаус? – уточнил Курт, и ювелир невесело улыбнулся:

– Если сия… некоторая жесткость в ваших методах… гм… позволила уберечь общину целиком… гм… Сами понимаете… Словом, явился я сегодня исключительно для того, чтобы выразить вам нашу благодарность; и имейте в виду, что я говорю от имени всех . И теперь, майстер инквизитор, если вам понадобится информация, подобная той, либо же какая-то помощь вам лично – в любом городе Империи вы можете рассчитывать на содействие.

– В любом городе Империи?.. – повторил Курт с сомнением, и ювелир кивнул:

– Вы верно поняли. Это не есть метафора, это выражение обозначает именно то, что я сказал. В любом городе. Если вы обратитесь за помощью к общине, и если эта помощь не будет противоречить… ну, вы… гм… понимаете… то вам ее окажут.

– Боже, нам бы такое взаимодействие… – пробормотал Курт, не скрывая зависти, и ювелир улыбнулся в ответ:

– Полагаю, немецкая община в ином государстве столь же тесна в сотрудничестве и помощи соплеменникам.

– Слишком хорошо о нас думаете, – покривился он. – Оберут до нитки и выставят вон, обвиняя в краже, если не вовсе отравят; в лучшем случае – пошлют куда подальше… Что ж, даже не знаю, что вам ответить. Простого «спасибо» навряд ли хватит.

– О, что вы, этого вполне довольно, – возразил ювелир, отступая назад. – К прочему – полагаю, если в будущем возникнут какие-либо неприятности, то наша готовность помочь и ваша готовность проявлять столь свойственную вам терпимость принесут добрые плоды и вам, и нам, а посему благодарить меня сейчас не за что. Наше решение имеет и практическую сторону, выгодную, можно сказать, в первую очередь нам самим.

– Agnosco judaeum [224], – заметил Курт довольно нетактично, однако тот лишь пожал плечами, вскользь улыбнувшись снова.

Вслед ушедшему ювелиру он смотрел еще долго, решая про себя, имеет ли смысл докладывать о произошедшем разговоре Керну или же столь деликатное соглашение следует оставить в тайне. Вышестоящие, сколько бы умны и рассудительны ни были, в сложных ситуациях имеют обыкновение горячиться в решениях, и как знать, не потребует ли майстер обер-инквизитор однажды, случись что, вызвать следователя Гессе в Кёльн, дабы он любыми способами, правдами и неправдами вытянул нужную информацию либо добился чего-либо вовсе непотребного, используя данную ему сегодня возможность, быть может, даже порушив только завязавшуюся связь. А связь эта в будущем может пригодиться в ситуации как знать, насколько серьезной…

С Райзе, выходящим из ведущей на нижнюю лестницу двери, он почти столкнулся; мгновение оба стояли в полушаге друг от друга, глядя настороженно и молча, и тот, наконец, разлепил губы, с видимым усилием выдавив:

– Гессе… Искал тебя.

– Да? – уточнил Курт неопределенно, и Густав рывком кивнул назад: