Anastasia Samaeli - Когда взойдет луна

Осторожно достав из кармана крестик, я прижала его к щеке парня. Он резко оттолкнул меня и тяжело вздохнул.

– Иди домой, Иви. Просто иди домой.

– Почему? – спросила чуть не плача и прикусила губу.

– Потому что скоро рассвет, – пожал плечами парень.

Будто это объясняло что-то.

– Ответь честно, ты оборотень? – не унималась я, глядя в голубые глаза Кевина.

Парень обхватил рукой мое запястье и поднес к губам. Похотливый стон вырвался из моего приоткрытого рта, когда теплые губы коснулись ладони. И вдруг он взял и укусил меня. Больно и глубоко. Кровь потекла по руке, и я вскрикнула.

– Больно, придурок. Зачем ты это сделал?

– Если завтра ты проснёшься с черной щетиной на милом личике, то твоя теория о вервольфах подтвердилась, – рассмеялся парень и провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе. – Мне пора, Иви.

– Я еще увижу тебя? – отчаянно крикнула, хватая его за руку.

– А ты хочешь увидеть меня снова? – вкрадчивый шепот вызвал жгучее желание.

– Хочу…

– Зачем? – снова прошептал парень, касаясь языком мочки моего уха.

– Не знаю. Просто ты кажешься одиноким, – задыхаясь, прикрыла глаза и тяжело сглотнула.

Парень резко остановился. Мышцы на спине напряглись. Я услышала странное мистическое потрескивание, что буквально искрилось в воздухе разноцветными огнями, словно разряд электрического тока.

– Я не одинок. И не нуждаюсь в таких друзьях, как ты, – процедил сквозь стиснутые зубы, словно боролся с болью.

– Ты даже не знаешь меня, – обиженно надула губы, опуская глаза.

– Я знаю о тебе достаточно, чтобы ненавидеть.

Последнее слово он выплюнул с какой-то обидой. Глаза наполнились слезами. Я снова окликнула его и протянула ему зажигалку.

– Возьми. Ты забыл.

– Оставь её себе, Иви. Мне она больше не понадобиться, – он с насмешкой посмотрел на мое лицо и приподнял брови. – Ты плачешь? Да ладно! Долорес Митчелл умеет плакать?

Я прикрыла глаза, глотая свежий воздух, а когда открыла, Кевина уже не было. Опустив голову, я поплелась домой, сжимая в руках зажигалку.

У подъездной аллеи заметила свой автомобиль и Дэвида. Парень выглядел сексуально в белом спортивном костюме, но желания заняться любовью не вызывал.

– Привет, малышка. Ты чего по ночам гуляешь? – рука парня коснулась щеки.

– Можно подумать, что это впервые, – пробормотала, делая шаг в сторону.

– Пригласишь? – улыбнулся Дэвид, складывая руки на мускулистой груди.

– Не сегодня, Дэвид. Вечер был долгим и тяжёлым, – устало ответила и придавила пальцами гудящие виски. – Мы много выпили. Утром рано вставать.

– Когда тебя это останавливало? – заржал парень и схватил меня за руку.

– Ты тупой? – вырвала руку и взглянула в карие глаза брюнета. – Я ясно дала тебе понять, что не расположена на двухминутный секс.

– А вот это обидно, Иви, – прошипел Дэвид, сжимая кулаки.

– Зато, честно, – засмеялась ему в лицо. – Ключи отдай и испарись.

Парень бросил ключи на пол и, быстрым шагом, пошёл по мокрому тротуару в сторону ночных клубов.

– Запомни эту ночь, Иви, – крикнул обиженный однокурсник. – Ты очень сильно пожалеешь о том, что сейчас сказала. Попомни мои слова.

– Пошёл на хрен! – крикнула я вслед уходящему парню и, подняв ключи, вошла в дом.

Но на этом веселая ночь не закончилась. Саманта до сих пор была в моей комнате. Более того, она рылась в моих вещах.

– Сэм, а воровать не хорошо! – злобно сверкая глазами, почти шипела я, заметив в руках девчонки свой кошелёк.

– Я не ворую. Просто хотела взять пару сотен, – ответила нахалка, словно это обычное дело.

– Мать перестала давать тебе деньги на обеды? – прищурилась и сделала шаг вперед.

Я надвигалась на девушку, зажимая её в угол. Когда ей некуда было бежать, вцепилась в копну черных волос и хорошенько дернула. Та в долгу не осталась и, махнув рукой, расцарапала мне левую часть лица. Кровь забурлила в каждой крохотной артерии. Я повалила Саманту на ковер и била ее кулаками по лицу.

На крик дочери прибежала Даниэла. И, схватив меня за волосы, ударила о стену. Через минуту на пороге появился отец. Гневно смерив сердитым взглядом всех троих, попросил Даниэлу и Саманту покинуть мою спальню.

Я села на кровать, стирая кровь с разбитой губы, и ожидала гневной тирады. Но к моему удивлению, отец сел рядом и, достав из нагрудного кармана носовой платок, вытер кровь, что сочилась из царапин, которые оставила паскудная брюнетка.

– Чего подрались-то? – тихим голосом спросил отец.

– Она стащила мой кошелёк, – пожала плечами прежде, чем заорать, – Папа, я не хочу возить ее в университет! Не хочу, чтобы она заходила в мою комнату в любой момент, когда ей этого хочется!

– Понимаю. Завтра же найму для неё водителя, – устало ответил отец и скривил лицо.

– Правда? – недоуменно спросила я, не веря собственным ушам.

Мои глаза широко распахнулись. Неужели отец действительно решил сжалиться надо мной?

– Правда, Иви. Ложись спать. Если быть честным, я устал от твоих постоянных истерик.

Отец устало потер седые виски и вышел из комнаты.

Заперев дверь, я улеглась в постель и вспомнила Кевина

"За что он меня ненавидит? Ему-то что я сделала?"

Подумала я, перед тем, как уснуть.

Ворочаясь во сне, я снова видела аварию. Видела, как человек лежал в луже собственной крови. Но в это раз я подошла к телу и коснулась его рукой. Парень без лица пошевелился и прорычал:

– Убийца! Маленькая тварь! Это ты убила меня!

***

Утро ворвалось в окно мелким моросящим дождём. Медленно встав с кровати, я закрыла ставни и взглянула в зеркало. Царапины вздулись. Под глазом синяк. Просто прекрасно. Выйдя из комнаты, я вошла в спальню Джоан.

– Не спишь? – прижалась к няне, как в детстве. – Я останусь дома. В таком виде идти в университет невозможно.

Женщина обняла меня, и я легла с ней рядом. Как раньше, когда я была маленькой. Джоан была мне как мать. Только она терпела мои выходки и постоянно прикрывала меня.

Услышав, как Саманта вышла из особняка, я вернулась в спальню и, забравшись в постель, улыбнулась, вспомнив слова Кевина о щетине. Значит, он не оборотень. Но кто же он?

Кевин

Вы когда-нибудь замечали, что тишина бывает слишком громкой? Она словно звенит в ушах, мешая сосредоточиться. Иногда тишина спасает от шумного города и проблем. Что, словно снежный ком, летящий с вершины горы, сливаются в один огромный белый шар и несутся прямо на тебя на бешеной скорости?

Скорость…

Это единственное, что давало возможность оказаться в тишине. Звучит совершенно нелогично, но именно так мне казалось. Когда мне становилось грустно, я надевал куртку и шлем и заводил свой байк. Ночь, дождь, пустое шоссе и тишина. Это то, что было нужно лично мне.