Лилла Сомн - Опасные игры с тенями. Том 0. Пустота наступает

– Шумновато тут у вас. И… жарковато. – начала она, стараясь протянуть в окно подпорченные документы с максимально невозмутимым видом.

– Да. Немного… беспокойно сейчас. – с тем же выражением лица приняла ткани секретара.

Похоже, за время своей работы здесь она видела и не такое. С какими курьёзными случаями она могла столкнуться ещё за время своей профессиональной деятельности? Страшно представить…

Глупо хихикнув, Амелия отвела взгляд.

– Здесь здорово пахнет кофе и пряными плющиками. – поспешно добавила она, улыбнувшись и возвращая зрительный контакт.

Надо было выглядеть если не серьёзной, то хотя бы вменяемой, когда речь шла о трудоустройстве.

…Болотники. В амином случае это же практически невыполнимо.

– Да. Мы и сами иногда не поймём – кофейня у нас или Место Правды. – согласилась секретара. – Кажется, пора перепрофилироваться и прекратить обманывать людей.

– Я – Амелия из кантинского Управления Порядка. – спохватилась пришедшая служка. – Меня прислали по программе обмена.

– А! А я тебя помню. – весело кивнула правдивая. – Тебя присылают периодически с документами. Я – Люсилль. Или просто Люси. У нас с тобой не было возможности познакомиться, из-за твоего обыкновения буркнув что-то приветственное, поспешно удаляться. Теперь у тебя появится шанс попробовать, каково что-то буркать всем с этой стороны окна. Только уйти возможности не будет. Потому иногда всё-таки придётся заводить долгие беседы с теми, кто будет мешать тебе работать.

– Я мешаю тебе работать? Ой, прости. – спохватилась визитёрка.

– Нет, это тебе первое время здесь все будут мешать. Сначала это бесит до одурения… Потом привыкаешь.

– Здесь – это… В участке? Только не говори, что именно здесь… В этом окошке…

Кантинка недоверчиво хмуро свела брови.

– Говорю. Я лучше всех могу себе представить, чем будет заниматься моя замена. – хихикнула омилльская служака.

– Болотные умертвия… Секретара?! Нееееет. Я не верю… – опешила Ами.

У неё появилось огромное всё возрастающее желание осесть вместе с сумками на пол и попытаться переварить услышанное. Поклажу снять точно не мешало бы, во всяком случае. Уже было бы немного полегче.

– Именно, замена. – подтвердила Люсилль, всё ещё не понимая причины замешательства.

– Дремучий же случай! В смысле… Это… Ну и дела! Мне придётся быть секретарой?! – ещё раз, не веря услышанному, уточнила кантинка.

Кровь прилила к её щекам.

«Отступать всё равно некуда.»

– А ты разве… не секретара? – удивилась правдивая. – Речь шла об обмене теми, кто имеет отношение к работе с архивами и документами, для упрощения процесса и, возможно, приведения к единому стандарту. Тебя не предупредили о том, чем тебе придётся заниматься здесь?

– Нет, не предупредили. Побоялись, что я откажусь, наверное… А, может, просто забыли об этом. С моего маразматичного самодура начальника сбудется. Гнилые же кочерыжки… – досадливо фыркнула Ами. – Я… оперативница. Силовичка. Сопровождающая… А это… Это же совсем другое! Сидячую работу я точно не переживу. Или… не переживёт ваш участок.

Она остановилась, чтобы перевести дух после раздражённой тирады. Затем, хмыкнув, добавила:

– Впрочем, я думаю, эти стены и не такое видели. А наш штатный секретаръ никому своего места точно не уступит. Он хозяйничать у себя в архивах никому не даёт даже на свои отгулы их опечатывает. «Чтобы бардака не навели».

– Как я его понимаю! Мне надо делать то же самое, а то после отгулов в каморку иной раз зайти не получается – по всему полу стопками лежат таблички и дополнительной работы на малый цикл. А… Ох ты. – зеркально ужаснулась Люсилль. – Это мне придётся оперативную работу вести?! Было… бы странно. А я не особо люблю лишнюю движуху и ненужную суету. И от общей храмовой боевой подготовки вместе с Моки уже давно отлыниваю. Впрочем, не мы одни, конечно, обычно в Омилле довольно спокойно.. Не верится, что вся эта жутковатая травмирующая ерунда когда-то пригодится. Но всё равно, не хотелось бы сейчас вспоминать о том, что такое дежурства и операции.

Ни одна из них явно не хотела оказаться на месте другой.

– О, не переживай. – отмахнулась кантинская порядочница. – В нашей глуши ни происшествий, серьёзнее потасовок в тавернах, ни опасных существ, разгуливающих прямо в Управлении посреди света, нет. Я ничем опаснее пересчёта караванных мешков, осмотра потоптанных полей и погоне по лесу за сбежавшей из храмовой лечебницы сумасшедшей горожанкой под медикаментами в последнее время не занималась. Тоска болотная… Последнее действительно серьёзное случилось ещё до моего прихода на службу…

– Звучит обнадеживающе. – выдохнула секретара. – Сумасшедшая горожанка, впрочем, доверия не внушает.

– Она была ничем не вооружена и опасность представляла только для себя. Могла потеряться в лесу или свалиться куда-нибудь… Максимум, что тебе придётся делать сейчас – это быть судьёй в споре пары раздухарившихся городских – чьи овощи уродилась больше. – кивнула Ами. – Это завсегдашний кантинский спор. Тут может и потасовка случиться.

Люси весело кивнула в ответ.

– Кантинская неустаревающая классика! Всё, как в старых учебниках и историях, услышанных давным-давно… И ничего не изменилось. Верность традициям. А секретару всё равно придётся своё насиженное место уступить. – хмыкнула омиллька . – Иначе весь смысл программы обмена теряется.

– Он уже безвозвратно потерян, если меня, без навыков и склонностей, собираются привлечь к подобной работе здесь. – развела руками Ами. – Ещё и с моим уровнем знания омилльского. Начертанное я, конечно, понимаю лучше, чем сказанное, но то, что привыкла писать на ткани и табличками вашими пользоваться не умею, здесь мне точно не поможет лучше справляться с заданиями. Как и накапливающийся от сидячей работы стресс…

– Думаю, тебе не придётся много писать самой. Только если вести журнал. – предположила Люси. – Скорее, составлять и каталогизировать уже кем-то написанное. С чтением надписей на корешках при поиске ты вполне себе должна справиться. Если мы с тобой сеймомент разговариваем. Уровень владения языком у тебя весьма неплох. Особенно для кантинки.

– Спасибо. Да, у нас невероятно сложно добыть учебную и справочную литературу, не относящуюся к хозяйствованию и растительству.

– А… Кстати. Тебя прислали именно поэтому? Не так много людей в Кантине владеет омилльским, насколько я помню…

– Да, верно. Потому я всегда первая командировочная. И единственная, кто не то чтобы знает, но, хотя бы интересуется другими языками. И культурой. Остальные по уши утонули в бытовых заботах и любви к отчизне. И вылезать не желают, видимо, тепло там. И безопасно.