Ольга Князева - Ведомые зверем. Истинный альфа

– Нам надо знать, с кем мы имеем дело, и к чему нам стоит готовиться. Ликаны и багряный волк – это очень серьёзно. От Николаса и Мартина также могут возникнуть проблемы, как и от Филиппа, не говоря уже о тех, кто может также предъявить какие-то права на наследие Леона. Так что если тебе известно что-то, о чём мы не знаем, то будь добра, поделись с нами этой информацией.

Ох, как же мне не нравится его тон. Он словно меня отчитывает. И если до этого момента поведение и общение Рейна нельзя было назвать вежливым, то сейчас он ведёт себя попросту грубо. Он смотрит на меня с таким прищуром, будто это я обратила его подружку в ликана, и несколько лет её скрывала. Да и вообще, он её видел? Она же даже в человеческом обличии выглядит как оборотень, застрявший на начальной стадии обращения. Да и я сомневаюсь, что за столько лет, проведённых в полувменяемом состоянии, моя кровь сможет её излечить.

Хотя это уже не моё дело, так что не стоит совать свой нос в чужие отношения. Но всё равно, меня поражает тот факт, что Рейн, как видно, думает, что стоит дать своей девушке немного крови лунной волчицы, как она не только вылечится от безумия, но у них сразу же всё станет как прежде. Ага! Спустя столько лет! После того, как эта ликанша поубивала несколько десятков людей и оборотней – а в том, что она кого-то убила за эти прошедшие годы, я и не сомневалась, – её или совесть изъест, или… Или она окончательно помешается, как только осознает, каким монстром она была. Но опять же, это не моё дело. Пусть что хочет, то и делает.

Чувствуя, как в груди поднимается новая волна гнева, причину которого мне трудно было назвать, я всё же сдалась, и на свой страх и риск, понимая, что потом могу об этом пожалеть, всё же рассказала, что на самом деле произошло в особняке Штернов, и как Леон пытался убить собственного сына, который в итоге стал причиной его смерти.

Когда я закончила свой непростой рассказ, который я, впрочем, сократила до минимума, не вдаваясь в ненужные подробности, в комнате повисла такая напряжённая тишина, что можно было отчётливо услышать звучание тихих голосов за стенами и чьи-то шаги в коридоре. А вообще, это как-то странно, уж что-то слишком сильно улучшился мой слух, раз я могу подмечать такие мелочи. Остаётся надеяться, что это не признак скорого обращения, а то мне из-за этого начинает казаться, что зверь внутри меня притаился в ожидании удобного момента, чтобы снова показать, кто из нас двоих сильнее.

– Эта семейка больная на всю голову, – первая нарушила тишину Натали, сразу же осушив ещё одну бутылочку с алкоголем, которую она, во время моего рассказа, как-то жадно прижимала к груди, словно боялась, что кто-то попробует её отнять. – Чокнутые! Никто и мысли не мог допустить, чтобы рискнуть убить одного из Штернов, а эти больные сами себя убили!

– Несмотря на это, у Леона хватило ума водить всех оборотней за нос, и скрывать, что он багряный волк. – Рейн, на манер Адама, взлохматил свои волосы, по крайней мере, попытался это сделать, ведь его отросший с нашей первой встречи ёжик, не так просто было привести в беспорядок. – А ведь если так подумать, то за эти годы исчезло много оборотней, они были или приближёнными Штерна, или наоборот, как-то ему насолили. Вот только никто из нас не рискнул в открытую заподозрить в чём-то Леона.

– Да какая разница, кем были и являются Штерны! – Натали с трудом встала с кресла и, заметно пошатываясь, подошла к окну, открыв его и выглянув на улицу. Она с таким наслаждением вдохнула воздух, что можно было подумать, что мы находились не в центре города, а где-то в лесу, где пахло цветами и хвоей. – Нам надо теперь переживать о том, как их идиотизм на нас повлияет. Николас не отдаст то, что он с таким трудом заполучил, а Филипп не упустит того, чего его лишили. И вот как дорого нам будет стоить война между двумя братьями? За одним стоят наёмники, а за другим ликаны, так что их противостояние просто не может нас не коснуться. И знаете что, это меня сильно пугает.

Устало выдохнув, Натали повернулась к нам, пробежавшись по всем присутствующим напряжённым, немного испуганным взглядом, после чего села на подоконник, опасно отклонившись назад, словно забыв, что окно открыто. Ей ответил Адам, который всё это время продолжал смотреть куда угодно, но только не на меня.

– Это будет очень короткое противостояние. Вы все видели состояние Николаса, он не жилец, с волчьим аконитом сложно справиться сильному волку, ему и подавно. Меня куда больше волнует Мартин. Лично мне трудно поверить, что он предал Леона, решив сотрудничать с его самым слабым сыном. Этот тип всегда был себе на уме, и мозги у него работают достаточно хорошо, чтобы понять, что такому, как Николас, даже с поддержкой наёмников, никогда не удержать в своих руках власть над оборотнями. Так что я боюсь, что он будет для нас куда большей проблемой, чем оставшиеся в живых Штерны.

Никто ему не ответил, хотя по лицам присутствующих было видно, что о Мартине они вообще не хотели думать, и их куда больше занимали Штерны. И их можно было понять, ведь ликаны и багряный волк, куда важнее, чем строящий какие-то махинации адвокат. Но лично меня слова Адама заинтересовали и заставили задуматься. Мартин мне и так никогда не нравился, и у меня очень сильные подозрения на его счёт, ведь меня до сих пор не отпускает мысль, что он и есть убийца. Да и я, как и Адам, сомневаюсь, что адвокат мог так легко променять Леона на его слабого сына, всё-таки Мартин не кажется дураком, в нём видны и хитрость, и ум. Вот только какую цель он преследует? Чего добивается? Как я ни пытаюсь понять мотивы, которые им движут, у меня это не получается.

Я устало откинула голову назад, почувствовав тяжесть во всём теле и особо неприятную боль в затылке. Надоело… Всё надоело. Это не жизнь, а какое-то издевательство, по-другому и не сказать. Не успеваю я восстановиться после всех навалившихся на меня испытаний и потрясений, как сразу же появляются новые. Когда всё это уже закончится и меня оставят в покое? Самое страшное, что мне начинает казаться, что ответом будет «никогда». Я уже даже не могу представить, что меня ждёт дальше, потому что судя по возрастающему уровню проблем, я новые просто не переживу. И хоть я стараюсь не думать о плохом, но в голове постоянно появляются мысли, что из-за меня может умереть кто-то из моих родных, что купивший меня оборотень объявится, с целью забрать то, что по его мнению принадлежит ему, что я просто не выдержу и сойду с ума, превратившись в такого же безумца, как и багряный оборотень.

Чувствуя, как страх за своё будущее начинает подступать к горлу, а глаза защипало от солёных слёз, я скрестила руки на груди, с силой впившись ногтями в предплечья. Но даже колкая боль не помогла затушить охватившие меня эмоции… Пока чья-то ладонь не легла на моё плечо, заставив вздрогнуть от неожиданности и обернуться.