Терри Туерко - Потерянные

– Да, я люблю здесь охотиться. Я вампир – вампиры охотятся на кладбище. Кто ты?

Кивнув, девушка терпеливо повторила:

– Я Элиза Фолленвейдер, дочь Эдуарда…

– Ааа! – радостно взвизгнул вампир. – Эдуард! Попалась, дочечка Эдуарда. Хозяева похвалят Носферату! – вампир уже протянул свои руки с длинными грязными когтями прямо к девушке, но она успела вовремя отшатнуться.

– О чём ты говоришь?

– Хозяевам нужен Эдуард. А я им достану его дочку, – захихикал Носферату. – А они мне снова дадут человеческой крови. Как с той, которую они сюда притащили.

На мгновение Элиза растерялась, в то время как Носферату прыжком подскочил к ней и ухватил за край плаща. Она лишь беспомощно вскрикнула, но старик, казалось, не думал нападать на неё. Вместо этого он потащил её куда-то вглубь кладбища. Элиза беспомощно оглянулась, пытаясь разглядеть Анну среди надгробий, но той нигде не было видно. Старик упорно тянул её вперёд, между камней, оград и памятников. Помня наказ Анны, она старалась идти за ним как можно осторожнее, чтобы не потревожить духов.

Носферату почти бежал, неуклюже переставляя ноги. От его запаха Элизе делалось дурно, он был настолько силён, что у Элизы начало щипать в глазах. Пересиливая тошноту, она спросила:

– Ты тащишь меня к хозяевам?

Старик зашёлся сиплым хохотом и замотал головой:

– Хозяев здесь нет. Нет полной луны – нет и хозяев. Вот, смотри.

Элиза подняла взгляд и охнула. Местом, куда привёл ей Носферату, оказалась одна из старинных могил, которая по периметру была огорожена ленточками. Элиза ощутила ком в горле. Она знала это место, знала так хорошо, что не перепутала бы его ни с каким другим даже в такую тёмную ночь. Старик пролез под ленточки и уселся рядом с потемневшей статуей падшего ангела, который закрывал лицо руками. Довольно поглядев на Элизу, он сказал:

– Вот прямо здесь это и было.

– Что… было? – не веря своим ушам, спросила Элиза.

– Что, что. Хозяева были. Теперь Носферату будет думать, как тебя им доставить.

Элиза всё смотрела и смотрела на статую ангела. Надгробие под ним заплесневело и покрылось тёмным налётом. Она пролезла под полицейскими ленточками и медленно подошла к памятнику. Носферату хотел что-то сказать, но Элиза, даже не бросив взгляда в его в сторону, отмахнулась, от чего Носферату со стеклянными глазами отполз в сторону, как можно дальше от неё и вжался в одну из оград.

Камень был холодным и влажным. Элиза провела по нему рукой, но тёмный налёт не поддавался. Тогда она начала скрести по нему, загоняя плесень себе под ногти. Носферату, затаив дыхание, смотрел на неё, не решаясь вымолвить ни слова. Спустя пять минут она наконец-таки оттёрла имя на камне. «Александра Фолленвейдер», – по щекам Элизы заструились горячие слёзы .

– Мама… За что они так с тобой? – она опустила голову. Её волосы почти коснулись земли. Элизу трясло, закрывая лицо руками, она бормотала себе под нос: – Я не знаю, что делать. Мне страшно и… одиноко, – пара слезинок упали на постамент, Элиза вытерла щёки и дотронулась кончиками пальцев до её имени.

Она совсем не заметила, как погода резко переменилась. Над головой Элизы зашумели тополя, но сама Элиза ветра не почувствовала. Всё её тело пробил озноб. Она завертела головой по сторонам, но всё заволокло густым зеленоватым туманом. Элиза ощутила резкий сладковато-трупный запах. Она подняла голову и увидела, как ангел отнял руки от лица. Она могла поклясться, что в этот момент на неё смотрело лицо матери. Глаза статуи светились призрачным огнём точно так же, как у Ниссе.

Статуя раскрыла рот и тихо выдохнула. Элиза сидела на коленях, не в силах пошелохнуться. Совершенно тусклый безжизненный голос провыл:

– Элиза… – глаза статуи стали влажными. Тонкими струйками из них полилась жидкость, которая упала на лицо и руки Элизы. Девушка неотрывно смотрела на неё. – Элизаа… Как давно я тебя не видела… Какая же ты красавица.

– Мама, это ты?.. – сквозь всхлипы проговорила Элиза.

– Да, родная. У меня… мало времени. – статуя будто бы выдавливала слова из камня. – Тебе грозит опасность… всем грозит опасность… но ты можешь ей помешать.

– Я знаю про культ Хель, но отец запретил мне к нему приближаться.

– Твои враги намного ближе, чем тебе кажется. Элизаа, я не могу долго оставаться в этом мире. Тебе… тебе стоит быть начеку, – голос постепенно угасал.

– Но что мне делать?! Я не смогу сама с ними справиться.

– Берегиись, А … – голос погас. Элиза вскочила и дотронулась до рук статуи с криком:

– Нет, нет, мама! Кого мне стоит бояться – Августа?

Она продолжала стоять, прижавшись лбом к статуе, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Прошло где-то полчаса, прежде чем она услышала шуршание за своей спиной. Обернувшись, Элиза увидела Носферату, который снова полез за чем-то в карман. Заметив, что о нём снова вспомнили, он захихикал. Элиза почувствовала, как всё её тело будто бы нагревается от закипающей ярости. Она подскочила в нему, схватила его за края куртки и прошипела:

– Как ты и твои дружки смеют делать что-то на этой могиле?

Носферату испуганно заморгал подслеповатыми глазами. Элиза продолжила:

– Клянусь, если они не уберутся отсюда, я лично сотру всех в порошок и первым в моём списке будешь ты!

Нижняя губа старика задёргалась вверх и вниз. Он разрыдался, словно младенец. Волна гнева сменилась у Элизы грустью.

– Прости меня, Носферату, – она отпустила его. – Я просто… Я не ожидала, что ты приведёшь меня сюда.

Носферату продолжал громко всхлипывать и этот звук разносился по всему кладбищу. Элиза дёрнулась пару раз, оглядываясь по сторонам, и повела старика к одной из скамеек неподалёку. Присев вместе с ним, она сказала:

– Я не хотела пугать тебя. То, что произошло… А впрочем… Ты всё равно не поймёшь.

Носферату продолжал рыдать, вытирая нос рукавами куртки. Элиза поморщилась и, посмотрев ему прямо в глаза, устало проговорила:

– Успокойся и перестань рыдать. Ничего не произошло и ты ничего не видел, – старик умолк и внимательно смотрел на неё. Элиза продолжила: – А теперь уходи. Уходи и больше никогда здесь не появляйся.

Носферату закивал, н а его лице показалась улыбка, которая быстро сменилась тревогой. Он схватил её руку:

– Мы должны уйти до рассвета, а то превратимся в два камня, – со знающим видом произнёс старик.

Элиза, пытаясь выдернуть свою руку из его крепкой хватки, мягко сказала:

– Хорошо, хорошо. Носферату, отпусти меня, пожалуйста, – Элиза подбирала слова. – Ты очень сильный и делаешь мне больно.

– Мы очень сильные, да. А вот тебе, – он снова бросил оценивающий взгляд на девушку, – не мешало бы поправиться. Ничего не питает лучше, чем кровь. Держи! – покопавшись в плаще, старик извлёк из одного из карманов что-то, что раньше определённо было живым.