Светлана Казеннова - Темнолесье. Начало пути

От размышлений отвлек звонок на мобильный. На экране высветился номер Лиды.

– Яся! Мне надо срочно с тобой поговорить! Ты дома?

– Нет, я гуляю, но встретиться можно.

Договорившись о месте встречи, я немного приободрилась. Болтовня с подружкой поможет развеяться и успокоиться.

Я допивала уже второй бокал лимонада, когда Лида наконец влетела на веранду летнего кафе, под навесом которого я ее ожидала. Пунктуальностью она никогда не отличалась: помню как-то зимой я ожидала ее полтора часа на остановке, в течение которых она мне непрестанно написывала, что вот через пять минут точно будет. Тогда мы впервые на моей памяти очень сильно поругались, и после двухнедельного перерыва в нашем общении она приняла мое осуждение и начала исправляться. На задержки в виде десяти минут я милостиво закрывала глаза, и нас обеих это устраивало.

Сейчас на ее лице была огромная улыбка – счастливая Лида опять не вела счет времени.

– Ясенька, я летела со всех ног! – притянув к себе кувшин лимонада, она наполнила оставленный для нее бокал.

Я кивнула, ожидая, пока она утолит жажду. Рассказывать о своих думах я не посмела, представляя ее реакцию, потому уступила право вести беседу ей.

– Фух, жарища какая! В метро просто не продохнуть, кажется, в вагоне, в котором я ехала, еще отключили вентиляцию и я чуть в обморок не рухнула. Представляешь? О, а вчера, когда приехала, обнаружила, что у меня платье по подолу рваное. Может, за ветку какую зацепилась. Как думаешь, твоя Поля сможет починить его?

Рассеянно прислушиваясь к ней, я наблюдала за стоявшей рядом компанией. Вот один из парней сплюнул на асфальт и запустил окурок от сигареты в вазон с цветами. Досадливо поморщившись, я повернулась к подруге и только тогда заметила, что она явно нервничает.

– Лида, что-то случилось?

– Ясь, мне надо тебе кое-что сказать…– она схватила со стола салфетку и стала мять ее. – Я понимаю, как это прозвучит, но…В общем, тут такое дело… Не знаю, как начать.

– Успокойся и просто начни, – я положила руку на ее сцепленные кулаки и мягко улыбнулась.

– В общем, я решила поехать к родственникам с Димасиком, – выдохнула она.

Увидев, что я непонимающе нахмурилась, она сразу пояснила:

– Ну это тот мальчик с Купалы. У нас так все закрутилось, что я просто не представляю себе разлуки с ним. Сегодня вот случайно, говорю тебе, случайно, предложила ему поехать со мной и он сразу согласился, и только потом я поняла, что не смогу тебя с собой взять. Точнее, смогу, но как ты там будешь одна? Ну и вот…

На моем лице застыла улыбка. Влюбиться за одну ночь – это вполне в духе Лиды, и заставить ее размышлять логически, что она собирается ехать с парнем, которого почти не знает, было невозможно. Остановив ее сбивчивую речь, я максимально спокойно ответила:

– Лид, все хорошо. На самом деле, мне поступило предложение от знакомых отправиться в лагерь на все лето.

– А что за лагерь? И что за знакомые?– с огромным облегчением живо поинтересовалась она.

– Ребята с исторического факультета, археологи, – солгала я.– Они там на какие-то раскопки будут ходить, а я вроде за компанию. Все уже оплачено, но один человек не сможет поехать. Вот и решили подхватить с собой кого-нибудь, чтобы место не пропадало. Я обещала подумать, так как планировала ехать с тобой, но раз все так вышло…

– Ой, как здорово! У меня прям камень с плеч свалился! Я так боялась, что ты на меня обидишься!

Она кинулась меня обнимать.

– Когда ты уезжаешь?

– Через три дня, – я нащупала конверт в кармане, проверяя, не потеряла ли его.

– Так скоро! Тогда пойдем погуляем, я до вечера свободна. Если хочешь, я познакомлю тебя со своим Димой.

Вежливо отказавшись от знакомства, я с радостью согласилась прогуляться и провести время с подругой.

Домой после встречи я возвращалась уже вечером и, подходя к дому, встретила сидевшую на лавке у подъезда Аглаю. Приветливо поздоровавшись, я уже было прошла мимо, но резко вернулась и присела рядом с ней.

– Чудесный вечер, Ясмина, – спокойно сказала она.

– Да, замечательный, – согласилась я. -Я хотела спросить… То напутствие, которое вы дали мне в субботу. О чем оно было?

– О том, что было тебе предрешено. Однако выбор всегда остается за человеком, истинным прядильщиком своей судьбы.

– То есть вы знали, что меня ждет опасность, и говорили загадками?

– Загадками? Нет. Все сказанное было предельно ясно. А опасность – это всего лишь состояние.

– Спасибо, – не в силах продолжать этот разговор, я встала и отправилась домой.

Кинув ключи на столик, я прошла в свою комнату и устало присела на кровать. За стеной родители опять ругались. Кажется, маме в очередной раз не понравилось что-то в поведении отчима. Они частенько выясняли отношения, и надо было уже привыкнуть, но я не сторонница ссор и повышенных тонов, потому в попытке спрятаться, как в детстве, накрыла голову подушкой.

Выложенный из кармана конверт лежал на столе и манил меня. Хотелось открыть его, убедиться, что там действительно есть и билет, и письмо, и список, но в то же время я не могла решиться. Это был последний шажок – признать, что я правда поеду туда. Я трусила.

Выйдя на кухню за стаканом воды, я обнаружила там плачущую маму. Подняв голову на звук моих шагов, она вытерла глаза и встала.

– Милая, ты уже вернулась? Я не слышала, как ты пришла.

– Конечно, вы были заняты тем, что орали друг на друга. В чем дело-то опять? – я присела за стол, наблюдая как мама разливает чай по чашкам.

– Ох, Матвею надо ехать к маме. Она опять попала в больницу с сердцем: то ли инфаркт, то ли инсульт. Он хочет, чтобы мы поехали вместе, но неизвестно, насколько все это затянется, – она посмотрела мне в глаза. – А я очень не хочу тебя оставлять одну.

Щекам стало жарко. Матвей вошел в нашу семью, когда мне было четыре года, и очень сильно меня полюбил. Я не помнила тогда другого отца и со всем пылом детского сердечка приняла его, считая самым близким мне человеком, но вот его семья меня принять не смогла. Если с мамой они смирились, то я была бельмом на глазу. Пока я была маленькой, мы еще ездили к ним все вместе, и я надеялась на признание с их стороны, но потом я стала отказываться от этих встреч. Нелегко находиться там, где тебя ненавидят только за факт твоего существования.

И если раньше они просто не желали меня видеть, то после смерти брата как с цепи сорвались: обвиняли меня в том, что не уследила, что мечтала избавиться от него и стать опять единственным ребенком в семье, да и много чего еще наговорили. Отчим после того не общался с ними год. Мы даже квартиру сменили на время, чтобы никто из них к нам не приехал без предупреждения.

– Мам, на самом деле, все отлично. Я как раз тебе хотела сказать, что мне предложили уехать на лето из города.