Константин Бояндин - Обряд

– Мне пора! Завтра обязательно разгадаю. До завтра?

– До завтра!

И Агафью снова как ветром сдуло.

Тем вечером Владимир упорно пытался прогнать мысли об Агафье. Не очень-то получалось: главным образом потому, что он не сумел понять, как она покинула здание Управы.

Оно хоть и бесформенное – постепенно к первоначальному зданию девятнадцатого века пристроили три дополнительных корпуса, – но вход и выход один. Ну, есть запасные, куда без этого, но народ ими пользуется только во время учебных тревог. Хотя нет, один раз, пока шёл ремонт, запасной вход стал основным чуть не на месяц.

Так вот, Агафья не вышла через главный вход. Сразу после того как Агафья убежала прочь, Владимир вернулся в вестибюль, из которого виден вход в Управу со стороны. Это заняло секунд двадцать. Постоял, глядя на людской поток, сочащийся из массивных дверей здания, но Агафьи не заметил. Ну разве что она двадцать пять минут пряталась, наблюдая за Владимиром, и выскользнула ровно в тот момент, когда он покачал головой и пошёл на выход сам.

Странные сотрудницы в адвокатской конторе. Вечер прошёл интереснее обычного. После того разговора с Агафьей настроение таинственным образом поднялось, и Владимир, сам от себя не ожидая, провёл большую часть вечера, придумывая новые истории. Так, чтобы никто не умирал. Позвонили родители и провели очередную воспитательную беседу (сын-то ещё не при семье, непорядок) – всё как всегда. Удивительно, но сегодня его вообще не тянуло играть ни в какие игры. Владимир достал из шкафа книгу с закладкой – приключенческий роман, который уже второй месяц собирал пыль за стеклом, – и продолжил чтение. Так увлёкся, что уснул с книгой в руках.

На следующее утро ему повезло: на столике у вахты, куда почтальоны складывали письма с неразборчивым адресом, нашлось и письмо в адвокатскую контору. Уж неясно, какая именно курица писала и какой именно лапой, но Владимир разобрал и название конторы, и (о чудо!) упоминание Камышовой А. Е. Взяв письмо, он направил стопы к сумрачным сводам адвокатского логова.

Ему было немного не по себе входить туда, если что. Секретарша, или как их сейчас зовут, предупредительно вежливо улыбнулась Владимиру из-за стойки. О боги, кто им тут делал дизайн? Всё кислотное, аж глазам больно, вдобавок запах пыльных папок и скрип паркета. Уж его-то могли бы и заменить. Неуютно тут, хочется поскорее уйти.

– Чем могу помочь вам? – спросила девица, ослепляя возможного клиента блеском дежурной улыбки.

– Могу ли я увидеть Агафью Камышову? – поинтересовался Владимир, держа в руке то самое письмо.

– Ганя… ой, простите, Агафья Евдокимовна работает дистанционно, – пояснила девушка. На её значке читалось: «Вероника Метельская». – Что ей передать?

– Письмо, – пояснил Владимир.

Вероника явно обрадовалась.

– Помню, вы заглядывали к нам накануне. Большое спасибо, мы уже думали, его почта потеряла. Что передать Агафье Евдокимовне?

– Ничего, только доброго здоровья, – отозвался Владимир и, получив уже не дежурную улыбку в ответ, направился восвояси.

Персонал у них своеобразный. Видимо, она сразу поняла, что никакой Владимир не клиент, вон как беззаботно обо всём доложила. Ну какое дело постороннему, что важную корреспонденцию едва не потеряла почта? Жаль, жаль… наверное, приболела Агафья Евдокимовна. Будем надеяться, ничего серьёзного.

А ещё эта Вероника наблюдательная: запомнила, что Владимир уже заглядывал. Ну и ладно. Он и сам не заметил, как втянулся в работу, и всё равно продолжил ходить в закуток, минут на пять каждый час.

Во время пятого визита в это убежище томящегося духа туда явилась и Агафья. Всё в том же чёрном наряде, но без косынки.

– Вот вы где! – обрадовалась она. – Я уже два раза приходила, всю ночь думала над вашей историей. Можно начать отгадывать, да?

– Начинайте, – улыбнулся Владимир.

На душе вдруг стало куда солнечнее, и это в подвале Управы, в котором, по слухам, располагалась когда-то тайная полиция. Ну и чушь порой лезет в голову и всегда не вовремя!

– Человек живёт в этом доме?

– Да, – согласился Владимир.

– И работает тоже?

– Да.

Дальше Агафья стала задавать вопросы с такой скоростью, что Владимир едва успевал отвечать.

– Человека убил другой человек?

– Нет.

– Его кто-то хотел убить?

– Неважно.

– Человек в этом доме был один?

– Да.

– Это мужчина?

– Неважно.

– Человек был сонный?

– Да.

– Это была насильственная смерть?

– Нет.

– С человеком случился приступ?

– Нет.

– Человек умер от болезни?

– Нет.

– Человек умер от несчастного случая?

– Да.

– На него что-то упало?

– Нет.

– Его ударило током?

– Нет.

– Он задохнулся?

– Да.

– Что-то сдавило ему горло?

– Нет.

– Ему нечем было дышать?

– Да.

– За дверью не было воздуха?

– Да.

– Там был космос?

– Нет.

– Там была вода?

– Да.

– Там всегда вода?

– Да.

– Дом был под водой?

– Да.

– Человек знал, что такое может случиться?

– Да.

Агафья задумалась секунд на десять.

– Человек жил в подводном доме и спросонья не сообразил, что снаружи вода и необходимо снаряжение, – заявила Агафья. – Я угадала?

– Угадали, – признал Владимир, улыбаясь.

С точностью до мелких подробностей, всё было верно. Агафья захлопала в ладоши от восторга. И вновь ему показалось, что ей от силы лет десять, вон как искренне радуется.

– Мне очень понравилось! – подтвердила Агафья на словах догадки мужчины. – У вас есть ещё истории?

– Есть! – показал Владимир тот самый блокнот, куда их записывал накануне.

Не всё сам сочинил, большую часть нашёл в интернете, исключил пошлое, абсурдное и скучное. Но и сам добавил несколько.

– Продолжим?

– Не сейчас, – покачала головой Агафья. – Но вы всё равно скажите, я пока подумаю. Так можно?

– Конечно, можно. Женщина вошла в библиотеку, сняла с полки книгу, пролистала её и расплакалась. Что случилось?

– Я подумаю! – пообещала Агафья, глаза её всё ещё сияли восторгом. – Спасибо, господин младший дизайнер!

Вечером вновь не тянуло втыкаться в компьютерные игры. Владимир долго сидел, перелистывая страницы детективов: если уж учиться сочинять хорошие «данетки», то у мастеров. И дело спорилось. А заодно понял, что ему всё больше нравится читать обычные, бумажные книги. Запах типографской краски и переплёта, тяжесть увесистого тома… кто видел полное собрание Конан-Дойла, тот поймёт. Шуршание страниц и прикосновение их к коже… Что случилось с органами чувств? Никогда прежде Владимир не ощущал всё настолько подробно, с таким количеством оттенков.

Он забрал домой половину оставшегося мороженого, все пять стаканчиков, и вечером угостился ещё одним. И оказалось необычайно вкусно, как в детстве, когда впервые попробовал его. Чудеса, да и только!