Екатерина Кариди - Любить королеву. Случай из адвокатской практики

Странное состояние. Когда первоначальный острый рецидив переходит в хроническую ноющую боль.

Если в первый момент Мережкову казалось, что вот еще чуть-чуть дожать, еще чуть-чуть… Но с время шло, а желаемое стремительно отодвигалось, принося тревожное осознание, что, вполне возможно, он никогда этого самого, чего ему хочется, так и не получит. А не такой он был человек, чтобы отказаться от желаемого.

Сначала это его бесило безумно. Сжимая зубы, думал, найдет, ноги вырвет. Она у него за все ответит, за каждый сгоревший по ее милости нейрон. А потом злость не то чтобы ослабла, просто перешла в другое качество. И он механически искал везде свою потерю. Презирал себя за это, но искал, ничего не мог с собой поделать.

Прошло еще три месяца.

В один из ноябрьских дней его внедорожник стоял в пробке на светофоре. Мокрая промозглая погода, температура чуть выше нуля, хлюпающая жижа на обочинах. Он, как всегда, на телефоне, лаялся о чем-то с одним из поставщиков. И…

С утра было промозгло, пасмурно, мокрый снег с дождем. И так попеременно почти весь день. К четырем часам немного прекратилось, но все равно, снежная жижа грязным войлоком скапливалась у обочин. Рыхлой серой ватой нависали облака, цепляли крыши домов.

А ему вдруг показалось, что брызнуло солнцем.

Кафе на углу у перекрестка, похожее на аквариум. Интерьер какой-то авангардистский. Но это все ерунда…

Перед столиком у самой витрины в желтой униформе с подносом – она…

В первый момент даже опешил. Смотрел на этот аквариум, который кому-то пришло в голову оборудовать тут, в промзоне, и не верил. А потом медленно, медленно его губы дернулись. Пока еще не в улыбке, нет.

Машинально отбился, разжав руку с телефоном, из которого неслись какие-то доводы и объяснения. Все разом отдалилось, отошло куда-то на задний план.

Нашел.

И тут же вылетело из головы все, что передумал за те три с половиной месяца, заместилось совершенно другим. Будто переключатель щелкнул, открывая новый отсчет. Теперь другая игра пойдет. По его правилам, в его пользу. Неосознанно сжались кулаки, мужчина напрягся, ни дать ни взять, охотничий пес. Стойку сделал. Даже почему-то стало смешно.

Черт… В этот момент он вдруг чувствовал себя, как ребенок, которому только что подарили новенькую игрушку. Или как мужик, когда он в первый раз собирается сесть за руль дорогущей шикарной тачки, которую хотел купить и купил.

Этот восторг обладания. Желание кружить вокруг своей игрушки, разглядывать со всех сторон, примериваться, тянуть удовольствие, испытывать его вечно…

– Останови, – негромко сказал он водителю. – Приехали.

Тот не совсем понял, потому что они и без того стояли в пробке, оглянулся на хозяина. Мережков глазами показал на обочину за перекрестком. А у самого, словно что-то большое разрослось в груди. Вдохнул глубоко. Все. Нашел.

Теперь не спугнуть прежде времени, чтобы опять не ушла. Теперь уж наверняка.

Как только пробка сдвинулась с места, шофер припарковался на той стороне перекрестка, прямо под за знаком, запрещающим парковку. Да и х*** с ним. Эти вопросы уладить легко.

На улице темнело, а Мережков сидел в машине, глядя на большие, ярко освещенные стеклянные витрины кафе напротив, и ждал. Как хищник в засаде. Клёвое ощущение. Теперь-то он не торопился, теперь можно было сколько угодно ходить кругами и примериваться, откуда напасть. Теперь она никуда не денется.

Троих людей своих послал, чтобы перекрыли все ходы-выходы. Еще двоих внутрь, закрыть кафе и занять столик. Смотрел, как зал постепенно освобождался, и созревал.

Наконец в кафе не осталось никого, кроме персонала, а на улице стемнело окончательно. Сейчас. Открыл дверь и вылез из машины. Не глядя ступил в грязноватую снежную кашу у края обочины.

Немного жижи затекло в обувь. Но в тот момент он этого не почувствовал. Пересек улицу, толкнул дверь кафе и вошел.

Лене эти двое, появившиеся в кафе, не понравились. Необычные посетители. Вели себя странно, вызывали тревогу. Еще более странным показалось, что они пожелали снять кафе на весь вечер. Мол, закрытое корпоративное мероприятие. Один переговорил с хозяйкой, сделал странный, но дорогой заказ и внес предоплату. Другой так и стоял у входа.

Странные типы. Взгляды холодные, острые.

Девчонки обрадовались, можно подзаработать. А ей неспокойно, неспокойно, но деньги нужны. Нужны, черт бы их побрал! Она и так какое-то время сидела без работы.

Забилась в комнатенку для официантов, уставилась на себя в зеркало. Работать надо. Усилием воли подавила тревогу, заставила себя успокоиться.

– Лена, выйди в зал, там посетитель.

Голос хозяйки.

– Почему я?! – хотелось крикнуть. – Неужели других нет никого?

Отчего-то аж затряслось все внутри.

А почему не ты? Спросила мысль.

– Сейчас, – проговорила, поправила волосы и вышла.

За столиком в центре пустого зала сидел он. Мужчина… Мужчина, который ее изнасиловал.

Ей показалось, свет померк.

Когда переживаешь чужие эмоции вживую, как в реальном времени, они могут быть даже сильнее, чем собственные. У присутствовавших в зале суда всплеск по ощущениям был как столкновение волн ледяной воды и пламени.

По залу пошел ропот.

– Протестую! Это насилие над нами, прошу на сегодня прервать слушания! – раздался голос представителя коллегии прокуроров.

– Протест отклонен, – холодно проговорил секретарь. – Мы тут не кисейные барышни. Если будем прерываться каждые пять минут, подсудимый не доживет до окончания слушаний.

– Тогда дайте хотя бы перерыв, – обратился к секретарю Сабчаковский.

– Объявляется короткий перерыв, – ровно, не повышая голоса, продолжил секретарь. – Из зала никто не выходит. По сигналу всем вернуться на места.

Секретарь остался надзирать за обстановкой, а остальные сразу рассредоточились и разбились на группки. Джейми так и продолжил стоять рядом с Маришей. Шлем он не снял, нельзя.

Молодой прокурор молчал, поводя шеей. Для него это тоже была первая детальная реконструкция и ощущения она вызывала двойственные. Он не изменил своего убеждения, просто смог яснее понять некоторые мотивы.

К ним с крайне недовольным видом приблизился Сабчаковский.

– Вы же понимаете, что происходит? – спросил у Джейми, игнорируя адвоката Климову.

– А что происходит, коллега? – спросил Игорь Наумович.

Он появился, как всегда, незаметно.

– Неужели вы не видите, что эти эмоциональные всплески затрудняют восприятие? Размывают истинную картину? Идет подмена…

– Коллега, – спокойным тоном проговорила адвокат Климова. – Детальная реконструкция является официально узаконенной процедурой.