Светлана Багрянцева - Безвозвратно твой

Похититель молчал. Зато через несколько минут у раковины появилось свечение. Оно было ярким и переливалось всеми цветами радуги. Кран-букса встала на место, будто по волшебству. Впрочем, это оно и было. Миша испуганно отскочил подальше. Свечение прекратилось, и в комнате раздался насмешливый голос.

– Я могу восстановить всё, что угодно.

Кружка, стоящая на разделочном столе, взлетела к потолку. Потом она пронеслась до обеденного стола и упала. Осколки керамики усыпали скатерть, но уже в следующую секунду они взлетели вверх и собрались воедино. Мягко спланировав вниз, кружка встала на столешницу.

– В случае с человеком, ты бы выиграл, но со мной ты проиграешь всегда. Я починил кран, но лужу на полу убирать не намерен. Бери тряпку и ведро в ванной, и сам всё делай. Пусть уборка будет тебе маленьким уроком, Миша.

Миша нервно сглотнул и побежал в ванную. Было страшно до трясучки, и перечить неведомому кому-то, кто проделывает такие штуки, Светлов не собирался.

– Анджей, а ты кто, колдун? – спросил Миша, выжимая тряпку в ведро. – Я думал их не бывает.

– Не бывает. Ты прав. Хочешь знать правду? – ответил мужчина.

– Я обязан знать правду. Кто я такой? Зачем тебе понадобился? Почему меня хотели украсть? Кто такие псинки? Глеб твой друг? Почему цыганка и Глеб называли меня избранным? – затараторил Миша.

– Воу, воу. Не так быстро, сердце моë. Если ты успокоился, я отвечу на твои вопросы. Закончи уборку сначала.

– Да, и почему это я вдруг твоë сердце? Что во мне такого?

Светлов ещё чувствовал страх, но и смелость потихоньку начала возвращаться. Миша никогда не был трусом, в общепринятом смысле этого слова. Да, Светлов испугался, что его похитили, но он знал, что так было бы с любым парнем его возраста. В конце концов он не спецназовец, привыкший к опасностям.

Миша убрал воду с пола. Вылил из ведра в унитаз, поставил его в углу ванной, а сверху повесил сушиться тряпку. Платье оказалось забрызганным и неприятно липло к коже. Миша вернулся на кухню, проверил всё. На раковине, как и на кружке, ни одной царапины. Удивлению не было предела и пришло понимание, что бы он не делал, ему не сбежать. Значит, придётся остаться тут и принять предложенные обстоятельства.

Миша пошëл в спальню. Хотелось в душ и переодеться. Взяв в шкафу красивое розовое полотенце и голубую блузку с юбкой-шотландкой, он направился в ванную.

Снова стало неловко раздеваться под прицелом камер, только от этого никуда не деться. Миша решил смириться. Пусть Анджей смотрит на него голого, лишь бы не тронул, как и обещал.

***

Анджей смотрел, как парень раздевается. Камеры с разных ракурсов показывали его стройное тело. Мальчик оказался изящный, словно девушка. Тонкая талия, покатые бëдра, аппетитная попка. Делонг сейчас мечтал быть рядом, обнять его, поцеловать родинку на лопатке. Это было физически невыносимо – смотреть и не прикоснуться.

Член налился кровью и пульсировал, не желая опадать. Внутренний демон бесновался, кричал, что Анджей должен быть сейчас с ним, с Мишей. Рука скользнула до ширинки, освободила орган из плена бежевых брюк и начала ласкать. Что может быть хуже, чем смотреть на то, как желанный парень моется в душе и заниматься онанизмом? Не стоило ему забирать Мишу. Пусть бы владел парнем другой. Но Делонг не мог его отдать. Сердце разрывалось от одной мысли, что Миша с кем-то ещё. Душа плакала от того, что они не могут быть полноценно вместе. «Инкубы не способны на любовь», – говорил разум, и Делонг терялся в эмоциях и ощущениях.

Миша намыливал тело руками, размазывая пену от геля для душа. Делонг подумал, что не справедливо получать наслаждение одному и принялся усиливать ощущения парня.

***

Миша забрался в душевую кабину, окатил себя водой, но потом понял, что не заглянул в шкаф-пенал. Возможно, там нашлась бы мочалка. В кабинке на маленькой полочке стоял только шампунь и гель для душа. Миша открыл бутылочку с оранжевой субстанцией. Пахло персиком. Он полил немного геля на руки и принялся намыливать себя, чувствуя, как возбуждается от собственных рук. Сознание затопило блаженство. Он чуть не застонал, но сдержался.

– Не нужно стесняться, сердце моë. В этом нет ничего стыдного. Отпусти себя на волю. Дай наслаждению проникнуть в твоë тело. Ты очень красивый, самый лучший. Ты достоин многого, – проворковал ласковый голос.

Бархатный тембр завораживал, лишал воли, заставлял подчиниться. Голос Анджея возбуждал не хуже любого порно. Миша не понимал, что с ним происходит, и не хотел в этом разбираться. Достоинство стукнулось о кожу живота. Тело просило разрядки. Миша прикоснулся мыльными ладонями к груди, оставил скользкую дорожку, а потом покрутил соски между пальцами. Протяжный стон наслаждения вырвался из горла. Возбуждение молнией скользнуло от сосков и ударило в пах. Миша полил немного геля на член и зажал в кулаке.

Как же было сладко. Во много раз слаще, чем он делал это дома. Куда-то исчезли неловкость и стыд. Протяжные стоны наполняли душевую кабину.

– Отпусти себя, сердце моë. Сделай то, о чëм давно мечтал, но не решался. Я хочу видеть это. Кончи для меня, мой сладкий, – снова заворковал голос.

Мише на миг показалось, что мужчина стоит сзади и шепчет прямо в ухо. Он даже обернулся, но никого не увидел. Сделать то, о чём давно мечтал? Да, он мечтал, но боялся этого до ужаса. Вдруг ему на самом деле будет приятно и это докажет, что он не такой, как все? Отпустить себя на волю, именно здесь, показалось не таким страшным. Родителей нет рядом, а Анджей его не осудит – Миша был уверен в этом. Его похититель сейчас где-то там смотрит на него в камеры. «Чëртов извращенец», – подумал Миша толи о себе, толи об Анджее.

Светлов понимал: ему не просто плевать, что на него смотрит незнакомый мужчина, наоборот, он этого хочет. Ощущая на своей коже прицелы камер, Миша возбуждался ещё больше, тело горело огнëм, прося большего.

Закусив губу, Светлов смочил палец в геле, выгнулся и погрузил его в свою дырочку. Палец заскользил внутри и это действительно оказалось сладко. Послышались стоны не только его самого, но и чужие – протяжные, с хрипотцой. Они ударили по нервам, заставили задыхаться от ощущений. «Ему нравится. Нравится то, что я делаю. Это зрелище его возбуждает», – мелькнуло в голове. Миша почувствовал тонкую связь со своим похитителем, будто ниточка протянулась между ними.

Внезапно сверху закапала вода. Крупные капли через равные промежутки времени ударялись о тело и скатывались вниз. Нервные окончания обострились до предела, удары воды приносили невероятное наслаждение. Миша вздрагивал и выгибался от каждой капли, а потом мелко дрожал, когда она ласкала кожу, скользя по ней. Захотелось, чтобы вместо пальца в него погрузилось что-то длиннее и толще. Миша представил, как к нему пристраиваются сзади. Налитой силой и мощью орган раздвигает стеночки и медленно скользит внутрь. Сладкая боль пронзает тело. Он выгибается навстречу мужчине, позволяет проникнуть глубже.