Светлана Багрянцева - Безвозвратно твой

Анджей рассказывал об иных. Кроме вампиров, были оборотни-волки, которых Глеб называл псинками. Существовали также эльфы, живущие исключительно на островах или в лесу. Все они были смертными, хоть и проживали долгую жизнь.

Анджей замолчал, будто раздумывая, говорить дальше или нет. Тишина показалась гнетущей.

– А кто из них ты, Анджей? Ты сказал, что определённой магией обладают только Эльфы. Остальные в этом не очень сильны, – не выдержал первым Миша.

– Я демон, Миша. Самый настоящий. Эльфы верят в своего Сварога и считают его своим создателем. Волки, как и вампиры, разной веры, в зависимости от страны, в которой живут. У нас нет веры как таковой. Нет церквей и мест поклонения. Мы знаем, что наш создатель – Люцифер, и он сделал нас бессмертными, – ответил Анджей.

– А как же сатанисты? У них есть места поклонения. Кладбища, например. Или они где-то призыв сатаны делают с жертвоприношением, – полюбопытствовал Светлов.

– Хах. Это просто клоуны. Кладбище – всего лишь место захоронения усопших. Все эти ритуалы – чушь собачья. Никто, кроме нас, демонов, не знает, как рисовать правильные пентаграммы. И потом, создатель никогда не снизойдёт до людишек. Он есть жареные души грешников на обед, зачем ему их жалеть и помогать?

– А как же продажа души дьяволу за блага Мира? – не унимался Миша, любопытство так и свербело внутри.

– Я же говорю: чушь. Зачем ему душа кого-то? К нему в преисподнюю каждый день сотни тысяч грешников попадут. Есть чем поживиться, не находишь? За блага забирать душу можем мы. Человек становится нашим рабом на земле. Делает всё, что ему говорят. Вот хотя бы Новак, одолжил у меня крупную сумму на лечение мамы и теперь расплачивается. Но я могу освободить его в любое время, если захочу.

– Значит, ты бессмертный демон? Тогда зачем тебе я? Вроде ничего не должен.

– Понимаешь, демонов бывает два вида. Первый питается эмоциями человека, но может и не давать ничего взамен. Для людей это безвредно. Такие, как я, демоны-инкубы, подарят наслаждение. В нас влюбляются, хотят переспать. Мы питаемся жизненной силой человека. Во время секса забираем часть энергии.

Миша открыл рот от изумления. Неужели Анджей взял его для того, чтобы использовать как еду?

– Так я для тебя – еда? Когда я занимался… Ну там, в душе, ты… – нервно произнëс Миша и не смог договорить.

– Не буду врать. Ты особенный. Ты уникальный человек, который способен стать вечным источником энергии. Это значит, что ты никогда не иссякнешь. После ритуала ты будешь жить всегда, как и демон. Но ты родился повреждëнным. Почему, я не знаю. Избранные – идеально здоровые люди, а у тебя астма. Поэтому ритуал проводить опасно. И секс запрещëн: ты можешь не выдержать, когда твои силы станут утекать. Я не буду тобой питаться. Это исключено.

– Получается, Глеб не обманул, и меня хотели украсть и продать? – Миша округлил глаза в испуге.

– Да. Тебя бы продали какому-то инкубу. Поверь мне, он бы не стал тебя жалеть.

– Почему ты пожалел?

– Я не хочу об этом говорить, – резко ответил Анджей.

– Почему?! Я хочу знать! – крикнул Миша.

– Нет. Это не обсуждается. Я верну тебя домой, как и обещал. Постараюсь поставить защиту, если смогу. Не знаю, как но… Хватит, я и без того сказал слишком много, – тоном, не терпящим возражения, скомандовал Анджей.

– Хорошо. Я и от этой информации в шоке. Ты прав, я бы не поверил, если бы не видел своими глазами как ты применяешь магию. Пойду разогрею еду. Кажется, какие-то полуфабрикаты в морозильной камере лежат.

Миша поднялся и ушёл на кухню. Рассказанное Анджеем крутилось в голове. Светлов, с одной стороны, принимал всё, а с другой – всё казалось сказкой. Как бы не хотелось думать, что всё выдумка, Миша в глубине души понимал, что это не так. Иначе, зачем каким-то парням устраивать на него охоту? Глеб без труда уговорил родителей проводить Мишу в аэропорт и потом вернуться с ними в город. Папа даже не спросил, что Глебу надо от них. Его устроила одна фраза «Я ваш сосед». Другой бы насторожился, что взрослому мужику надо о его сына. Ни папа, ни мама не проявили интерес к этому. Они только расплывались в улыбках и сыпали благодарности чудо-соседу, который решил помочь.

Настоящей мистикой было и то, что Миша знал о связи Новака и Глеба, и всё равно стал доверять вампиру. Теперь всё встало на свои места. Сильнейший гипноз, которым не могут обладать люди.

Миша разогревал лазанью в микроволновке и думал, как же выглядит Анджей. Демон не мог с ним переспать, но посидеть рядом и пообщаться можно. Мужчина явно что-то скрывает. Что?

Миша поел и снова поднялся в гостиную. Он решил, что нужно выветрить все негативные мысли из головы. Для этого прекрасно подойдёт игра.

До позднего вечера он играл, а потом попил молока с бутербродом и пошëл спать.

С утра жизнь макнула его в реальность. Он в чужом доме, похищен мужиком-демоном. Больше того, он вчера поддался соблазнам и удовлетворял сам себя на камеру. Как такое могло произойти сразу после того, как он просил проходящий мимо дома народ о помощи?

Воспоминания о том, что он вытворял в душе, раскрасили щëки румянцем стыда. Одновременно с этим Миша начал возбуждаться. Утренний стояк и без этого посетил его при пробуждении, а сейчас член пульсировал, наливаясь кровью ещё больше. Яички болезненно сжались, прося разрядки. Миша протянул руку к члену, медленно погладил и застонал.

– Хочу это видеть, – раздался ласковый голос.

Одеяло поднялось вверх, а потом спланировало в изножии кровати. Миша тут же перевернулся на живот, уткнувшись лицом в подушку.

– Не надо, не смотри, – глухо простонал он.

– Почему? Вчера ты вовсе не возражал. У тебя красивая попка, сердце моë, – с усмешкой в голосе сказал Анджей.

– Давай, посмейся ещё. Я не знаю, что было вчера. Мне стыдно, я больше не буду, – простонал Миша.

Светлов был зол на себя: вчера по привычке лëг голым, и сейчас похититель любуется его задницей. А ещё он был недоволен собственным телом. Организм не хотел подчиняться разуму, по коже пробегали приятные мурашки, член не опадал.

– Миша-а. Сердце моë. Ты такой красивый, самый сексуальный мальчик на свете, – почти пропел Анджей. – Кончи для меня. Хочу это видеть.

– Нет, – застонал Светлов и при этом потëрся пахом о простынь.

Демон его искушал. Миша чувствовал, что хочет подчиниться. Его снова возбуждала та ситуация, когда он перед камерами и на него смотрят. Почему-то казалось, что взгляд Анджея буквально ласкает тело. Но ведь Миша не эксгибиционист, у него никогда не возникало желания выходить на улицу, в плаще на голое тело, и трясти своими мудями перед прохожими.

С ним творилось что-то другое, Миша не понимал что, но продолжал тереться о простыни. Возбуждение зашкаливало. Он кусал наволочку от досады и приятных ощущений, разливающихся по телу. Стонал в подушку и не верил, что это он делает такие пугающе-запретные вещи.