Мэри Форинер - Лига Крови

В тот момент сердце мое подскочило от осознания всей ситуации. Передо мной стоял вопрос, ответ на который я найти не могла, отчего меня и бросало в дрожь. Что мне теперь делать? Мне было некуда идти.

Я понятия не имела, в какой больнице нахожусь. Она не была схожа изнутри ни с одним местом, где мне удалось побывать, а вид из окна мне ни о чем не говорил. Когда наконец-таки вышло солнце, я разглядела, что находилось вокруг. Окно выходило на просторный дворик, засеянный различной зеленью: кустарниками, цветущими пальмами и прочим. Такой красоты пейзаж редко встретишь где-то в городе – словно картинки из моего учебника по биологии вдруг ожили и поселились во дворе. Я заключила, что больница находиться где-то за городом, а главное – не является больницей для низших каст. Аккуратное убранство палаты, стерильность и новейшее оборудование говорили о том, что больница предназначалась для состоятельных людей из касты элиты .

Из этого вытекали еще два заключения: либо это была ближайшая больница, куда меня могли доставить, либо тот, кто доставил меня сюда, принадлежал к элите общества. Встречный вопрос: зачем? К чему состоятельному незнакомцу спасать девушку из среднего класса, привозить в элитную больницу? Ведь чтобы мне оказали лечение, он должен был утвердить свою личность и принадлежность к высшей касте через базу данных.

Является ли Андреас тем незнакомцем из элиты ? Он ли спас меня в тот роковой день? Поедая лечебный суп-бульон, я размышляла об этом. Я должна, обязана вновь его увидеть и расспросить. Заплатил ли он за мое лечение? Знал ли, к какой касте я принадлежу? И если да, то зачем помог мне?

И еще я пожалела, что была без сознания, когда он катал меня на вертолете.

Мне повезло – моим вечерним гостем, а как позже оказалось, и провожатым по выписке из больницы оказался никто иной, как Андреас. Он вошел без стука, внезапно ворвавшись в комнату, как ветер при сквозняке, а я даже представить не успела, что было бы, застань он меня не сидящую в тишине, а за каким-либо неловким делом (к примеру, переодеванием – кто-то оставил мне чистую одежду в шкафчике, предназначенном для личных вещей). Вместо обыкновенного приветствия, он саркастически усмехнулся и воскликнул:

– Надо же, мы больше не рыдаем круглые сутки, валяясь в постели!

Каждый раз, когда являлся Андреас, я либо предавалась воспоминаниям, с горечью и слезами на глазах, размышляя о неизвестном будущем и навсегда потерянном прошлом, либо просто спала. Несмотря на правдивость заявления Андреаса, меня укололо его замечание.

– К вашему сведению, я не все время плачу, – попыталась отговориться я. – но, когда все ваши родные погибают, а сами впадаете в безвыходное положение, здесь волей-неволей впадешь в отчаяние.

–Спокойнее, я понимаю, – он поднял руки ладонями ко мне, словно отгораживаясь. – Не хотел тебя обидеть. И не обязательно обращаться ко мне на «вы». Можешь считать меня своим другом.

– С чего это мне тебе доверять?

– Ого! Ты сказала «тебе»!

– Это не меняет суть вопроса.

– Хорошо. Ответ: потому что я тебя спас.

Не самый веский аргумент. Но и ничего плохого он мне за все это время не сделал.

– И кто ты такой? Сколько лет?

– Я уже сказал – я Андреас. Мне шестнадцать, если тебя это так волнует. День рождения в конце сентября, знак зодиака ве…

– Мне это знать не важно. Какая каста? Род занятий?

– Это допрос?

Я тяжко вздохнула и с упреком посмотрела на своего собеседника, скрестив руки на груди.

– Ладно. Рано или поздно ты бы все рано узнала. Я должен был быть на самом верху, рядом с отцом, но выбрал другой путь. Я член Лиги Крови.

Сынишка Верховного Судьи. Сын убийцы моей матери и самого ненавистного мне человека в Омеге. Сама судьба подсунула мне такую компанию.

– Спас меня, когда на своем вертолетике катался?

– Мы следили за пожарной безопасностью в лесу и горах. К нам, в последнее время особенно, часто поступают сигналы бедствия оттуда.

Почему-то мне стало немного стыдно. Имела ли я вообще право с ним разговаривать, да еще и в таком тоне? Явно, что меня должны были наказать за это еще давно, когда я нагрубила ему в первый раз.

– Я из среднего класса , – неожиданно тихо сказала я. – Мое имя Гликерия. Но все зовут меня просто Лика.

– Приятно! – он протянул руку, как при знакомстве, и мне пришлось ее пожать.

– И у меня день рождения тоже в конце сентября, – сказала я, сама не зная зачем.

– Случайно, не тридцатого?

– Именно в этот день.

– Тогда давай пять! – я хлопнула по его вытянутой ладони, чувствуя себя при этом очень и очень странно. Я общалась с ним, сыном Судьи и членом Лиги Крови на равных, словно мы были старые друзья.

– Не смущайся, – сказал Андреас, прочитав по моему лицу. – Лучше привыкай. Еще много времени нам предстоит провести вместе.

Он взглянул на свои наручные часы. Электронные. Скорее всего, подарок отца.

– Твоя выписка заканчивается. Нам пора.

– Мне… некуда идти. Отца и матери у меня нет, а тетя…

– Не переживай, ты отправляешься с нами.

С кем это «с вами»? Я так и не озвучила этот вопрос, потому что уже догадывалась. Такого быть не может. Пожалуйста, только не это.

– Одевайся, – скомандовал Андреас. – Я буду ждать снаружи.

Хлопнув дверью, Андреас вышел, так и не дав мне произнести ответ. Что, если я не хочу идти с ними? Я его лично знаю всего пару дней, но доверять ему полностью до сих пор мне казалось опасно. А тем более другим, совершенно незнакомым членам Лиги Крови… Под маской может скрываться кто угодно. Но выбора у меня нет, больше идти некуда. Я сирота и не имею крыши над головой (если брать в счет то, что меня уже выписали из больницы). Я беру одежду из шкафа, где ее, как я и догадывалась, оставил Андреас. Это обыкновенный серый свитер, чуть больше моего размера, и черные джинсы. Рядом стоит пара кроссовок, видимо, с чужой ноги, но идеально мне подходящих. Одевшись и, заколов спутавшиеся волосы в пучок на голове, я вышла из палаты.

Увидев меня преображённой, Андреас рассмотрел меня с головы до пят. Заметив поношенные кроссовки, он покачал головой, бормоча чье-то имя. Мне он сказал:

– Ты прости, другой одежды, видимо, не нашлось. Обычно среди нас не бывает столь… хрупких девушек.

Андреас попросил меня следовать за ним, и мы зашагали по чистому, просторному коридору к выходу.

У выхода из больницы стоял массивный фонтан из бронзы. Именно напротив него остановились мы с Андреасом. Он предложил мне сесть на край перегородки фонтана, словно рядом не было ни скамейки, ни другого места, куда можно присесть. Мы устроились на холодном камне, ожидая, как сказал Андреас, машину.

У входа в больницу я прочла табличку: «Загородная клиника для членов высших каст». Клиника для элиты, как я и думала.