Александр Каменецкий - Уйдём в предрассветный туман. Солнечный круг. Книга первая

– Малыш, ты не мог бы мне помочь?

Голос был спокойный, твёрдый и незнакомый. Казалось, голос принадлежал человеку солидному, уверенному в себе, и в то же время был странно молодым. Малыш со сдерживаемым любопытством и страхом осторожно выглянул сквозь щель между серыми занозистыми досками рассохшейся стены. Поморгал. Бесшумно шагнув, наклонился, почесал исцарапанное колено и приник к другой щёлке. Человек на улице терпеливо ждал, рассматривая дом (если так можно было назвать это покосившееся строение). Был человек Малышу незнаком, в этом можно было не сомневаться. Увидишь такого – вряд ли забудешь. Никогда Малыш не видел, чтобы так одевались. И не только в их районе, где люди одевались не в то, во что хочется, а в то, что сумели раздобыть. И в центре города, где располагались многоэтажные здания городских контор и центральный полицейский участок, и в южном районе у моря, где жили в своих коттеджах богачи, и даже в портовом районе, где встречались путешественники почти со всего света, таких странных Малышу до сих пор не попадалось. На чужаке были грубые потёртые светло-синие штаны, ярко-красная тёплая рубаха или, скорее, тонкий свитер. Поверх этого – нараспашку тёмный плащ, длиной до колен, и шляпа на голове. И это в такую жару, под бьющими лучами выкатившегося на безоблачное небо летнего солнца. А уж на ногах у него было нечто совсем непонятное. Ни сапоги, ни ботинки. Вернее, ботинки, но белые, с разноцветными полосками, с толстой подошвой.

Малыш разглядывал незнакомца, не спеша отзываться, и не решив ещё: выйти или сбежать через окно в дальней стене.

– Малыш, ты не мог бы мне помочь? – незнакомец, спокойно и не меняя интонации, повторил вопрос. И добавил: – Выходи, не бойся.

«Откуда он знает, как меня зовут? – подумал Малыш. – И то, что я здесь? Видеть меня он не может! Или может? – Малыш отпрянул от щёлки, подумал и приник к ней опять. – Наверняка меня кто-то сдал! Никто не знает, где я прячусь!!! Чего ему нужно-то от меня?!»

Малыш оглянулся на оконный проем с остатками выломанной в давние времена рамы – никого, только заросший репейником пустырь. Путь свободен.

– Чего ты хочешь? – крикнул Малыш, вернувшись к наблюдению за чужаком, стараясь сделать свой голос грубее и унять невольную дрожь.

– Выходи. Не бойся. Мне нужна небольшая помощь, – и вдруг улыбнулся, вспомнив о чём-то, и радостно добавил, – я могу заплатить.

Малыш поколебался ещё немного, оглядывая через щель узкий пыльный переулок – похоже, чужак был в самом деле один. Затем Малыш откинул крючок, цепляющийся за ржавый гвоздь (и зачем закрывался, окон-то нету) и, открыв тонко скрипнувшую дверь, встал на пороге. Чужак не сделал ни одного движения, стоял и внимательно рассматривал Малыша, не торопясь начинать разговор. Потом кивнул каким-то своим мыслям и сказал:

– Привет, малыш.

Малыш промолчал, и незнакомец, поняв, что ответа не дождётся, заторопился:

– Я тут заблудился слегка, ты мог бы мне рассказать, как пройти в… – он запнулся, пощёлкал пальцами и сунул руку в карман плаща. Малыш резко отскочил в сторону, скрываясь за стеной.

– Нет, нет, не бойся! – Чужак вытянул свободную руку успокаивающим жестом с открытой ладонью в сторону Малыша.

Малыш выглянул одним глазом из-за косяка двери и увидел, как чужак медленно-медленно вытащил вторую руку из кармана и поднял обе ладони перед собой, показывая, что ничего опасного в них нет. В правой руке между двумя пальцами он держал клочок желтоватой бумаги. Малыш вышел и опять остановился в дверном проёме, не переступая низкий, истёртый в середине порог. Чужак также медленно развернул бумажку:

– Да, вот, Чернецкий тупик, – прочитал он и повторил, глядя на Малыша, – Чернецкий тупик. Расскажи, как туда пройти.

– Кто тебе рассказал, что я здесь ночую? – Малыш не сводил серых внимательных глаз с незнакомца и, кажется, даже моргать забыл.

– Да никто, – человек в шляпе пожал плечами, – я сам тебя заметил, когда утром проходил мимо. Заглянул в щёлку, вижу – ты спишь, ну я и пошёл дальше, но тут поблизости вообще никого нет, только ты один. Странное место. А мне бы дорогу узнать, заплутал я у вас, кругами хожу. Когда снова сюда вернулся, тебя окликнул.

– Врёшь! – убеждённо сказал Малыш.

– Ну почему же… – растеряно заморгал чужак, услышав в голосе Малыша полную уверенность. – Да и зачем?

– Врёшь! – повторил мальчишка и кивнул в подтверждение.

– Да с чего ты это взял, малыш? – чужак, похоже, начал терять терпение. Глянул ещё раз на бумажку, которую по-прежнему держал в руке, оглянулся. Солнце поднималось всё выше, освещая узкую пыльную мостовую и пробивающуюся сквозь камни чахлую иссушенную траву.

– А с того! – победно глянул на него Малыш. – Откуда бы ты знал, как меня зовут, а?

Незнакомец ещё поморгал, почесал согнутым пальцем висок, сдвинув шляпу, и не спеша сказал:

– Так я, вроде как, и не знаю, как тебя зовут.

– Врёшь! – ещё раз убеждённо и уже как-то радостно сказал Малыш. – Сам только что назвал меня Малышом!

– Ну да, назвал. Ну и… – чужак нахмурился, и вдруг расцвёл улыбкой, – постой, так тебя так и зовут – Малыш?! Во дела… – и он хлопнул себя ладонями по бёдрам, отчего полы плаща взметнулись и медленно опали. Вновь посмотрел на зажатую в руке записку и небрежно сунул её в карман. – Я же не то имел в виду… – он сделал шаг навстречу Малышу и тут же, спохватившись, отступил на прежнее место, заметив попытку Малыша удрать, и быстро, но сбивчиво стал объяснять: – Ну… я назвал тебя малышом, потому что ты и есть… ну, малыш. – Он нахмурился, помотал головой, помолчал, глядя на Малыша (тот глядел на чужака с ехидной усмешкой), и продолжил уже спокойней. – Я имел в виду, что ты ещё совсем маленький человек, ребёнок, потому и назвал тебя малышом. Называть тебя – «мальчик», было, как-то, не совсем ловко. В моём… гм, в моей стране мальчиков твоего возраста взрослые иногда называют малышами.

– Врёшь. – Повторил Малыш уже не так уверенно.

– Ну что ты заладил: «врёшь, врёшь». Я тебя ещё ранним утром, часа три назад нашёл. Ну, наследил ты вокруг своего жилища, малы… гм, Малыш. Нет, ты не бойся, следов не много, неопытный человек вовсе ничего не заметит, ну а я вот… Заглянул к тебе в окно осторожно – ты спал, я и пошёл дальше по своим делам. Только у вас здесь лабиринт какой-то, да не простой, а заколдованный. Шёл вроде, куда нужно, а пришёл опять сюда. Пошёл другим путём – и вот я снова здесь. Прямо чудеса какие-то. И всё заброшено, пусто, никого нет кроме тебя, вот и пришлось тебя будить. Мне нужно-то чтобы ты подсказал, как дойти до Чернецкого тупика, а то я, что-то в тупике. – Чужак невесело усмехнулся. – А может, ты не слишком занят и можешь меня проводить?