Наиль Сафин - Гонитель

Родители есть, но живут в далекой деревне за сотни верст, никак не влияя на мою жизнь. С постоянной девушкой не сложилось, а мимолетные знакомства заводить не умею. Честно – пытался. И не раз. Но при слове «свидание» у меня язык прилипает к нёбу и начинают потеть те места, о которых я уже давно и думать позабыл. Нет, общаюсь с представительницами противоположного пола я легко, но переступить определенную грань – смерти подобно. А девушки таких, как я, за версту чуют – и, лишь только присмотревшись, сбегают куда подальше.

Быть может, я слишком циничен и не доверяю людям, зануда не в меру и, чего греха таить, люблю шаурму – ну так ведь никто не совершенен, верно? Так что – да, из меня вышел бы отличный герой для романа. Никаких «якорей», слишком сильных привязанностей и чрезмерно раздутых моральных терзаний. Чистый лист, лепи что хочешь. Нет, я бы, конечно, пообижался некоторое время на писателя, чей талант и фантазия столь скудны, что моя жизнь – это всё, на что его хватило; но обида была бы недолгой. Ведь теперь – а может, и прямо сейчас – начнется основное действо. События закрутятся в невероятном темпе, на меня свалится гора денег, окружат красивейшие девушки и преданные друзья, враги… нет, врагов, пожалуй, не надо. Остановимся на друзьях и девушках. Судьба мира будет зависеть от моих действий! Хотя это, пожалуй, слишком большая ответственность. У меня даже ипотеки еще не было.

Размышляя таким образом, я и не заметил, что давление на спину уменьшилось, а значит – ледокол покинул порт. Развернулся, облегченно вздохнул и ринулся к выходу – только теперь увидел, что приехал на свою остановку.

На работу шел быстро, с рвением и страстью, ведь там был кондиционер. Но возле входа в двухэтажный особнячок девятнадцатого века, по совместительству являвшийся нашим офисом, сидело нечто, напоминавшее медведя… Лохматое существо: язык высунут, белоснежные зубы сверкают на солнце…

В животных я разбираюсь не очень, но моих знаний хватило, чтобы почти с полной уверенностью осознать, что это все-таки пес. Возможно, результат безнравственных генетических опытов, но тем не менее. Только вот взгляд у него был жуткий – вроде как осознанный, почти человеческий… и, кажется, наполненный жалостью. Чего только не подумается, когда солнце припечет… Помнится, агрессивным собакам нельзя смотреть в глаза, а в данном случае – не сильно-то и хотелось. Аккуратно, по стеночке, я ухитрился просочиться в здание.

На лестничной площадке пахло краской – то были следы недавней активности коммунальных служб, по недоразумению именуемой «ремонтом». В углу, под узким окном с деревянной рамой, стояла жестяная банка из-под кофе, до половины заполненная окурками, среди которых виднелись и тонкие «бычки», испачканные губной помадой. А это уже следы нашей новой начальницы, пару недель назад приступившей к своим обязанностям. Директор назвал ее своим заместителем, чем сразу обрек женщину (весьма симпатичную, между прочим) на тщательное обсуждение каждым членом нашего небольшого, зато разобщенного коллектива. И, надо сказать, причины на то были. Не то чтобы многие из нас, простых смертных, рассчитывали построить головокружительную карьеру в незыблемой «Реклам-Инвест» – не с такими намерениями идут в подобные компании. Но Костик, старший менеджер, или Валера Коломойцев, начальник производства, подходили бы на эту должность куда больше: у них и опыт наличествовал, и хватка нужная присутствовала. А если уж свет наш Дмитрий Михайлович, владыка всея компании, двухметровый мужик с богатырской статью, решил потворствовать современной феминистической моде – то и это мало чем оправдывало игнорирование давно заслуживших повышение девушек. Ну, или женщин – кто знает, как они сами себя называют, когда им еще только чуточку за двадцать, но уже под сорок? Короче говоря, все решили, что новоиспеченный заместитель Елена Вениаминовна и директор – любовники. Что не мешало мужской половине коллектива плотоядно заглядывать в откровенное декольте и интригующий вырез юбки начальницы.

Признаться, я и сам по первости засматривался, хоть и без особого энтузиазма – чего я там не видел? Пять лет в педагогическом, где я был единственным парнем в группе, одарили меня неким иммунитетом к женским чарам. По крайней мере, я был в этом свято убежден.

– Никита Юрьевич, категорический вам шалом! – замахал рукой Слава Шольц, кучерявый паренек в очках, сосед по рабочему месту. – Пока не сел – будь добр, принеси кофе! Глаза всё никак не разлипнутся.

– А ты на автобусе покатайся, лучше кофе пробуждает, – посоветовал я, заворачивая на кухню. – Не у всех жилплощадь в пяти минутах ходьбы от работы, знаешь ли.

– А нечего завидовать. Это, как его там, антисемитизмом называется. Модное нынче направление.

– Ага, две тысячи лет уже как модное, – комментировал я, пока кофейная жижа наполняла стакан с красующимся на нем именем «Вячеслав».

– Вот-вот! Пока я страдаю за грехи своего народа…

– Шилов! – раздалось из другого конца нашего «опен-спейса». – Кончай трепаться! Ты для «Факела-НН» сделал проект? И принеси мне кофе тоже, раз на кухне.

Закатив глаза, я полез за кружкой с надписью «Валерия».

– Лер, тебе с молоком и сахаром? Две ложки?

– Ну а как еще, Никит? И не забудь – топленое!

– Забудешь тут с вами, истеричками…

– Чего говоришь?

– Сейчас всё будет! И кофий, и прожект!

Вообще-то Лера, один из старших менеджеров, лишь с очень большой натяжкой подходит под определение «стерва», но в последнее время, с появлением новой заместительницы, общаться с ней становится всё сложнее.

Разнеся заказы по офису, я смог наконец приступить к работе. И заряжала она позитивом, как никогда! Просмотрев детали технического задания, я выяснил, что разместиться на билборде желает новехонький, недавно отстроенный крематорий. Вот тебе и «Факел-НН»! И какую рекламу я должен для них придумать?

Почесывая затылок и тупо пялясь в монитор, налепил макет из фотографий самого крематория, урн и почему-то восковых свечек. Оставив место для текста пустым, я с чувством выполненного долга позвал Шольца курить.

– Видел сегодня Елену Вениаминовну? – глубоко затянувшись, он мечтательно смотрел в окно. – Какова женщина, а? Ради такой и помереть не жалко. Прожив перед этим долгую и полную радости жизнь в достатке, разумеется.

– Я, пожалуй, даже палец ради нее не порезал бы, – выдохнув дым, я всматривался в окно, пытаясь найти гигантскую псину, что встречала меня утром. – Да и уровня она не нашего, чего уж там. Ты машину ее видел? «Мерс» С-класса! Новехонький. А сама? С платочком шелковым на голове, в очках с брюликами. Нет, Шольц, такую тебе не заарканить.