Наиль Сафин - Гонитель

А тут такое! Еще вчера он требовал демона на заклание, а теперь, едва получив его, всерьез засомневался, справится ли с подобной ответственностью.

Не увидишь – не узнаешь! Гоша на цыпочках спустился в подвал, откуда доносился тенорок незнакомца.

– Серьезно, Гера, для кого весь этот спектакль? Для мальчика? Он же еще совсем мелкий книжный червь, зачем ты меня к нему привел? Он мне на один укус… Да шучу я, шучу! – незнакомец сплюнул кровь после хлесткого удара отца Германа и улыбнулся красными губами. – Какой же ты старый и скучный иезуитишка. Уж кого-кого, а вас явно не по распределению на работу берут – все, как один, хамы и шуток не понимаете.

– Закрой свой грязный рот, погань! – процедил иезуит. – Ты еще не понял, в какую историю угодил. Покуда не скажешь, где отсиживается твой покровитель…

– Это вы тут отсиживаетесь, как червячки в куче навоза, – оскалился демон, – а он настоящий хищник! Вам к нему и на версту не приблизиться…

Непочтительную реплику вновь прервал удар – на этот раз отточенный хук справа. Георгия передернуло от мысли, каково приходится незадачливому пленнику. Парнишка и сам не раз попадал наставнику под горячую руку, хотя и понимал, что его били даже не в полсилы.

– Насекомое! Ты осознаешь, что являешься лишь его пешкой, марионеткой, которую он выбросит при первой возможности? Зачем продолжаешь служить ему?

– Куда вам понять? – грустно улыбнулся инкуб. – Люди, живущие по заветам книг, устаревших сотни лет назад. Жалкие снобы. Ваши потуги никогда ни к чему не приведут, кроме окончательного краха человечества. Оставьте нас в покое, и мир заиграет новыми красками. Просто попробуйте!

– Знаем мы, какими красками он заиграет. Слышали, видели, – отец Герман пристегнул наручники, сковывавшие запястья демона, к торчавшим из пола цепям. – Помаринуешься здесь недельку – заговоришь по-другому. Если будешь нужен.

Иезуит уже поднимался по лестнице, когда инкуб его окликнул:

– Гера! Пока не ушел, выполни просьбу?

Хозяин дома чуть наклонил голову вбок, изображая внимание.

– Пластинку верните.

– Какую пластинку? – с искренним непониманием в голосе спросил отец Герман.

– Ну ту, что отняли вчера. В квартире… новый альбом…

– Нет, – лаконично ответил иезуит и продолжил подниматься по лестнице.

– Пластинку верните, сволочи! Не прощу! Точнее, всё прощу, кроме этого! Моя пластинка!..

Гоша взлетел по ступеням и сел на табуретку в коридоре, изображая ленивый интерес к происходящему.

– Это кто? – спросил он, сдерживая дрожь в голосе.

– Мелкая сошка. Тебя это не касается. Что бы он ни говорил – не слушай. Что бы ни предлагал – не верь. Не дотрагивайся до него и даже не думай проявить хоть какую-то инициативу! – непривычно громко и, похоже, нервно сказал учитель. – Мне срочно надо отбыть по делам Ордена. Когда вернусь – не знаю точно. Продуктов тебе должно хватить.

– А ему?

– Что – ему?

– Ну… демону хватит? Его же тоже надо кормить. И поить.

– Не вздумай! – отвесив парню подзатыльник, прикрикнул отец Герман. – Ты чем меня слушаешь? Сказал же: не смей прикасаться к нему! Обойдется без еды и воды. Твоя задача – следить, чтобы он не убег. Присматривай за ним. Издалека! – последние слова он говорил, уже отворяя входную дверь. – Георгий, прошу тебя, не наделай глупостей.

И ушел. Гоша не знал, что и думать. Полтора года ему рассказывали, насколько опасны демоны, а потом, без предупреждения и объяснений, оставляют наедине с одним из них. Всё это было странно, чтобы не сказать – подозрительно. Уж кто-кто, а иезуиты казались Гоше очень непростыми ребятами с четкими правилами и продуманными на несколько шагов вперед планами на любой случай жизни. Ходили слухи, что они влияют на политику партии с самого верха! Чего уж там, даже Брежнев считается с их мнением! Хотя в это Гоша, конечно, не верил. Всему же есть границы? Тем более что слышал это он от тех же иезуитов.

Быть может, это – часть обучения, трюк? Но парню всё же не верилось, что Орден стал бы шутить с демонами. И сам он точно не станет.

От мыслей отвлек крик, доносившийся из подвала.

– Э-эй! Эге-ге-е-ей! Червячок, ты здесь? Спускайся, поболтаем!

И тут до паренька дошло: он остался один на один с демоном. Никто не придет на помощь, не вмешается. Трескучий тенорок инкуба вдруг зазвучал подобно грому:

– Я знаю, что ты слышишь! Это же типовая застройка, здесь стены просвечивают!

На негнущихся ногах Гоша зашагал в свою комнату. Что же делать? Вдруг цепи порвутся? Ему не сказали даже, какого ранга демон! Быть может, зачарованные наручники ему не помеха? Ведь все ошибаются – и Орден тоже. И тогда – смерть или служение демону. Оба варианта не слишком вдохновляли…

Остается одно – сидеть тихо до прихода отца Германа и надеяться на лучшее. В крайнем случае, он хотя бы ни в чем не будет виноват.

Глава 2

Пробуждение мое сопровождалось целым букетом не самых приятных ощущений: затекшие руки, резь в запястьях, головная боль и звон в ушах. Попробовал открыть глаза – но веки будто слиплись. И только пара голосов, женский и мужской, глухо слышались откуда-то издалека.

После нескольких попыток пошевелиться понял, что… подвешен в воздухе за руки!.. И тут же бросил попытки. Последнее, что помню, – довольное лицо Елены Вениаминовны. И «Вдова Клико». Точно! Шампанское! Ясное дело, не могло так от шипучего напитка разморить. Похитили меня, стало быть. И что такого может понадобиться преуспевающей бизнес-леди от недавнего студента и простого менеджера? Что я ей дать-то могу? Ну, кроме извращений каких-нибудь… Но стоило мне вспомнить про мужской голос, как последняя мысль отчего-то особенно не понравилась. О чем я только думаю? Похитители, похоже, не догадываются, что я пришел в себя. А значит, остается следовать единственно верным путем – висеть дальше и притворяться, что нахожусь без сознания.

Спустя минуту-другую звон в ушах поутих, и речь стала различима.

– Ты посмотри на него, – с сомнением сказал знакомый мужской голос. – Он же чмо последнее. С чего такая уверенность?

– Да нет у меня никакой уверенности, в том-то и дело, – нетерпеливо ответил не менее знакомый женский голос. – Но что-то с ним точно не так!

– А может, дело в тебе? – вкрадчиво поинтересовался, как я уже понял, Дмитрий Михайлович. – Наверное, просто не очень старалась?

– Я? – возмутилась любительница шампанского. – Скажи мне, милый, делала ли я осечку хотя бы раз?

– Хорошо, но, может, у него природная сопротивляемость? Индивидуальная устойчивость к подобного рода воздействиям?

– И часто ты таких встречал? Не мне объяснять тебе, что это может значить. Ты сам не веришь в подобное.

– Кровник Ашмедая? Он-то? Я же знаю его как облупленного. Невозможно это, тут я с тобой согласен. Да и существуют ли они вообще? На артефакты проверяла? Может, орденский?