Вандор Хельга - Исправить прошлое

Люк перевел взгляд на телефон Каспера.

– Что, и твой опять замолчал?..

– Ну.

– Сговорились они, что ли?.. – Люк с досадой опять зашвырнул телефон на заднее сиденье.

– Похоже на сговор, – полушутя-полусерьезно произнёс Каспер, нажимая на газ, – вот только мой получил законное разрешение на один звонок.

Люк повернулся и уставился на напарника. На его лице сменялись чувства: от удивления до убеждения.

– А ведь и правда… Восстание машин! Или, точнее, сговор…

– Не сходи с ума, салага, – оборвал его старший по званию. – Техника иногда просто выходит из строя.

– Лишь бы машинка не заглохла, – Люк тут же переключился на реальность и, взглянув на часы, присвистнул. – Во провозились! Уже пора и смену сдавать!

Дальнейший путь полицейские молчали. Подъезжая к посту, они увидели сменщиков. Каспер толкнул напарника в бок.

– Ты это… Смотри, не трепись.

Люк повернул к нему легкомысленное лицо.

– А ты чего сдулся? Это же не начальство, а свои.

– Начальство или нет, все одно – помалкивай! А то еще загремим в психушку.

– Не боись, командир, у меня там свои люди, помогут, если что!

– Где – в психушке?..

– Не-а, в больничке, подружка моя там, конфетка, а не девочка!

– Вот трепло…

Каспер заглушил мотор. Они вышли из машины, после чего торопливо отрапортовались сменщикам и, сославшись на срочные дела, уехали восвояси.

Вертолет санитарной авиации сделал круг над больницей. Поскольку городок был небольшим, то и больница – ему под стать: небольшое строение в два этажа. Здесь трудились несколько специалистов средней руки. Больных же со сложными случаями отправляли в клинику соседнего города: там имелось и современное оборудование, и соответствующие специалисты.

Вертолет опустился прямо на хозяйственном дворе. Конечно, это являлось грубым нарушением правил. Но у пилота было свое мнение на этот счет, поэтому на возмущенные упреки подбежавшего персонала он заявил, высунувшись из кабины и перекрикивая рев двигателя:

– Не надо мне указывать! Каждый из вас может оказаться в беде! И счет жизни может идти на минуты! Лучше подгоните каталку, да побыстрее!

Барбара Грейс, дежурный врач-ординатор, невыразительная женщина лет сорока, подошла к другой стороне кабины – к врачу санитарной авиации.

– Кого доставили? – спросила она, принимая у него сопроводительный документ.

Тот, справедливо полагая, что его функции ограничиваются транспортировкой, ответил:

– Какое-то мужское тело, нашли в горах. Живой, только не шевелится.

– Свалился, стало быть, на свою голову… – буркнула Барбара.

– Ладно, вы тут сами разбирайтесь.

Тем временем Бруно – щуплый санитар нездоровой внешности – подвёз каталку, на которую и переложили неподвижное тело мужчины. После этого вертолёт, взревев двигателями, поднялся и улетел восвояси. Барбара больше не обращала на него внимания. Она изучала сопроводительные документы.

– Куда его везти, госпожа доктор? – спросил санитар, старательно скрывая мучающие его спазмы в животе. – Может, сразу в морг?

– Почему сразу в морг? – Барбара подняла глаза от документов.

– Он же труп трупом, не шевелится и глаза закрыты.

Эй ты! Торчок драный! Это ты – труп трупом, а я жив, ясно тебе?.. Только попробуй меня в морг отправить, я тебе все кости переломаю, когда встану! А я встану, вот увидишь!.. Девушка, или кто вы там, фрау, мадам, не слушайте его! Я жив, жив, и не собираюсь подыхать раньше времени!.. Только почему-то не могу пошевелиться… Помогите мне, а я так и быть, женюсь на вас! Ну, если вы не замужем…Стоп, стоп, а как это я вижу?.. Он же говорит – глаза закрыты… Но я же все вижу…

Барбара пощупала сонную артерию больного.

– Живой. Везите его в приемный покой, да побыстрее.

– Да, да! – в тон ей, озабоченно, ответил санитар, – сейчас…

Она ушла. Бруно, всячески переминаясь от нарастающих болей, повез каталку к приемному покою. На полдороге он остановился, часто дыша и вытирая вспотевший лоб. Ему позарез нужна доза! Где же этот чертов Ларс?..

Бруно достал телефон, чтобы позвонить, но тут же спрятал его – по дорожке от приемного покоя навстречу ему шел Ларс, тоже санитар, но только отличного спортивного вида. Несмотря на то, что Ларс тоже был санитаром, он занимал более высокую ступень на карьерной лестнице, и Бруно воспринимал это как должное. В самом деле, ведь это Ларс, а не он, Бруно, имел за спиной пусть незаконченное, но все-таки медицинское образование – два курса университета. Да и кто как не Ларс добывал ему дозу, где – неважно, лишь бы была…

Ларс приблизился. Одного взгляда на несчастного страдальца ему было достаточно, чтобы понять – у того жесткая ломка. Без лишних разговоров он сунул Бруно таблетки, тот торопливо глотнул их и перевел дыхание.

– Ну что, полегчало? – хмыкнул Ларс неожиданно писклявым голосом.

– Сейчас, сейчас…

– Куда ты его везешь? – Ларс кивнул в сторону лежащего.

– В приемный…

– А что с ним? – он принялся внимательно рассматривать лежащего на каталке. – Здоровый мужик, спортивный, – подвел итог осмотра Ларс.

– Ну да, нормальный такой чувак, не побитый, хоть и свалился где-то с горы, – согласился с ним Бруно. – Ладно, я поехал, – и он повез каталку дальше.

Ларс отошёл в сторону, сел на лавочку и закурил, не затягиваясь – так, для вида. Он многое делал здесь только для вида. И это вовсе не он, а торчок Бруно таскал дерьмо из-под лежачих больных – чего не сделаешь ради дозы… Он же, Ларс, был не грязным санитаром, а ассистентом самого Бётгера, главврача! Правда, это было всего пару раз, и об этом никто не должен был знать…

Интересно, чем окончится история болезни этого пациента?.. Такого крепкого, что хоть сразу в прозекторскую?..

Ларс затушил окурок, бросил его в урну и поднялся.

Йенс Петерсен, помощник начальника полиции города Гудден, начал очередное совещание с привычных разносов подчиненным. Нельзя сказать, чтобы те плохо несли службу, нет, просто таков был сам помощник начальника полиции, и таковы были его методы работы с подчиненными: наорать, запугать увольнениями, а уж потом выслушивать их по существу. Он же не либерал какой-нибудь, не слюнтяй, пусть боятся, так легче держать дисциплину!

Но сегодня все пошло не так. Тянущая боль в пояснице, мучавшая Йенса в последние дни, вдруг стала настолько резкой, отдавая в пах, что он еле сдержался, чтобы не застонать.

– Идите работать, бездельники!.. – рявкнул он напоследок, после чего опустился в кресло и схватился за живот.

Все его тело покрылось холодным потом, к горлу подступила тошнота. Он торопливо достал из стола обезболивающее лекарство, бросил в рот сразу несколько таблеток, морщась, проглотил их, запив водой. Отдышался, делая неглубокие частые вдохи, вытер пот со лба. Затем снял трубку и, набрав номер, сразу, без обычных приветствий и предисловий, рявкнул: