Оля Новая - Улыбки темного времени. Цикл историй

Наденька слушала и смеялась в голос, а по щекам её текли слёзы. Она тряслась от смеха и думала, надо же, как повезло Глебу со взрослыми. Теперь вот он не хочет пить со всеми и просто уходит. Или видит знакомую девушку и просто угощает её чаем, потому что ей зябко, не боясь отказов или быть неправильно понятым. В этом было столько жизни! Неужели так можно!? Глеб же продолжал рассказывать Наде забавные истории из детства и не очень. Впервые за свою сознательную жизнь она сидела с кем-то малознакомым и искренне получала удовольствие от этого общения. Девушка вся обратилась в слух, слушая и слушая приятный баритон весёлого ветеринара. Она смотрела на него и думала: «Вот она смелость, вот она свобода чувствовать и выражать свои чувства, вот оно счастье быть собой!» Наденька ощутила было зависть, что ей такому учиться и учиться, но потом мысленно одёрнула себя: как можно завидовать тому, кто так искренне делится с тобой своей радостью!

Неожиданно в сумочке у неё зазвонил телефон. Она так удивилась этому неуместному, постороннему звуку, что даже сначала и не подумала о том, что телефон-то был её. Глеб замолчал и вопросительно посмотрел на свою спутницу. Она, тихо вздохнув, достала нарушителя своего спокойствия и в ужасе уставилась на экран. Звонила мама. Боже, сегодня же обед, о котором она начисто забыла… Ей было так хорошо, по-волшебному хорошо, и вот её возвращают на землю…

– Привет, мама! – сдержанно ответила Наденька.

Глеб, внимательно наблюдавший за её лицом, отметил её внезапную бледность и напряженность.

– Наденька, тётя Роза придёт со своим протеже, хочет тебя познакомить. Ты уж не ударь в грязь лицом! Оденься элегантно! И купи грудинку – он её любит! – щебетала мама.

Девушка вдруг покраснела и, дико сверкая глазами, ответила замогильным голосом:

– Мама, я не приду! И вообще выходные мне нужны для других дел, мне тридцать, и у меня своя жизнь! А вазу тёти Розы я разбила! Нарочно! Хорошего вам обеда! – сказала, как отрезала, и повесила трубку.

– Я была слишком груба? – робко спросила она у Глеба голосом маленькой девочки.

– Да Вы были просто великолепны! Бунтуете? – дружески подмигнул он ей.

– Наверно, пытаюсь… Вы меня вдохновили… Но Вашей смелости и свободы мне взять неоткуда… – неуверенно проговорила она.

– У Вас всё это есть, поверьте мне! Я вчера завидовал Вашему карусельному пиршеству! Вот это полет был! – серьёзно подтвердил Глеб.

Телефон зазвонил снова. Надя хмыкнула и снова взяла трубку:

– Да, папа! Я имела в виду всё, что сказала! Да, я большая девочка, и у меня своя жизнь! Поэтому простите, без меня. Я не передумаю. Мои часики тикают слишком быстро. Хорошего обеда!

– Да Вы просто крутая! – восхитился Глеб, когда она повесила трубку.

Наденька покраснела от удовольствия.

– А пойдёмте танцевать, раз я такая крутая!

И они принялись отплясывать что-то неимоверно весёлое и заводное. Настолько заводное, что их примеру последовали и другие пассажиры на верхней палубе. Речная прогулка, тем временем, подходила к концу. Как же так случилось, что она пролетела так незаметно? Глеб с Надей вздохнули и в задумчивости сошли на берег. Некоторое время они хранили молчание, словно настраиваясь обратно на режим «на земле». Молодой мужчина хмурился, напряженно стараясь придумать что-то, что одновременно удивит и обрадует его спутницу. Она же подумала, что ему с ней скучно, и он остается рядом с ней лишь из вежливости, и загрустила, поглядывая на реку.

– А хотите в кино на фильм с Одри Хепберн? – вдруг выдал Глеб.

Наденька очень удивилась. А потом страшно обрадовалась, запрыгав на одном месте, как маленькая.

– Хочу! Конечно, хочу! А так бывает? Старый добрый фильм на большом экране, да?

– Ещё как бывает! В Музее кино показывают интересные вещи! – улыбнулся мужчина, наблюдая за Надиной радостью.

– Тогда пойдёмте скорее! – Надя нетерпеливо потянула его за руку.

Глеб осторожно сжал её руку в своей. Ручка была небольшой, но приятно мягкой и подвижной. Она была живым и динамичным продолжением своей хозяйки. Вести её за собой было одним удовольствием. Глеб улыбнулся от мысли, что ему нравится просто быть рядом с этой живой девушкой и радовать её. Он любовался этой радостью, гордо подмечая про себя, что это он был её причиной. Чем больше она смеялась его шуткам и чем ярче загорались её глаза от его предложений и сюрпризов, тем теплее становилось самому Глебу. Он уже и забыл о свадьбе брата, об этом широком гулянии без краев и границ. Ему было уютно и хорошо сейчас, в этой точке времени, с этой девушкой в их общих маленьких радостях. И даже бунт был у них один на двоих, пусть и по разным поводам. Они словно выплыли над суетой и ожиданиями других людей и оказались такими вдвоём среди бурлящих страстей и дрожащего нерва большого города. Выплыли и захотели плыть дальше только вдвоём. Просто так, радуясь и ценя мгновения общего счастья.

Словно прочитав мысли Глеба, Надя повернулась к нему и радостно прощебетала:

– Знаете, а мне давно не было так хорошо! Просто так! Что бы Вы ни предложили, это меня радует! Это ТАК удивительно! А Вы ещё что-то будете придумывать?

– Знаете, а мне тоже очень хорошо и просто так! Раз Вам нравятся мои придумывания, я буду продолжать ради Вас это бесхитростное творчество! Ведь на одной Вашей улыбке, как на солнечном топливе, можно плыть весь день, так что я готов рискнуть! – вторил ей не менее радостный Глеб.

– Но я бываю фурией! А ещё я по вечерам грущу! Я не могу всё время светиться улыбкой, хотя была бы рада! – робко заметила Наденька.

– Это не беда! Ваша улыбка есть, и она настоящая! Ради неё я заберу Вашу грусть, отведу гнев и отчаяние, прогоню обиду! И Вы снова будете светиться! Без истерик и ссор и счастье не счастье, как свет без тени, правда же? – Глеб ласково погладил её руку в своей.

– Вы как-то слишком хороши! А вот увидите меня злюкой, посмотрим, каково это бороться с моей тенью за улыбку! – озорно подначила Глеба Наденька.

– Ха, напугали бунтаря злюкой! А я тоже могу быть не в духе! Заползу в свою пещеру и думу думаю, и никаких предложений и увеселений, только хмурый неандерталец! Нужен Вам такой? – хитро прищурился Глеб.

– Подумаешь, неандерталец! Пока Вы в своей пещере, я пойду готовить волшебные пирожки, и неандерталец сам выйдет! – смеясь ответила Наденька.

– Что ж, тогда мы с Вами договоримся! Такой гармонии ещё поискать! А вот и кино! Будете весело смеяться, накормлю Вас после сытным обедом! – засмеялся в ответ Глеб и распахнул перед ней двери.

Наденька благодарно посмотрела на него и подумала: вот человек, который открывает перед ней все двери и возможности её самой, о которых она и не догадывалась. Ослепительно улыбнувшись, она вошла в раскрытые двери и доверчиво протянула ему свою руку. В конце концов, если просто делать то, что кажется тебе естественным в каждый момент времени, называется бунтом против общих правил, то она согласна на такой бунт! Возможно, даже на бунт в одиночестве, но лучше с Глебом! С ним веселее и жить, и бунтовать!