Тамара Клекач - Город туманов 2

– Вспомнил! Дальше идут "Озерки" и "Проспект Просвещения".

– Хорошо знаешь этот район? – спросила майора чародейка.

– Здесь когда-то жила моя подруга. До армии я часто мотался к ней, – ответил Литвинов.

– В армию тоже она провожала?

– Типа да, – буркнул майор.

– Как я понимаю, с армии она тебя типа не дождалась?! – Гера обернулась и навела фонарик на Литвинова.

Майор ответил ей недоброжелательным взглядом, который в начале их знакомства Гера идентифицировала, как скромное указание, куда ей идти не оглядываясь, и она усмехнулась.

Туман тем времен не менял своего течения, разве что став более прозрачным, но следов парадемона или любой другой сверхъестественной активности Гера так и не почувствовала, что несколько раздражало, ведь она была уверена, что поступила правильно спустившись в метро.

– Господа, – чародейка вручила горящий фонарик Усову и сильнее натянула шляпу, – сейчас я кое-что сделаю, но вы не пугайтесь и ни в коем случае не стреляйте. Окей?

– Гера! – процедил Литвинов, прожигая чародейку предупредительным взглядом.

– Олег! – проворковала она в ответ и, подпрыгнув, оказалась стоящей на потолке вниз головой.

Послав воздушный поцелуй обоим коллегам, Гера бодро пошла вперед.

– Ну и в чем смысл? – сомнительно высказался ей в след майор, не оценивший в отличие от молодого старшего лейтенанта выходку чародейки.

Гера ему не ответила и, закурив, сосредоточилась на тоннеле, который, как и отсутствие каких-либо следов, кроме спецназовских беспокоил ее все больше.

Чародеи могли скрыть свое присутствие, но полностью задавить использование чар было просто невозможно. Остаточный след был всегда, а в случае с парадемонами, созданиями без осязаемой плоти и по сути состоявшими из одних только чар, их след должен был виден четко и ясно, причем напрочь забивая спецназовский.

А еще Геру беспокоило то, что за все то время, что они шли, она не увидела ни одной крысы, что с одной стороны было понятно, ведь в заброшенном тоннеле было нечем питаться, но с другой стороны чародейке закрадывалось в голову, что причиной отсутствия грызунов, обладавших поразительной способностью с голодухи жрать все подряд, включая трупы, могло быть обитание в тоннелях не менее всеядных хищников.

Оставив позади две станции и два окурка, Гера заправила под рубашку свесившийся медальон, буквально кожей ощущая крутившуюся на языке Литвинова ругань по поводу того, что он согласился идти с ней. Заброшенные тоннели метро по-прежнему были глухими и чародейка, почти готовая признать, что спецназ был прав, решилась на последний, самый отчаянный шаг и достаточно сильно отпустила силу.

– А говорила, что так нельзя делать?! – укорил Усов, отмахиваясь от потянувшегося к чародейке тумана, которого было гораздо больше, чем казалось на первый взгляд.

Гера оставила хороший сгусток силы на потолке, чтобы удержать там туман, и спрыгнула вниз.

– В больнице я тебе тоже кое-что говорила, – парировала она, поправляя шляпу, – но ты все равно поступаешь по-своему.

Желваки старшего лейтенанта напряженно перекатились. Он сжал губы и, украдкой взглянув на Литвинова, вернул взгляд чародейке, без слов отвечая на ее ремарку еще и разбушевавшейся яркостью ауры.

Чародейка выгнула бровь и, достав из кармана барбариску, выразительно закинула ее в рот. Перемены в Антоне ей очень нравились, как и сам он, но пока ей не хотелось даже думать, куда это могло привести, кроме очевидного.

Гера забрала у него фонарик и, выбравшись на платформу, направила его луч на расширявшуюся кверху колонну из белого мрамора и природного камня темно-красного оттенка, уходившую под арочный потолок платформы, с которой явно было что-то не так.

И дело было вовсе не в том, что она была густо застелена туманом, а в том, что тот туман практически не двигался в сторону тоннеля, где чародейка оставила для него подарок, будто на самой платформе было что-то более притягательное для него. А еще дело было в запахе псины, смешанным с мочой.

"Мальчики, я надеюсь, у вас есть запасные магазины?" – как бы, между прочим, мысленно спросила Гера, проглатывая барбариску.

Луч ее фонарика двигался очень медленно вдоль колон, но намеренно в противоположную сторону от места с затаившимися существами.

"А что?" – натянуто спросил майор, инстинктивно проверив предохранитель.

– Ликаны! – неприятно низким голосом вслух ответила чародейка.

Фонарик, застыв на пыльной ртутной лампе последней колонны у лестницы, погас, и одновременно с этим в руках чародейки засияла добротная коса, осветив искаженные лица ликанов – полулюдей-полуволков.

Игрушки майора и старшего лейтенанта залились оглушительными выстрелами. Чародейка мелькала вокруг них, взбивая туман и лихо орудуя косой. Метки, которые она поставила, защищали их от ранений даже сверхъестественного характера, но, к сожалению, они не делали их вообще неприкасаемыми в физическом плане, и когда их магазины опустели, что произошло достаточно быстро, стало по-настоящему жарко.

Гера набросила заслон на перезаряжавших оружие майора и старшего лейтенанта. Их пули лишь слегка задели ликанов, созданий даже более маневренных и живучих, чем вампиры.

Чародейка не хотела их убивать и использовала косу, только чтобы их отгонять, максимум подрезать, но полулюди-полуволки, зажавшие их на платформе, просто вынуждали ее принять более жесткие меры.

– Гера, сзади! – закричал Литвинов.

Позиция у них с Усовым была хорошая, но темнота с единственным постоянно двигавшимся источником света в виде чародейской косы и с геометрической прогрессией густевший от ее излучения туман, практически лишали их возможности прицелиться, и они просто палили по потолку.

– Не отвлекай! Я все вижу!

Чародейка отбросила двоих ликанов, кравшихся сзади. Третий отскочил от нее, как мяч, но четвертый, оттолкнувшись от колонны, сбил ее с ног и, навалившись всем весом, надавил лапой на горло.

– Гера! – одновременно закричали Литвинов и Усов. Заслон удерживал не только ликанов, но их, не давая кроме как пулями пробиться к чародейке.

– Не много… занята… – продавила она откуда-то из тумана.

За заслон к ногам Усова упала ее шляпа. Следом раздался такой рев, что волосы на затылке Литвинова зашевелились, а по спине пробежал влажный холодок.

Это продолжалось от силы секунд десять, перемешиваясь со звуками щелкающих челюстей, скрежетом когтей по полу и мельканием светящихся глаз. Потом стало тихо.

К ногам тихо подкатился фонарик и, выпустив луч, осветил звериную морду огромного зверя с темными глазами с вкраплениями янтаря в них.

Сайга старшего лейтенанта глухо щелкнула пустым магазином, прежде чем он рассмотрел знакомые глаза чародейки.